Андрей Семенов - Иное решение

В августе 1939 года правительства Великобритании и Франции предприняли последнюю отчаянную попытку втянуть Советский Союз в войну, которая начиналась в Европе не по нашей вине. Одиннадцатого августа в Москву прибыли английская и французская военные миссии во главе с адмиралом Драксом и генералом Думанком. На встречу с Молотовым они захватили с собой послов своих стран в СССР. Вячеслав Михайлович внимательно выслушал военных и дипломатов, которые всеми силами стремились отправить наших солдат умирать за английские интересы, компенсируя русской кровью самонадеянную глупость британского кабинета. Услышав простой и ясный вопрос «Зачем нам это надо?», послы не мычали и не телились, поэтому переговоры закончились ничем.

Черчилль, встревоженный срывом переговоров, отлично представляя себе дальнейшие перспективы, через три дня срочно полетел в Париж, якобы для консультаций с президентом Лебреном. На самом же деле он осматривал Линию Мажино, чтобы лично удостовериться в крепости французской линии обороны.

Через неделю, девятнадцатого августа, между Советским Союзом и Германией было подписано торгово-кредитное соглашение, по которому Германия предоставляла СССР кредит на сумму двести миллионов марок для закупок немецких станков и оборудования.

В тот же день в советскую прессу, до того ежедневно поливавшую известно чем гитлеровский фашизм и германский милитаризм, мелким шрифтом была вброшена мысль о том, что принципиальных разногласий между СССР и Германией не имеется, в том числе и по политическому режиму. У них, мол, там тоже социализм, хоть и с приставкой «национал-», и что возможное сотрудничество столь схожих между собой государств пойдет на пользу обоим народам – немецкому и советскому. И… все. С этого дня затихла вся антигерманская истерия в советской прессе.

Двадцать третьего августа в час дня на московский аэродром совершил посадку самолет с немецкими опознавательными знаками и свастикой на хвостовом оперении. По откидному трапу на советскую землю сошел приятный во всех отношениях человек – Иоахим фон Риббентроп. В этот же день, вернее, в ночь с двадцать третьего на двадцать четвертое августа, был подписан документ, который настолько хорош и интересен, что рискну привести его здесь.

Правительство СССР и

Правительство Германии,

руководимые желанием укрепления мира между СССР и Германией и исходя из основных положений договора о нейтралитете, заключенного между СССР и Германией в апреле 1926 г.,

пришли к следующему соглашению:

Статья I

Обе Договаривающиеся Стороны обязуются воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга, как отдельно, так и совместно с другими державами.

Статья II

В случае если одна из Договаривающихся Сторон окажется об'ектом военных действий со стороны третьей державы, другая Договаривающаяся Сторона не будет поддерживать ни в какой форме эту державу.

Статья III

Правительства обеих Договаривающихся Сторон останутся в будущем в контакте друг с другом для консультации, чтобы информировать друг друга о вопросах, затрагивающих их общие интересы.

Статья IV

Ни одна из Договаривающихся Сторон не будет участвовать в какой-нибудь группировке держав, которая прямо или косвенно направлена против другой стороны.

Статья V

В случае возникновения споров или конфликтов межу Договаривающимися Сторонами по вопросам того или иного рода, обе стороны будут разрешать эти споры или конфликты исключительно мирным путем в порядке дружественного обмена мнениями или в нужных случаях путем создания комиссий по урегулированию конфликта.

Статья VI

Настоящий договор заключен сроком на десять лет с тем, что, поскольку ни одна из Договаривающихся Сторон не денонсирует его за год до истечения срока, срок действия договора будет считаться автоматически продленным на следующие пять лет.

Статья VII

Настоящий договор подлежит ратифицированию в возможно короткий срок. Обмен ратификационными грамотами должен произойти в Берлине. Договор вступает в силу немедленно после его подписания. Составлено в двух оригиналах на немецком и русском языках в Москве 23 августа 1939 г.

Далее подписи Молотова и Риббентропа.

К договору прилагался Конфиденциальный протокол, который разграничивал сферу интересов обеих стран в Европе. Позднее он выдержал четыре редакции, которые, не затрагивая договоренностей сторон по существу, регулировали второстепенные вопросы. Так, например, позднее в сферу интересов Советского Союза отошли Львов и Вильнюс, а к Германии – Белосток.

В самой Германии факт подписания договора с Советским Союзом был воспринят неоднозначно. Ветераны партии посчитали это унижением и чуть ли не предательством целей и идеалов НСДАП, поворотом на 180 градусов в той борьбе, которую партия вела более двадцати лет. Здравомыслящая часть немецкого общества, напротив, приветствовала такое подчеркнутое сближение с СССР. Люди, способные мыслить спокойно и без истерик, рассуждали следующим образом: уж лучше союз с русскими, с которыми у нас нет никаких споров, чем с англичанами, которые желают нашей гибели, тем более что это временная мера в политических интересах. Германия наполовину большевизирована, а СССР находится на полпути к фашизму, так чего опасаться? Кроме того, «фюрер знает, что делает».

Желая примирить крайние точки зрения и объяснить причины, побудившие его заключить сделку с большевиками, Гитлер публично заявил:

«Всем известно, что Россия и Германия руководствуются различными политическими доктринами, но ни Германия не желает экспортировать свое мировоззрение, ни в данный момент Россия. Поэтому я не вижу причины продолжать противостоять друг другу. Всем должно быть ясно, что наше противоборство с Россией может принести пользу только третьей стороне, поэтому мы и решили заключить пакт. Этот пакт обязывает стороны консультироваться по некоторым вопросам развития Европы, а также сделает возможным взаимовыгодное экономическое сотрудничество. Я могу определенно сказать, что это политическое решение имеет огромное значение для будущего и является окончательным и бесповоротным».

И тут же, 9 октября 1939 года, Гитлер направил высшему военному руководству Германии секретную записку, в которой подчеркивал, что нейтралитет СССР нельзя гарантировать никакими соглашениями.

Из договора видно, что Гитлер развязал себе руки на Востоке для активных действий на Западе, причем Советский Союз после его подписания не мог встать на сторону антигитлеровской коалиции. Более того, Германия могла потребовать от Советского Союза расторжения всех торговых соглашений с Англией и ее союзниками, так как могла усмотреть в торговых отношениях «поддержку воюющей державы».

Черчилль был так раздосадован этим пактом и так обиделся на Сталина, что смог перебороть себя и встретиться с ним в Тегеране только спустя четыре года.

Интересная деталь: с советской и с германской стороны документ подписывали… два однокашника. Молотов и Риббентроп водили знакомство еще с дореволюционных времен, когда оба в одно и то же время учились в петербургской гимназии. Это обстоятельство, слабо повлиявшее на внешнюю политику обоих государств, безусловно, добавило сердечности во время встречи двух министров при подписании соглашения.

По секретному протоколу зоной жизненных интересов СССР являлись Карелия, Эстония, Латвия, Литва, Восточная Польша, в том числе Западная Белоруссия и Западная Украина, Валахия и Бессарабия. Все они менее чем через год после подписания пакта «добровольно» вошли в братскую семью советских народов. Германия получала Западную Польшу и относительное спокойствие на восточных границах Рейха.

Пакт Молотова – Риббентропа, вне всякого сомнения, – выдающееся достижение сталинской дипломатии! Со времен Тильзита, с 1807 года, Россия не заключала таких великолепных внешнеполитических сделок! Тегеранские, ялтинские и потсдамские соглашения не могут быть поставлены в один ряд с пактом и даже просто сопоставлены с ним.

До начала Второй мировой войны оставалась неделя.

«…если бы СССР пошел вместе с Англией и Францией, то нет сомнения, что германская военная машина обернулась бы против Советского Союза».

«Красноармейский политучебник», стр. 152

1 сентября 1939 года Германия напала на Польшу.

Польская армия была сметена вермахтом в считанные дни. Она не имела в своем составе ни одного танка, поэтому была играючи намотана на гусеницы боевых машин Клейста и Рейхенау. Группы армий Бока и Рундштедта с севера и юга, действуя по сходящимся направлениям из Восточной Пруссии и Чехословакии, наголову разбили поляков. К десятому сентября исход этой войны стал очевиден и неизбежен. Главнокомандующий польской армией маршал Рыдз-Смиглы отдал приказ уцелевшим войскам начать общий отход в юго-восточном направлении. Семнадцатого сентября советские войска, в соответствии с пактом, перешли восточную границу Польши.