Николай Берг - Лёха
– Русские? Да, малыш. Эти будут взрывать и ломать все, до чего успеют дотянуться. Так что наши вояки – молодцы, что поддерживают высокий темп где только можно. Иначе… Я, ты помнишь, летал к Хансу на той неделе, в Киеф. Там русских крепко прижали, но они не сдавались, а продолжали держать оборону – и в итоге имели время все уничтожить. Вот там действительно проблемы… очень много работы!
– Русские – дикари. Так говорил мой дядя, он был у них в Сибири в ту войну…
– Эммануил, дружище… не обижайся, но твой дядя – один из тех чертовых подданных Австрии, из-за которых нам приходилось драться еще и с русскими. Потом еще, говорят, и золото русского императора прибрали… Русские, конечно, варвары, но не стоит их считать дикарями. Настоящих дикарей я повидал в Африке, а русские…
– Но посмотри, как у них тут все примитивно! Эти механизмы, строения… все тут – оно словно сделано нерадивыми учениками сильно пьющего мастера! Обработка грубая, качество отвратительное… Металл низкого качества в большинстве деталей. Конструкция – словно из прошлого века; я вчера на шоссе обратил внимание на лежавший на боку грузовик – у него коробка передач задний мост толкает через подшипник! Так… так не делают приличные люди уже черт знает сколько времени! Это примитивная американская машина! Притом я специально посмотрел – сделана она совсем недавно! А паровозы? Это же просто недоразумение!
– Эх, Эммануил… Ты отчасти прав, у русских техника примитивная. Хотя это и может оборачиваться плюсами… иногда. Но главное – они ее сумели сделать, сами. Тебе это не очень понятно, но, когда я у них работал, я видел… у них не было практически ничего! И толпы неграмотных мужиков – такое впечатление, что их император специально приказал не учить народ, чтобы не устроили революции. Хотя и не помогло. А сейчас… Йозеф, командир тех зенитчиков, с которым мы вытаскивали из реки тягач, сказал, что, похоже, у русских в армии машин не меньше, чем у нас. Конечно, машины у нас лучше… Но я бы на месте наших вояк постарался завершить все поскорее. До снега и морозов.
– Говорят, уже почти взяли Петербург, до Москвы осталось немного…
– На войне «почти» не считается, малыш, – очень серьезно и как-то печально ответил Ремлингер.
Странно, такой настрой совершенно не свойственен ему… даже удивительно.
– Да… Но все же! Темпы такие высокие!
– Хм… темпы… Знал бы ты, какие у нас были темпы в ту войну, что считались высокими… Интересно, их считали по числу убитых, что ли? Но темпы – это как «почти». В России темпы роли не играют.
– Но здесь, Генрих! Здесь же уже победа! Скоро захватят Крым, и потом пойдут до этой… как ее… Волги! Днепр уже, можно сказать, наш!
– Можно сказать… Ха, какой же ты еще молодой… Он, кстати, именно что – наш. Наш с тобой кошмар. Мосты, электростанции… Ты же не думал, что русские их оставят целыми? – заинтересованно глянул на меня герр Генрих.
– Ну да… хотя… зачем им уже сопротивляться? Могли бы цивилизованно сдаться. Даже поляки… Не скажу, что они заслуживают права называться цивилизованными… Но даже они не творили таких разрушений, уходя!
– Поляки просто не успели, да и вообще… поляки. Нет такой нации. Это не нация, это какие-то отбросы. Помойка Европы и Азии, куда сбрасывали дерьмо с обеих сторон. Но ничего, наши «ведомства» их почистят…
– Генрих, но поляки отлично работают! Бригады польских железнодорожников отлично себя показали, гораздо лучше украинцев! У тех только женщины хорошо работают.
– Дружище, ты еще не видел украинцев. Те, что были во Львове, – это не украинцы. У русских был свой Аншлюс, знаешь ли. Так что это – те же поляки.
– Но поляки в той же Лодзи справились даже с опережением графика. И самое интересное – там был отряд жидов. И они работали почти как люди.
– Ха-ха! Отлично сказано! Только это поляки работали почти как люди, а жиды – почти как поляки! Молодчина, надо будет запомнить! Только, малыш, русские, скорее всего, работать будут еще хуже.
– Потому что славяне – недочеловеки, так?
– Не совсем… Знаешь, если бы я не работал тут, в России, я бы думал так же. Но тут немного другое… Так просто не объяснить. Знаешь, если бы вдруг так случилось, что мы не разругались с русскими в тридцатые… – Герр Генрих помолчал, потом махнул рукой в рыжей перчатке.
Вот за что я лично уважаю герра Ремлингера, так это за то, что, в отличие от многих остальных, он ни разу не выдавал подначек в смысле, что чехи – тоже славяне, тоже недочеловеки. И сейчас показалось, что именно такое у него на языке вертится. Чехи – это европейцы. А славяне – это всякая сволочь вроде сербов. И этих русских.
– А, ладно, чего там… Пошла вся эта тухлая политика в задницу. В общем, главное теперь – закончить войну до зимы. А на новых территориях, раз уж так все вышло – придется наводить жесткий порядок, – закончил свою фразу герр Генрих.
– Говорят, армия уже наводит, особенно штурмовая полиция и спецвойска…
– Вздор! Они наводят глупость, а не порядок! Да, население тут – варвары. Жалеть их и церемониться с ними – незачем. Но нельзя их озлоблять. Злой русский – опасный русский. Его надо злить на работе, тогда он хорошо работает. А если его злить на войне – он хорошо воюет. Русского нельзя закармливать, во всех смыслах – он становится ленив и хитер. Это я говорю про всех этих русских, да. Хотя украинцы более ленивы и хитры – они мне чем-то напоминают испанцев, разве что не такие горячие, но столь же ленивые. А азиаты – те еще и тупы, и необразованны. Хотя и не все. Но это мелочи. Они все должны работать на благо рейха! Для этого не надо их бесить, надо их заставлять работать.
– Но ведь именно это сейчас и делают – заставляют их работать…
– Чушь! Кто их заставляет? Спецвойска? Эти живодеры хороши в прифронтовой полосе или в каких-нибудь джунглях. В Азии. В Африке. А тут нужна администрация! Русские по сути своей – скотина. И сами по себе, брошенные без управления, скатываются в полускотское состояние! Но под управлением – они могут делать вещи, которые способны поразить и европейца. И что самое интересное – система управления уже есть! Эта система у Советов не сильно отличается от нашей. Она очень толково сделана, их система управления. И тут приходят эти наши дуболомы – и давай все ломать!
– Но как же – все? Даже эти их агрообъединения, как их… «колхос» – их же решено сохранять!
– Мелочи, Эммануил, мелочи! Они, эти идиоты, загоняют русских в положение скота! А это неправильно и неразумно! Русских надо эксплуатировать грамотно! Им надо дать почувствовать себя в рейхе! Пусть они будут работниками у немцев, и постепенно те из них, что окажутся достойны, приобретут положение…
– Но… как же это? Они же низшая раса! Славяне…
– Хм… Славяне? Ну-ну… А знаешь ли ты… Впрочем, ладно. Оставим это. Наплевать, в конце концов. Может, ты и прав. Все равно придется сокращать численность здешнего населения. Главное, это надо сделать грамотно. И не перестараться. Моему сыну на его будущей вилле в Крыму нужны хорошие работники… и смазливые служанки! – Герр Генрих захохотал.
– Ну тебе-то не откажут, и в Крыму землю дадут точно! А на меня Крыма явно не хватит – там столько желающих, а Крым не такой большой!
– Хо-хо, мальчик мой! Поверь, в этой стране есть места ничуть не хуже Крыма. А уж если ты решишь не просто отдыхать, а завести хозяйство… Тут такие земли, что не сравнить ни с чем!
– Ну… – Я даже поморщился. – Тут же все такое… Здесь все надо строить заново. Нет, я не спорю, ресурсов тут масса – те же леса… Вон там, кстати, похоже, наш поворот… Так вот, лесов тут полно и земля… Но тут надо все строить!
– Малыш… так это же прекрасно! Тут можно выстроить рай на земле! Без преувеличения! Даже здешние зимы не могут этот рай испортить – впрочем, на зиму можно уезжать куда-нибудь на юг. А можно и не уезжать, в их зимах есть прелесть. Поверь, мне даже понравилось тут зимой. Я с одним русским даже построил мотоснегоход! Да, было время… Тут, малыш, действительно можно выстроить рай. К сожалению, эти земли достались не рачительным немцам, а ленивым и хитрым… гм… славянам. Так… кажется, тут. Достань-ка еще разок карту!
Герр Генрих остановил машину у поворота на раскатанную песчаную дорогу, уходящую в лес.
– Так… Бро… Бротнянко… Счорсофка… Перфомайское… Ильитч… Язык вывихнуть можно, черт их раздери с такими названиями! Ничего, малыш, скоро все эти названия сменят на немецкие… Ага, да, точно – вот тут. Сейчас тринадцать километров через этот лес – главное не пропустить перекресток – впрочем, судя по карте, мы в него упремся. И потом еще чуть-чуть – и мы на месте! Где нас ждет почти целое и нетронутое депо! Итак, вперед?
