Дмитрий Хван - Зерно жизни

- У меня нутро ходуном ходит! Это нормально?! - выкрикнул он Сергиенко.

- Это замечательно, Игорь Олегович! - с сияющим от счастья лицом прокричал профессор.

Сергиенко схватил со стола лежавшую на нём каску майора и запулил её в марево аномалии, та моментально исчезла без следа. Матусевич открыл рот, не успев даже ничего сказать разошедшемуся профессору, который издал победный рёв, когда каска исчезла.

- Человек сможет пройти через аномалию? - уже деловым тоном осведомился майор.

- Сначала надо провести ещё один тест, - Сергиенко торопил своих людей, которые настраивали аппарат, стоящий на гусеницах, пытаясь добиться того, чтобы он был высотой со среднего человека.

- Запускайте! - аппарат пошёл к аномалии. Её работа поддерживалась аппаратурой, которая, генерируя магнитные поля очень высоких энергий, чьи резонансные частоты обеспечивают влияние на сильное внутриатомное взаимодействие, посредством чего, появлялась возможность влиять на временной параметр пространства, ослабляли связи и открывали проход между мирами. Отключить их боялись, Сергиенко не был уверен, что проход будет самоподдерживаться. Разматывая несколько кабелей, аппарат подходил к аномалии и вскоре, под бурные овации и радостные выкрики вошёл в неё, полностью растворившись.

- Камера! Выводите на экран! - воскликнул профессор. Но вместо тех замечательных видов, о которых в своё время рассказывал Павел, на экранах была сплошная темнота. Сильно озадаченный Сергиенко присел на стульчик.

- А свет у аппарата есть? - напомнил о себе Матусевич.

- О Боже! Конечно же, свет! Включите свет, - прокричал Николай Валерьевич.

На экране ярко вспыхнуло белое пятно, свет вскоре сфокусировался и на экране стали появляться чёткие линии… Линии?

- Что это? - озадаченно произнёс профессор.

- Как что, кирпичная кладка, довольно неплохая, - сказал стоявший рядом Матусевич.

- Как это, откуда, - прошептал Сергиенко и тут же рявкнул:

- Поворачивайте камеру!

Кирпич сменился деревянными досками, причём покрытыми инеем. Дверь? Зима? Затем опять кирпич и на противоположной стороне ещё одна дверь.

- Всё ясно, - заулыбался Матусевич и неслышно для остальных добавил, - Миронов и его люди живы.

Сергиенко повернулся к Матусевичу, сияя улыбкой, которой выражались все эмоции человека, сделавшего то, чего он желал более всего на свете.

- Да, проход свободный. Хорошо, - бросил майор в трубку и, повернувшись к Николаю Валерьевичу, сказал:

- Сегодня составляйте отчёт о возможностях аномалии, а я вам дам ещё пищи для размышлений.

- В смысле? - со сползающей улыбкой пролепетал Сергиенко.

- Схожу за каской, - майор подмигнул профессору и, не колеблясь, шагнул в еле мерцающее марево аномалии.

- Подождите! - запоздало крикнул Сергиенко, когда Матусевич уже пропал.

- Николай Валерьевич, аппаратура перегревается! - трубы аппаратов гудели уже не столь ровно, а начинали надсадно хрипеть.

- Сколько у нас есть времени? - озадаченно спросил профессор.

'Сколько ему надо времени взять каску и выйти?' - недоумение сменилось злостью, в самом деле, уже минуты три прошло!

- Пара минут, товарищ профессор, более этого времени опасно держать аппараты работающими. Сожжём ведь их напрочь!

'Сколько лет работы сожжём!' - горестно думал профессор, - да что же он, в самом деле?!

Один аппарат уже начал задыхаться, а вскоре показался и белесый дымок, идущий из его чрева.

- Вырубай! - закричал Сергиенко.

Один из офицеров группы Матусевича ужом метнулся к пульту управления аппаратурой, пытаясь помешать инженеру выполнить указание профессора, но немного опоздал.

- Да не волнуйтесь вы, ничего не произойдёт, разве что озябнет ваш майор.

- Если с ним что-нибудь произойдёт, вы у меня ответите! - пригрозил лейтенант.

- Испугал козла морковкой! Вот перегорел бы аппарат и всё, остался бы он там надолго. А так - лишь пару часов помёрзнет.

Через час с небольшим аппараты снова были включены. Включили их ненадолго, лишь для того, чтобы вернулся майор.

- Оп-па. Ничего не понимаю… Николай Валерьевич! - воскликнул один из инженеров за дисплеями, отображающими работу аппаратуры.

- Что такое, Вадим? - профессор близоруко щурился на мерцание выводимых данных.

- Аномалия словно пытается сопротивляться? Она меняется! - Сергиенко присел на стульчик.

- Меняется код её структуры, но мы успеваем подстраиваться. Зато идёт повышенное потребление энергии. А мощностей не хватает, - Вадим указал профессору на цифровые показатели.

- Я пошёл! - Сергиенко решительно направился к мерцающей аномалии. Сухое и тёплое прикосновение марева немного затянуло Николая и тут же вытолкнуло на мёрзлую землю.

Сергиенко больно ударился коленом, тут же его окружил сумрак и холодный воздух. Воздуха решительно не хватало, а в глазах играли светлячки, но профессор попытался встать. Неожиданно ему помогли подняться на ноги, Николай огляделся. Вокруг него оказались три фигуры, Матусевич, помогший ему встать и двое…

- Товарищ Матусевич! - Сергиенко одел упавшие при падении очки и перевёл взгляд на других - высокий бородатый крепыш и невысокий мужчина, несколько полноватого телосложения.

- Уходим майор! Счёт на секунды! Всё позже, уходим! За мной, товарищ Матусевич, Игорь Олегович! - Сергиенко не увидел, как тот медленно покачал головой.

'Откуда только силы взялись?' - казалось, профессор сам вытащил майора, и они повалились на пол ангара, тут же проход между мирами закрылся, аппаратура выключилась, а в самом ангаре погас свет.

- Всё кина не будет, электричество кончилось, - сморозил какой-то умник в полной тишине.

Матусевич отряхнувшись, встал, ища свой коммуникатор. Наконец, включилось резервное питание, и в ангаре зажёгся, мигая, слабый свет. Люди подслеповато смотрели друг на друга, проверяли оборудование. Майор, не желая, чтобы его слышали, тем временем, вышел разговаривать на свежий воздух.

'Что-то майор темнит' - посмотрел ему вслед Сергиенко.

Последующие два дня учёные и инженеры занимались наладкой оборудования, а также подключением линии из Каменки, находящегося с той стороны небольшого заливчика, для подачи дополнительных мощностей. Майор, несмотря на настойчивые просьбы Сергиенко так и не поставил его в известность ни о сути переговоров с начальством, не о разговоре со Смирновым и Радеком. Профессор хотел знать, что будет происходить с его проектом и почему в дело, которым занимается он, майор так вольно распоряжается. На что майор лишь процедил, что де-юре начальник проекта он, а профессора попросил, во избежание недоразумений, более не расспрашивать его. Таким образом, холодок бывший между майором и профессором стал ледниковым разломом.

Сергиенко, которого словно котёнка ткнули в лужицу, кипел от гнева. Коммуникатора военного образца, как у Матусевича, у профессора не было, а его личный коммуникатор не пробивал ту защиту, что стояла на архипелаге. Опасались утечки информации, как было в прошлый раз, при первом проекте изучения аномалии. Хотя казалось, что резидентура Европейского союза пока не проведала о начавшемся втором этапе. На третий, после аварии, день майор осведомился у Сергиенко временем очередной попытки пространственного пробоя.

- Сегодня вечером, - выдавил из себя профессор.

К запланированному на семь вечера пуску аппаратуры Матусевич привёл половину своей группы - двадцать бойцов. Одетые на этот раз в боевую броню последних разработок руссийского ВПК, в полной боевой амуниции, они застыли чуть поодаль майора.

- Семь часов вечера, начинайте, профессор, - голосом, не терпящим возражений, сказал Матусевич, не удостоив Сергиенко и взгляда.

- Вы пойдёте туда с оружием?

- Это парализующие заряды, не ужасайтесь. Даже голова потом болеть не будет.

- Но что вы намерены делать, разве это не мой научный проект?

- Это вас не касается, профессор! Делайте своё дело, - начиная терять терпение, процедил майор.

- Мы ещё не провели комплексную отладку оборудования. Похоже, нам нужно переписывать программы для аппаратов, управляющих потоками частиц. Аномалия в прошлый раз начала меняться, то есть менять структуру поля.

- Профессор, вы можете открыть канал или не можете? - Матусевич вплотную подошёл к Сергиенко и уставился на него немигающим взором холодных голубых глаз.

- Могу, - выдохнул профессор, - но это может быть опасно, я не советую долго находиться на той стороне канала.

- Жить вообще опасно, говорят, люди иногда умирают. Я думаю, мне хватит получаса.

- Я не могу гарантировать вашего возвращения, если вы пробудете там долго, - глухо ответил Николай.

- Вы можете поддерживать переход в рабочем состоянии полчаса?

- Да, - кивнул Сергиенко, - но, прошу вас, не более этого времени.