Первая кровь - Игорь Черемис
– Согласен, по-божески, – сказал я. – Где она находится?
– Почти у рынка! До моря буквально пять метров!
Тут он явно преувеличивал – вернее, преуменьшал, причем серьезно. Но если квартира находится хотя бы в километре от воды, уже хорошо. Правда, я не стал оповещать Самвела, что понятия не имею, где тут у них рынок. Я лишь понадеялся, что где-нибудь рядом с центром города.
– Хорошо, договорились, – я достал из кармана бумажник, а из него – десятку. У Самвела буквально загорелись глаза, когда он увидел купюру. – Покажете?
– На ласточке отвезу! – радостно пообещал он.
– Ал, ты как? Не против.
Она еле пожала плечами – мол, сам разбирайся, я на всё согласная. Ну и ладно. Побуду немного боссом.
Мы погрузились в привычный салон «двушки» и поехали по узким анапским улицам. Ехали, впрочем, быстро и частично по знакомой дороге – сначала по шоссе к перекрестку, от которого уходили три дороги – по одной из них мы и приехали сюда, там наш гид свернул вглубь города, потом ещё свернул. Водил Самвел уверенно, хотя я бы у него выиграл – если бы мы, конечно, затеяли соревнование.
Вскоре выяснилось, что он решил заодно показать нам город и его достопримечательности.
– У нас в Супсехе, чтобы до моря рядом, но не добраться – отвесная скала прямо вниз. Мы в детстве бегали через город, но это долго… откуда только силы были? Наши хотят лестницу организовать, но это такое дело… мне не нужно, но туристам, наверное, понравится… Это вот морвокзал, если прогуляться по воде решите, то вам сюда, вон там, – жест рукой в неясном направлении, – билеты продаются. Куда прёшь! Пляжи вон там, – ещё один жест рукой куда-то налево, – но вы уходите подальше, тут рядом туристов…
– Егор! Там море!! – воскликнула Алла.
Я повернулся – она буквально прилипла носом к стеклу и смотрела примерно туда, куда указывал Самвел. Сейчас там был парк, но, видимо, она углядела полоску воды, когда мы проезжали одну из аллей. Я пожалел, что не поехал по серпантинной дороге. Да, трудно, но девушек надо радовать.
– …много, – как ни в чем не бывало закончил свою фразу наш водитель. – Но совсем далеко ходить не надо, там санатории, у них свои порядки, ну их. Немного отойдите от толпы и всё.
– А что, уже приехал народ? – поинтересовался я.
– Не очень пока, но едут и едут, а скоро вся страна тут будет. В эту квартиру уже через неделю записались хорошие люди, по полтора рубля договорился! – похвалился он. – Так что вы сильно не мусорите, – он запнулся. – Но если что, жена уберет. А народ еще поедет, до августа тут этот… как его… ажиотаж – во! – будет. А потом снова тишина и покой, – как-то грустно заключил он.
А я подумал, что этот Самвел вряд ли замешан в каких-то сильно незаконных операциях. Обычный деятельный армянин с шилом в пятой точке, который хорошо видит выгоду в обыденных вещах и умеет эту выгоду извлекать. У него наверняка полгорода знакомых, а вторая половина когда-то имела с ним дело и осталась довольна сотрудничеством, так что он легко затевает новые предприятия, поскольку знает, что всегда найдет помощников. Пока что он крутится на низовом уровне, но когда Горбачев разрешит кооперативы, этот Самвел будет в первых рядах оформлять нужные бумажки. Да и в девяностые он не пропадет, я почему-то был уверен в этом. Возраст только, но тут ничего не попишешь – все мы смертны.
Я незаметно для водителя выдохнул.
Он показал нам рынок, специально сделал крюк, чтобы Алла ещё раз полюбовалась морем – оказалось, что оно действительно рядом. Да и с квартирой Самвел не обманул, и расположение было козырным, и сама она неплохой. Пятиэтажная кирпичная «хрущевка» и второй этаж, что компенсировало отсутствие лифта. Впрочем, в нашем с Аллой возрасте отсутствие лифта не было большой проблемой.
Квартира мало чем отличалась от знакомых мне планировок – никакая прихожая, в которую хозяева сумели затолкать добротный шкаф, малюсенькая кухонька с пузатым холодильником «ЗИЛ», набором разнокалиберных столов и плитой, полуторная кровать в огромной комнате – и целая стопка раскладушек, которые сейчас пребывали в собранном состоянии. Ну и непременная стенка, из которой Самвел добыл комплект постельного белья.
– У вас тут прямо целое общежитие устроить можно, – указал я на раскладушки.
Мы уже обменялись ценностями – Самвел получил свою десятку, а я – мощный ключ, одиноко висящий на массивном кольце.
– Это на июль-август, – небрежно отозвался он. – Там люди семьями приезжают, бабушки-дедушки, тети-дяди, не считая детишек. Вот и приходится запас иметь.
– И что, они тоже за каждого человека платят? – поинтересовался я из банального любопытства.
– Не всегда, – ему явно не хотелось об этом рассказывать. – Но договариваемся.
Да понятно всё с тобой, жучара.
– Самвел, а с билетами действительно сможешь помочь? – спросил я, когда он уже собрался уходить.
Он ожидаемо напрягся, почувствовав, что выдоил нас не до конца.
– Могу, конечно, – с него можно было рисовать аллегорию обиды.
– У меня вот такой документ есть, может, с ним получится дешевле?
Я протянул ему «вездеход», который позволял получить билеты по «брони». Он внимательно изучил небольшой текст, чуть ли не обнюхал подписи – и, видимо, признал синие печати подлинными.
– С этим всё гораздо больше проще получится, – грустно сказал он. – Тут и помощь не нужна, дойдешь до горисполкома, там тебе печать шмяк-шмяк – и иди на вокзал, к администратору. Но если хочешь, то я сам всё это сделаю.
– За сколько? – в лоб спросил я, и он поморщился.
– Пятерка, – нехотя огласил он свой прейскурант. – И эту бумагу я заберу. Вам купе или плацкарту?
Конечно, оставался вариант, при котором через пару дней Самвел виновато разведет руками, сошлется на то, что козырный туз не сыграл из-за расклада, и предложит вернуться к своему первому предложению – то есть хорошенько переплатить за те же самые билеты. Но придется довериться.
– А СВ есть? – набрался я наглости.
– Есть, конечно, обижаешь. Но они дорогие, по четвертному…
Я быстро прикинул в уме, что какая-нибудь ссаная плацкарта до Москвы обойдется в шесть рублей и
