Василий Звягинцев - Билет на ладью Харона
По крайней мере, указанные артефакты под веером пуль (мельхиоровых со стальным сердечником) как-то растерялись. Не исчезли совсем, но несколько потеряли конкретность и компактность. И, кажется, остановились. Впрочем, судить уверенно об этом Максим не мог: от ярких оранжевых сполохов у переднего среза ствольного кожуха он почти ослеп на несколько секунд.
«И расточатся враги его!» – вспомнил неожиданно неверующий Максим слова молитвы. Зажмурился, пальнул еще несколько раз наугад и побежал, спотыкаясь, к лагерю, выставив перед собой автомат. Там он, по крайности, будет не один.
Глава двадцатая
– Стой, кто идет? – теми же словами встретил Максима Колосов из темноты леса.
Лязга затвора, обычно сопровождавшего этот, часто риторический, но смертельно опасный вопрос, он не услышал. Подпоручик успел сделать это раньше и бесшумно.
Имея в виду стрелковую подготовку штурмгвардейцев, доктор заблаговременно перешел на шаг, приближаясь к лагерю.
– Здесь Бубнов! Пароля не знаю, – попытался сострить он, чувствуя, что нервы приходят в норму.
– Кто стрелял?
– Я. Не знаю в кого, но оно мне показалось того заслуживающим.
Он как можно короче рассказал об инциденте.
– Василий, брось мне новый диск, он где-то там, к ранцу приторочен… – попросил Максим оператора, нашаривая в кармане сигареты. Там он так и не успел закурить. А сейчас очень хотелось.
– Тени, говорите? – на полном серьезе, отнюдь не посчитав слова и поступки командира плодами некомпетентности и испуга, переспросил Колосов. – И после ваших выстрелов – ни звука? И никто не упал? И не ответил?
– Пока стрелял – звуков не слышал. Упал или нет – не разобрал, своими вспышками ослепило. Но что вслед не стреляли – точно. И, кажется, не гнались…
– Ладно, проверим. Не зря же генерал приказал полный боекомплект брать. Знал или догадывался? – Подпоручик, собранный и бесшумный, как давешние «объекты», скользнул к палатке, где у порога была сложена амуниция. В строгом, раз навсегда усвоенном порядке, чтобы любую вещь найти мгновенно и на ощупь.
– Вы, господин полковник, вот тут прилягте, за пеньком, ствол вдоль тропки направьте. А я прогуляюсь, недалеко. Возвращаться буду – не подстрелите. Фрязинов, – обратился он к оператору, подошедшему с запасным диском, – ты машинку-то свою переставь, за дерево или в ямку. Вон там, под корнями, – Колосов указал на комель вывернутого давней бурей трехобхватного бука. – Не ровен час, шальной пулей заденет…
«Только вот начались события, и младший по званию небрежно, без обсуждений и согласований, принял на себя командование группой, – подумал Максим. – Да и правильно, наверное. Дело темное, в буквальном и переносном смыслах, специалист ориентируется в подобных ситуациях на уровне инстинктов, а мне каждый раз подумать надо, и нет гарантии, что думать я буду безошибочно».
Но все же положение штаб-офицера и начальника требовало соблюдать субординацию.
Максим сначала вщелкнул на место приятно тяжелый диск, оттянул ручку затвора, только после этого спросил:
– Что делать собрался?
– Да ничего такого. Пройду вперед, не далеко, до опушки. Если все тихо, пару растяжек поставлю. И будем посмотреть, как говорят в Одессе. Живое там что копошится или привиделось вам…
– Я пока еще за себя отвечаю, – ужесточив тон, ответил Максим, сообразив, что подпоручик имеет в виду то, что он и сам думал несколько минут назад.
– Не в этом смысле, господин полковник. Может быть, явление какое-нибудь физическое. Вроде огней святого Эльма или призраков острова Пасхи.
– А что, были и такие?
– Могли быть, – убежденно ответил Колосов.
– Тогда действуй, поручик, родина тебя не забудет…
Тот ушел легким индейским шагом, сразу забирая в сторону от тропы.
Максим рукой показал оператору, что следует вернуться в расположение.
– Колосов правильно сказал, отнеси аппаратуру в укрытие. Не дай бог, прямо здесь стрельба начнется. Канал держится стабильно?
– Что ему сделается. Лампочка мигает, как сказано, параметры тоже в норме. А что, думаете, пора сматываться?
Оно бы лучше всего, хотел ответить доктор, да разве можно? Ребята пошли в рейд, Половцев с Неверовым не обнаружены, а им спасаться? Однако в случае острой необходимости он ведь имеет право выйти на связь, доложить обстановку, попросить помощи или хотя бы новых инструкций.
– Бой покажет. Что у нас есть?
– Мой автомат, ваш, патронов некоторое количество. Диск я вам отдал предпоследний. Значит, на сто сорок выстрелов можете рассчитывать, – и этот счел нужным поучить командира. – Гранаты. Все. Ах, еще пистолеты. Теперь точно все. Может, окопчики отрыть?
– Не спеши…
Вдалеке треснуло несколько совсем коротких очередей, на три-четыре патрона каждая. Грамотная стрельба, но если она все-таки имеет место, значит, Максиму не померещилось.
– Не совсем в пустое место мы попали, Максим Николаевич…
– Да уж. А ты чего хотел? Пустых мест, наверное, вообще не бывает.
Раздался тихий свист, потом голос Колосова, совсем не оттуда, куда он уходил.
– Мужики, порядок, это я. Присядем, подождем…
Подпоручик возник из-за кустов, не слишком отличаясь от тех образований тьмы, которые напугали Бубнова.
– Ты прав, командир, – заговорил Колосов, не замечая, что обращается на «ты» к штаб-офицеру. Видать, в реальной боевой обстановке штурмгвардейцы таким пустякам значения не придают. – Совсем не иллюзия. Натуральные объекты. У меня тут был с собой заветный магазинчик, всеми конвенциями запрещенные пули «дум-дум». – Одновременно он глубоко и резко затягивался, пряча сигарету в кулак левой руки.
– Я тоже на территорию проник. Там виднее все-таки. Дождался, рассмотрел. Люди это. Только ходят вроде как в скафандрах. Медленно и вразвалку. Может – роботы? – спросил он сам себя. – Так их не бывает. Шли они следом за вами, командир, – слегка освежив мозги, подпоручик вспомнил, кто есть кто. – Причем, что интересно, не по дорожке шли, по азимуту. Словно в темноте видят или по-собачьему, верховым чутьем…
Первому я вмазал. Когда не знаешь, кто перед тобой, лучше всего стрелять в грудь.
– Я врач, мне объяснять не надо, – перебил Максим.
– И я о том же. Дал я ему хорошо. Чуть в заднее сальто он не ушел. И еще одного подвалил. Больше рисковать не стал. Патронов мало. Если испугались – хорошо. Если нет – подождем минуток пять.
– Ты говоришь – видят в темноте или чуют, – отметил несообразность в словах Колосова Максим, – а что ж тогда тебя не увидели, прямо под выстрелы подставились?
– А и верно, – тоже удивился подпоручик. – Более того – метров за пятьдесят «оно» направление изменило, в мою сторону двинуло…
– Значит, не человек, механизм какой-то, – решил Бубнов. – Тепло, или масса, или запах его привлекает, на стрельбу не реагирует…
– Господин полковник, – напомнил Фрязинов, – сейчас первая связь со Щитниковым.
– Давай.
Доклад поручика был предельно кратким. Идем по маршруту, все по плану. Привал пятнадцать минут. Все. Следующая связь по схеме.
– Володя, не все. У нас проблемы. Нас окружают неизвестные существа. Выглядят черными фигурами размером между человеком и медведем. Движутся не очень быстро. Имели огневой контакт. Пока успешный. Лучше всего – остановись. Найди удобную позицию и жди до света. Мы пока разберемся…
– Держитесь, – даже сквозь потрескивание эфира Максиму показалось, что всерьез он к его словам не отнесся. Дескать, что взять с кабинетного офицера. – У меня ничего подобного. Луна светит, поля просторные. Дождик чуть брызгает, но это нормально. Думаю сделать еще бросок на столько же.
Что ему скажешь? Своих эмоций не передашь, да и на самом деле! Человек ведет группу, ему это нравится, уверен он в себе, как молодой жеребец.
– Смотри, поручик. Если так – рекомендую идти, имея по флангам по полсотни метров открытой местности. Оружие «на товсь». Если попадутся, стреляйте, продолжайте движение в максимальном темпе. Интервал связи сократим до часа.
– Понял, выполняем.
Связь прекратилась.
– Что делать будем? – спросил Максим подпоручика, вспомнив вопрос Фрязинова и свои мысли. – Может, и вправду – обратно выскочить? Доложить, подкрепление вызвать?
– Вы командир, – дипломатически ответил Колосов. По его лицу было видно, что сам он готов принять любое решение, однако больше его занимает результат собственного поиска.
А чего ждать от двадцатитрехлетнего офицера, которому наконец довелось применить свои полученные в изнурительных тренировках навыки на практике?
Метрах в трехстах звучно рвануло.
– Моя, – удовлетворенно сказал Колосов, как раз успевший докурить сигаретку. – Первая. Сразу за воротами. Еще одну я выставил, где колючие кусты, с тропинки не свернешь… Третью еще похитрее. Пойдут, нет? – в его голосе звучал искренний интерес. Подпоручик напрягся, подобно молодому сеттеру, которого хозяин выводит на перепелиную охоту.
