Вершина мира - Дмитрий Ромов
Второй и третий орки глумливо ржут. Похоже, этим ребятам не привыкать к подобного рода развлечениям.
— Слышь, командир, ты остынь, в натуре, — опять вступаю я. — Никуда она с тобой не поедет. Если есть вопросы, решай со мной. Вы кто такие вообще? Чего хотите?
— Бля… — качает он головой. — Жесть, пацаны. Он чё более лёгкую смерть не мог найти?
Пацаны снова ржут, а их главарь продолжает:
— Ты пасть свою прихлопни, щегол, а то и тебя в наш кружок запишем. Кройки и шитья-нах.
Гогочут. Айгуль бросает на меня короткий взгляд и я понимаю, что она не знает что делать.
— Вы тупые или русскую речь не понимаете? — задаю я вопрос немного острее, чем раньше, и они вмиг замолкают. — Чьи будете? Я непонятно спрашиваю или что?
— А ты не ох*ел, чебурашка?! — восклицает кепка и смотрит холодно-отчуждённым медвежьим взглядом.
— Слушай, любитель мультиков, — говорю я, как мне кажется, довольно разумные вещи. — Вот ты пришёл, не имея никакого уважения и понятия, с кем говоришь и как нужно говорить. Понимаешь меня? Хватает тебе мозгов? Я тебе объясняю, если есть…
— Ты хер моржовый, — перебивает меня главный бандос, начиная свирепеть, — я тебя вы*бу щас вместе с твоими мозгами, в натуре.
Его товарищи весело ржут.
— Если ты от неё чего-то хочешь, — продолжаю я, не реагируя на его слова, — то обратись ко мне или пусть твой босс обращается к Цвету и решает с ним. Если же у тебя вопросов нет, и ты просто хочешь обидеть девушку, то тебе лучше сесть в машину вместе со своими друзьями и уехать. Я ведь вежливо объясняю, правда?
— Да ты чё! — щерится главарь отблёскивая золотым зубом. — Обосраться и не жить, в натуре. А ты не знаешь, что Корней всю вашу шушеру на х*ю вертел? Он только глазом моргнёт, сюда автобус пацанов приедет и всех вас затопчет вместе с вашим Цветом, Киргизом и всеми остальными макаками. Сюда иди-нах. Ко мне подошёл, я сказал.
— То есть ты хочешь сказать, что тебя Корней прислал? — уточняю я.
Боксёры. Твою ж дивизию! Корней — это величина. Его просто так со счетов не сбросишь, и этот конфликт вообще может весь наш проект медным тазом накрыть. Ссориться с ним не хотелось бы. И чего делать? Отдать им Айгуль ради сохранения мира? Брата её я бы отдал, наверное, и то не факт в такой ситуации, а вот с ней вариантов нет. Представляю, что они могут сделать…
— Ты оглох, лупень? — пропускает мой вопрос бугай. — Сюда, я сказал!
— Да ладно, чё ты, — смягчаюсь я и как бы иду на попятную.
— Сюда, сука! Ты сам кто такой вообще?
Я бросаю на Айгуль говорящий, как мне кажется, красноречивый взгляд. Очень надеюсь, она понимает, что сейчас будет, и как нужно действовать.
Японский городовой. В конце концов, я рассчитывал, что Цвет подомнёт Корнея. Правда, согласно моим планам, это должно было бы произойти медленно и плавно, за пару лет. Вот же Киргиз козлина. Из-за него опять траблы.
Но я же не зверь девку на растерзание отдавать. Тем более, в настоящее время она моя подчинённая, и я за неё отвечаю. Да и если сейчас прогнуться, потом уже очень сложно будет исправить положение. Сложно или невозможно даже. Поэтому, переглянувшись и понуро опустив плечи, мы с Айгуль двигаемся в сторону «Копейки».
— Егор! — тревожно восклицает Лида. — Не нужно! Не ходите! Надо милицию вызвать! Егор!
Ну зачем она меня по имени называет? Вот же подпольщица… Я иду не оглядываясь. Сука Киргиз. Хоть бы его достал уже кто-нибудь, чтобы не брать грех на душу…
А Корнея я знаю, в смысле, слышал про него. Он в прошлом боксёр-тяжеловес, и вокруг него спортсменов много, но вот это чмо с золотым зубом и в авторитетной кепке на боксёра не похож. А те два чувака вполне могут быть, хотя нет, третий слишком пузатый для боксёра.
Ну что же, сейчас всё узнаем. Давай, Айгуль, покажи, на что ты способна, не зря же ты тренировалась. Кувырки и прыжки весьма эффектно выглядят, но будет ли от них толк в боевых условиях?
Я не успеваю додумать эту мысль, потому что Айгуль резко подпрыгивает и с разворота бьёт в тыкву парню в «Адидасе». Это происходит неожиданно, но он успевает-таки среагировать и удар приходится вскользь. Реакция есть — дети будут.
Он тут же бьёт в ответ, но Айгуль моментально уклоняется. Неплохо. Ну, а мне чем заняться? Кепка понимает, что ситуация обостряется и, делая шаг назад, достаёт из-за пазухи пистолет. Ну, вот, это же совсем другое дело. Теперь можно не думать, а действовать, подчиняясь условному, выработанному годами тренировок инстинкту.
— Стоять нах! — хрипит он. — У меня волына! Стоять, сказал. Руки в гору!
Ну сказал и сказал, молодец, урка. Разумеется, я подчиняюсь и поднимаю руки.
«Из положения "руки вверх" защищающийся должен быстро сделать шаг левой ногой вперёд и одновременно с этим правой рукой захватить руку противника, а с помощью левой руки выполнить действия…» — звучит в голове зазубренная, выученная назубок формулировка, и тело также заученно чётко выполняет базовые действия.
Тыц, тыц, тыц…
Он пыжится, пытаясь сохранить свою честь и пистолет, но это не каратэ, не бокс и не греко-римская борьба. Это боевая схватка. Доставший оружие, должен быть готовым его применить или сложить собственную голову.
Он истошно орёт, потому что, не желая долго возиться, отбирая его «пушку», я практически ломаю ему запястье, применяя болевой.
Резко и быстро, мгновенно, как молния, выпущенная Николой Тесла, я подаюсь вперёд, выстреливая, как пружина, и бью головой снизу чуть сбоку, наискосок в челюсть человека в меховой кепке. Ну всё, брателло, отключайся, для тебя бой окончен.
Вот что за жизнь я выбрал, честное слово, что мне постоянно приходится иметь дело с подонками и мразями, насильниками и садистами… Нет, чтобы общаться с учёными и поэтами, литераторами и живописцами, а также танцорами и музыкантами…
Он сползает по борту машины и продолжает выть. Живучий гад. Да заткнись ты, не будь бабой. Приходится прописать ему локтем справа, чтобы прекратить эти малодушные стоны.
Как я там сказал? Не будь бабой? Ну,
