HOMO FABER - Михаил Владимирович Баковец
— Тут пусто, — вдруг сказала она.
— Потому что ещё ничего не готово.
— Но на картинке было всё по-другому.
Выглядела она, будто пыльным мешком прибитая. Явно в голове у неё сейчас сильнейший перекос, как бы вообще не стало плохо от таких новостей, которые я на неё вывалил.
— Смотри, как нужно управляться. В комиксе я самый минимум написал, — я встал рядом с ней и стал учить правилам пользования прибором, который до этого момента в этом мире существовал только на картинке (ещё две копии, на которых я тренировался перед беседой и чтобы убедиться в загруженности инфосферы нужными данными, были спрятаны в банковских ячейках в разных концах города).
Пищевой синтезатор был размерами с большой туристический чемодан из моего мира и похож на три микроволновки, поставленных друг на друга. Одна — это батарея, вторая — загрузочная камера, третья — камера синтеза. Последняя повторяла форму и устройство самой обычной микроволновой печи с небольшим экраном, на котором выбиралось меню.
Я набрал две порции чая и две котлеты из курицы. То есть, то, что было быстро изготовить.
— Всё, через двадцать минут приготовится, — сообщил я, нажав на кнопку «старт».
Всё это время девушка, не отрываясь, смотрела на чёрное практически непрозрачное стекло аппарата. Мне показалось, что она отсчитывает время в такт обратному таймеру на экране.
Бз-з-з.
— Готово! — сообщил я, едва только прозвучал сигнал готовности блюд. Через минуту на столе перед нами стояли две небольших тарелочки с дымящимися красивыми котлетами и два стакана с чёрным чаем, исходящие паром. — Тарелки и стаканы потом выбросить нужно, всё равно через три дня они распадутся. Специально сделаны…
— Я помню, — перебила меня она. — Из особой экологически чистой целлюлозы, чтобы не множить мусор. Я твой комикс знаю лучше любой книги, которую когда-либо читала.
— Ну, тогда приятного аппетита… блин, вилок нет. Я принесу.
Синтезированную пищу девушка слопала до последней крошки и капли.
— Вкусно. Как в ресторане, — призналась она. — Значит, это правда, мне не кажется?
— Да не кажется, конечно, всё правда. И точно так же с помощью рисунков я доставал нам документы, машины, оружие.
— Значит, ты в любой момент мог убежать из того особняка. Зачем же тебе нужна была моя помощь?
— Так было проще уйти.
— А что ещё ты можешь на… нарисовать?
— Да всё, что в этом мире существует, и во что верят люди. Главное, чтобы эта вещь имела конкретную форму. А то я пытался создать меч-кладенец, да не вышло. Видимо, единого изображения в мире нет, а сотни образов только мешают.
— Ты поэтому в Нью-Йорке и в других городах посещал библиотеки? Чтобы найти рисунки с полезными вещами, которые существуют в сознании людей?
— Да. Жаль, что полезного не так уж и много оказалось. Машина времени из книги Уэлса так у меня и не вышла, — с сожалением вздохнул я. — На иллюстрациях она разная во всех книгах различных выпусков. А его лучи смерти такие громоздкие и сложные, капризные, что применять их можно только один раз. Ну, не стану же для каждой стычке реализовать такую конструкцию, его «вообразите себе табурет, стоящий на трех блестящих, суставчатых, металлических ножках, высотою с многоэтажный дом»? — озвучил я строчки из книги английского писателя-фантаста. — Те же самые лучи из романа немца Ганштейна и вовсе нарисованы так, что любой может представить их со своими дополнениями. Наверное потому и не вышло у меня ничего с его конструкцией. Поэтому мне куда проще нарисовать своё, тем более, я знаю, к чему будет стремится человечество.
— Даже так… Витя, ты же — Бог!
— Брось, — нахмурился я. — Я не знаю, с чем связаны такие способности, но они должны иметь научное объяснение. Просто люди ещё не настолько изучили мироздание для этого.
— А много в твоём времени таких же, как ты?
— М-м, — смешался я. — Не знаю, честно. Думаю, что не очень. Просто, я старался не показывать этого никому, чтобы не потерять свободу. Представляешь, если бы твой Карл…
— Он не мой, — перебила она меня.
— Не твой, не твой. В общем, сама подумай, чтобы сделал бы Штайн, узнав о моих возможностях.
— Посадил в бункер, не уступающий по недоступности убежищу фюрера, — сказала она.
— Вот! — я поднял палец к потолку. — И моё правительство вряд ли поступило бы по-другому. А я тебе уже сказал, насколько технически развито будущее. В моём времени транспортные, и следящие возможности развиты невероятно. Найти и захватить человека довольно просто.
— И ты всё равно хочешь вернуться? Зачем? Если тебе по силам в моё время перетащить все достижения своего с картинок, то и здесь устроишься с комфортом, — поинтересовалась та, уже придя в себя и быстро вычленив самое главное. — И по возможностям ты станешь превосходить любое правительство. В комиксе есть дроиды и космические ракеты, которые могут стереть в порошок любую современную армию.
— Там мой дом. Ты же сама стремишься вернуть себе свой, должна понимать. Родители, брат, друзья, — вздохнул я.
— У меня уже нет дома, — произнесла та с болью. — И родителей нет. Они умерли в сталинском лагере, куда их отправили как шпионов. Перед войной наша семья вернулась из Франции в Россию, то есть в СССР, так как Сталин издал указ, что никто преследоваться не будет по политическим мотивам. Но всё вышло наоборот. Мне чудом удалось сбежать в Германию, где позже попала в разведшколу абвера.
— Это всё в прошлом, Катя. Если хочешь, то я заберу тебя с собой, когда смогу пробить дорогу в будущее.
— Я подумаю. Извини, но не знаю, что сейчас сказать на это, — тихо произнесла она. — Мне страшно даже думать о таком.
— Ничего, время есть.
Глава 24
В комиксе, который я распространял по городам США, речь шла о противостоянии Доброго Парня и Злодея. Первым был профессор Смит или просто Профессор, ему помогали двое студентов-первокурсников. Профессор создал множество удивительных вещей и сделал сотни открытий, которые у него украл завистник коллега — Мистер Зло (старое имя умалчивается для интриги). И не просто украл, а «перековал орало на мечи». Проф создал дроидов, которые должны были заменить людей на тяжёлых работах и в быту
