Влад Савин - Ленинград-43
Если бы эти исторические слова не были уже сказаны разными великими людьми, разделенными тысячелетиями, я произнес бы их сейчас. Конечно, заменив «Карфаген» на «Россия». Сталин, безусловно, один из великих людей своего времени — что, однако, составляет не заслугу его, а преступление и вину перед западным миром! Насколько было бы легче, будь он маниакальным идиотом, наподобие того, как наша пропаганда рисует сейчас Гитлера, и я уверен, будет изображать Сталина, когда мы перестанем быть союзниками. Что ж, в политике нет места морали, а лишь выгодность — нередко приходится поддерживать мразь против великих и достойных, потому что это чужие великие и наша шваль!
Ирония в том, что если бы Сталин сделал это по нашему наущению или принуждению, я был бы не то чтобы благодарен — ну как можно благодарить быка, ведомого на бойню за кольцо в носу, за то, что он послушался пастуха? — но не был бы и в раздражении. Но Сталин сам предложил концепцию нескольких мировых валют, каждая со своей территорией обращения — причем не двух, а трех, включив сюда и наш фунт (который стоит, откровенно говоря, немногим дороже бумаги). О большем подарке Британия не могла бы и мечтать — но этот шаг русских говорит, что в будущем многополярном мире они намерены быть игроками, а не нашими ведомыми! И это их самое страшное преступление перед человечеством и цивилизацией, за которое они должны быть наказаны не меньше, чем Гитлер.
Мы, англичане, подарили человечеству Хартию Вольностей. На нашем острове всегда находили убежище диссиденты, преследуемые своими правительствами (в том числе и такие, как Карл Маркс, черт бы его побрал!). Мы были давними приверженцами идеи Свободы — у нас впервые король взошел на эшафот не по воле другого, победившего монарха, а по приговору парламента! Но именно потому, что мы вкусили это блюдо раньше всех, то хорошо знаем его опасность — и оттого свобода у нас сочетается с твердой рукой власти, а равенства вовсе быть не может. Как сказано в Библии, «не может раб быть больше господина своего». Теперь же грядет новая эра — когда-то «свобода, равенство, братство» несло прогресс, сметая феодальные границы, сейчас же, как из баронств возникли державы, так и анархия в мире должна уйти. Что было бы с человеком, если бы его органы — сердце, мозг, желудок, печень — спорили бы друг с другом? Мир стал тесен уже во время паровых машин и телеграфа — и значит, в нем должна быть одна правящая воля! Разброд обходится цивилизации слитком дорого — эта Великая война превосходит по разрушительной силе прошлую настолько же, как та — войны прошлого века. А какой будет следующая война, в которой будет применяться атомное оружие с обеих сторон — боюсь, что Уэллс, изобразивший мир, отброшенный в доисторическое время, окажется провидцем! И долг белой англосаксонской расы перед Богом и человечеством — это прекратить ненужные ссоры, объединить мир под своей железной рукой и вести к процветанию, как сумели мы направить на этот путь Индию и Африку!
По большому счету, именно это пытался сделать Гитлер. Беда его в том, что он был всего лишь любителем, не без таланта, но не способным подняться выше национальных рамок — ну что можно ждать от политика, никогда не бывавшего за пределами своей страны и говорящего лишь на своем языке? — он не мог придумать иного, чем «всё завоевать» — путь прямолинейный, но неэффективный. Ему достаточно было вспомнить, чем кончил Наполеон — Европа захвачена, повсюду французские войска, чиновники, суды — и Франция банально надорвалась, не сумев переварить проглоченный кусок! Слишком большое сопротивление материала: сколько храбрых солдат погибает в войне, а сколько после понадобится чиновников и колонистов — управлять захваченной территорией? Путь культурного завоевания много дольше — зато гарантирует успех, при меньшем риске.
Самые неприступные крепости берутся изнутри. Если против зарвавшихся, зажиревших янки всё решат наши знания и опыт, именно мы, а не американцы будем «топ-менеджерами» мировой политики и экономики, и в конечном счете проникнем к управлению рынком и денежными потоками в самих Штатах, войдя в состав их «клубов» и ненавязчиво подсказывая решение — то русских мы просто уничтожим! Я не знаю еще как, и совсем не обязательно в войне, зачем нам повторять ошибку Гитлера — но твердо знаю другое: Британия всегда добивалась успеха, твердо выбрав цель и следуя ей, в течение столетий! Умру я — дело продолжат дети и внуки — и возможно, лишь им доведется увидеть, как Империя Зла, СССР, исчезнет с географической карты! Я знаю одно — русский Карфаген будет разрушен, пусть даже через сто лет!
Традиционно русским удавалось выигрывать войны, но у них никогда не получалось выиграть мир. Когда шестьдесят пять лет назад русская армия, столь же победоносно разбив турок, как сейчас немцев, стояла у Стамбула, именно британское неудовольствие сумело заменить уже заключенный договор Сан-Стефано куда более скромными для русских условиями в Берлине, хе-хе… надеюсь, что сейчас Рузвельт сыграет ту же роль «честного маклера», что и Бисмарк тогда. Мы отбросим русских к их границе тридцать девятого года — ну может, позволим им что-то взять в Прибалтике — но наша позиция тверда: любые территориальные изменения в Европе после первого сентября 1939 года не легитимны без признания авторитетным международным Конгрессом — который только и может определить новые линии границ! А уж что мы там вытребуем — может быть, у нас не выходит воевать на суше, но в искусстве дипломатии с Британией соперничать не может никто! Ведь мы, в конечном счете, всегда побеждали так, в течение последних двухсот лет!
Французам придется что-то пообещать — чтобы они поддержали нас против русских в этом вопросе. Например, снизить им сумму контрибуции — ну а после… Британский джентльмен — хозяин своего слова, вы не забыли, что это значит? «Сожалею, но обстоятельства изменились!» И есть надежда на помощь демократических правительств новых Италии и Германии, когда таковые будут образованы. И Сталину не поможет военная мощь — ему придется или воевать со всем миром, или убраться туда, куда ему укажут! И тогда я припомню ему сегодняшний ответ — на мой вопрос, по какому праву русские обустраиваются в северной Норвегии так, словно не собираются оттуда уходить.
«А что это за страна — кажется, была такая семьсот лет назад, когда англичанам принадлежала половина Франции? С тех пор была провинцией Дании, затем Швеции, стала суверенной лишь в 1906 году, какие тут древние исторические традиции? И в Финнмарке, северной норвежской территории, занятой сейчас советскими войсками, живет значительное число этнических русских, за судьбу которых мы чувствуем ответственность. Конечно, СССР уважает волю местного населения и после окончания войны проведет плебисцит, аналогично тому, что был в Прибалтике. Разве не точно так же проводили вы границы в Европе после той, прошлой войны?»
Азиаты. Двусмысленность во всем. Даже в подарках по завершении встречи. Фрэнки — сибирского кота. Мне — тоже кота, бело-рыжего, норвежского лесного. Это что, намек? У меня даже промелькнуло желание по возвращении приказать сделать из животного чучело и поставить на стол в своем кабинете — но боюсь, что наша английская публика этого бы не поняла. Так что коту придется приступить к обязанностям главного мышелова в моей резиденции — единственно, в знак моего неудовольствия, ему будет дана кличка Адольф. Еще Сталин подарил нам по ящику армянского коньяка с изображением на этикетке горы Арарат — тоже намек, на русские войска в Карсе и Эрзеруме? Де Голлю же была подарена булатная сабля с клеймом «Златоуст, 1853». Намек на то, что француз не летит с нами назад, а по договору со Сталиным формирует подобие русского Иностранного легиона из французских пленных — ну, чем больше этого пушечного мяса сдохнет на русском фронте, тем лучше для нас, а перевезти это воинство в Англию я не дам!
Русский «Карфаген» должен быть уничтожен. И будет уничтожен!
Лазарев Михаил Петрович. Подводная лодка «Воронеж». Баренцево море, 1 января 1944.
С Новым годом, товарищи! На глубине двести метров, курс вест.
Новогодние выступления Вождя перед советским народом в обычай еще не вошли. А поскольку военный корабль ВМФ СССР есть неотъемлемая часть советской территории, а командир на нем — это первый после бога, именем Советской Власти — то пришлось эту заботу взять на себя, правда речь написал Григорьич. Кроме поздравлений был краткий доклад о военном и политическом положении — и, новогодним подарком, звуковые письма от жен и невест, оставшихся в Северодвинске (ВЧ или радио, а в Полярном записали на нашу аппаратуру и успели передать на борт). А это очень дух поднимает — не просто на бумаге прочесть, а слышать вживую голос любимой. Пускали по общей трансляции — рассудив, что если сообщения проходили обязательную цензуру, то ничего особо личного в них быть не должно.
