Обреченный на смерть - Герман Иванович Романов
Но больше всего поразил рисунок с царем Петром, и запись его мыслей — «играй, брат Август, я за тебя еще поставлю!»
Действительно, русский царь отправлял в Польшу полки, которые подкрепляли силой поляков Августа и били союзников короля Станислава, а под Калишем победили даже шведов. И московское серебро текло полноводной рекой — саксонский гуляка его транжирил. И Карл решил нанести Августу смертельный удар, который раньше не делал — через пять лет «погони» выступил с войском на Саксонию и занял ее.
Под угрозой разорения родовых владений, польский король стал снова саксонским курфюрстом, вымолил пощаду, выплатил контрибуцию, отказался от короны Пястов в пользу Лещинского. И с нескрываемым позором отдал свою шпагу, которую ему подарил московский царь.
Теперь можно было разрешить московитскую проблему, и царь Петр о том стал догадываться. Через герцога Мальборо, которому обещал дать денег и рубин необыкновенной величины, которых просто нет в мире, предложил мир на следующих условиях. Петр отдает все захваченные земли, за исключением небольшого куска Ингрии с рекой Невой, в устье которой поставил город, названный своим именем. И выплачивает приличные деньги, замаскированные под выкуп той землицы.
Все советники и фельдмаршалы убеждали короля принять те условия — он тогда отказался, уверенный в своей победе, и сейчас впервые в жизни жалел о той роковой ошибке.
Вторжение в Московию не заладилось с самого начала — под Смоленском русские дали сражение, и хотя он победил их, но понял — с ним бились уже совсем иные московиты. А затем гетман Мазепа предложил сдать королю все украинские земли, обещая выставить против царя пятидесятитысячную армию, и встретить шведов в Батурине, гетманской столице, где им были собраны большие запасы продовольствия и фуража.
Обманул, отродье Локи — привел три тысячи своих сердюков, а Батурин успели взять штурмом русские и город сжечь вместе с припасами. Когда Карл подоспел с армией, пепелище еще дымилось. Потому зимовка на украинских землях вышла голодной, шведы стали осаждать Полтаву, где имелось продовольствие. И дождались нужного момента — в конце мая сюда пришла московская армия Петра.
Теперь можно было не сомневаться, что разгромив московитов в генеральном сражении, он навяжет плененному царю свои условия мира. И в этот решающий момент Фортуна отвернулась от Карла — за день до сражения, во время рекогносцировки, он получил пулю в пятку.
Пришлось командовать сражением с носилок — доблестные шведы атаковали рано утром, они рвались к победе. Однако порох закончился — в бой пошли всего лишь с четырьмя пушками, в патронных сумках солдаты имели по два десятка выстрелов. Уверенный в победе король оставил в лагере гетмана с его воинством, способным ловить курей, и подошедших запорожцев — несколько тысяч пестро одетых разбойников могли только грабить окрестные селения, но не воевать.
К полудню все было кончено, но совсем не так, как рассчитывал король — его победоносная армия оказалась наголову разбитой. Напрасно он взывал к бегущим солдатам остановиться, встав у них на пути. Его просто опрокинули вместе с носилками и продолжили паническое бегство на юг, к спасительным переправам. Ведь дороги потом шли в Крымское ханство, которое враждебно к Москве.
Только верные драбанты сохранили хладнокровие — Карла посадили на коня, и он устремился к Переволочне. Каково же было удивление короля, когда он увидел, что все лодки угнаны, и перевезти на правый берег Днепра тысячи шведов невозможно. Казаки и сердюки сразу бежали дальше, страшась расправы русских драгун. Частью они ухитрилась все же перебраться через реку вместе со своим лживым гетманом. Мазепа еще прихватил с собою несколько бочонков золота и молодую девицу, которую этот старый похотливый сатир растлил.
Оставленные им лодки дали шанс на спасение — несколько сотен шведов и верные драбанты силой усадили короля в лодку. И тогда, глядя на голубую днепровскую воду Карл надеялся, что не все еще потеряно, ему удастся вскоре переломить ситуацию в свою пользу…
Глава 6
— Что мне делать?!
Вопрос был задан самому себе — во всей извечной русской проблеме. Ситуация вырисовывалась не просто скверная, а чреватая смертью, причем неизбежной. Но вначале его будут пытать, при этом придется ознакомиться с этим ремеслом от «папеньки», который долгое время провел в пыточных подземельях. Собственноручно допытывался Петр Алексеевич (вот какой словесный оборот в прямом и переносном смысле) исключительно правды, и ничего кроме нее. Понятное дело, что с фатальными последствиями для его жертв, как для их здоровья, но частенько и самой жизни.
«Толстой меня „сдаст“ с потрохами, уж больно взгляд у него стал соответствующий — ненависть там прямо пионерским костром полыхнула. Но скорее, попытается „убрать“ — я ведь могу запросто оклеветать его, посыпать царю горстью соли на старые раны. Понимает Петр Андреевич, что такой вариант весьма возможен?!
Несомненно — я перед старым интриганом как щенок перед волкодавом. И что он предпримет?!
А вот здесь возможна, как видится, моя очень скорая смерть, причем, даже сегодня. Слабенький телом царевич, судя по крови из желудка, возможна язва. Ведь пить водку и вино при отце для всех обязательное занятие — не захочешь, так силой вольют. Так что удавить можно без проблем, вот только смерть от удушения весьма подозрительна.
Пускать в ход кинжал для подкупленного душегуба опасно тем более — тут всех охранников, слуг, офицеров и самого Толстого на дыбу вздернут и станут допытываться — это кто такой храбрый, что самому царевичу под ребра острую сталь воткнул?!
Тогда остается только яд, меня им траванут как таракана дихлофосом, только лапки в конвульсиях дрожать будут!
Нет иного варианта!
Смерть должна быть естественной, не вызвать подозрений у дознавателей. Колдун во всем виноват, это он порчу на царевича наслал — вот и занимайтесь его поимкой. Благо приметы у вас есть — плешивый горбатый уродец с родимым пятном на голове, что в ворона превращаться умеет. До посинения таких искать будете. На всю Россию с такими приметами едва десяток народа наберется. А поблизости вряд ли больше одного найдете. Прости меня, неизвестный страдалец, прости. То не я виноват, а наша жизнь с ее волчьими нравами, что здесь, что в будущем времени.
Хреново — сидеть и ждать смерти,
