Time - Альберт Григорьевич Горошко
Я передал чертежи электродвигателя постоянного тока на завод, и там переналадили один из цехов специально для его изготовления. Я так увлекся работой, что иногда забывал, кто я и откуда. Мой энтузиазм передавался людям, и работа спорилась.
Как-то раз ко мне зашел Виссарион и сказал, что у Николая Ивановича ничего не получается с электромагнитом. Он заменил на макете стержень на обычный стальной прут с катушкой и испытал его – ничего не получилось.
Я навестил доктора. Он выглядел как-то обреченно, и я понял, что Севидов в тупике.
– Не понимаю – в чем причина? Приборы показывают абсолютно одинаковые величины, а шарик не исчезает!
– Николай Иваныч, вам надо отдохнуть. Пусть пока Виссарион занимается конструкцией, а вы поезжайте куда-нибудь… развейтесь.
Глава вторая
Ошибка
В те времена электротехника была уже достаточно развитой наукой, но доктор не мог знать всех ее тонкостей, которые уже известны в нашей эпохе НТР. Признаться, в институте это был не самый мой любимый предмет, и я, разглядывая макет, переделанный Севидовым, полагался на свою интуицию. Все осталось как прежде, только поменялась ось. Значит, причина или механическая, или… электрическая.
Я медленно крутил клетку и продумывал все возможные варианты. Жаль, что доктор не объяснил мне до конца суть явления перехода по времени. Я задумчиво разглядывал макет и пытался представить все процессы, происходящие в нем при вращении. Стержень, прутья, магнитное поле, напряжение прутьев… Напряжение… Где-то здесь кроется секрет перехода. И причина ошибки. Я сравнивал это со своей неудачей в церкви. Какая между ними разница? В старой церкви напряжение конструкции возросло после разрушения колонн. Именно из-за разности напряжений я не попал в свое время. Новый макет отличается от предыдущего электромагнитным стержнем. Если Севидов правильно рассчитал магнитное поле, значит, оно не держит свои параметры при подключении напряжения. Где-то происходит утечка. Я проверил трансформатор – параметры в норме. Дальше по цепи провода и контрольная лампочка. Горит. Провода подходят к обмоткам на концах стержня. Стержень соединяется с прутьями через подшипники. Маленькие шариковые подшипники. Я вспомнил про изоляторы – да, доктор забыл поставить изоляторы между подшипниками и прутьями клетки. Чтобы не обидеть доктора, мы с Виссарионом решили не сообщать ему причину, а подтолкнуть его к разгадке. Но мы его недооценили.
Он приехал через пару дней, и тут же кинулся к макету.
– Нерадивый школяр! – возбужденно сказал он и продолжал более спокойно: – Сегодня утром меня осенило – происходила утечка тока на прутья, а я совсем забыл про изоляцию.
Доктор выглядел отдохнувшим.
Глава третья
Воинствующий атеизм
Я никогда не верил в бога, но уважал чувства других. Меня крестили в соборе Александра Невского в грудном возрасте, как было заведено. Когда я был маленький и не слушался, бабушка пугала меня: “Если станешь капризничать, боженька укусит тебя,” – и показывала на икону Казанской Божьей Матери в углу под потолком, в оклад которой была воткнута красная тонкая свечка с черным фитильком. Я думал, что эта свечка и есть та самая “боженька”, которая меня укусит. И не капризничал. Но тем не менее, а может быть именно поэтому вырос, как теперь говорят, атеистом. Однако мне очень нравилось бывать в церквях, монастырях, я ездил по старым городам и селам и фотографировал уцелевшие церквушки. Это было одним из моих хобби – я составлял альбом.
Варварство 30-х годов пробуждало во мне ненависть к тогдашним поборникам материализма. Рассказывали, что мою прабабку арестовали на несколько дней за участие в митинге против сноса самого большого в городе Белого собора.
И вот теперь, в 1928 году, я воочию видел тех, чье призвание – рушить. Они собирали закрытые собрания и орали на митингах. Напрасно пытаться доказывать им, что церковь – это всего лишь камень, и рушить ее – разбрасывать камни, но придет время собирать их. А тем временем по вечерам уже начали кидать камни в арочные окна. И я в первый раз оставил город без света. На следующий день я собрал недовольных и сообщил, что если не утихомирят хулиганов, то мы вообще отключим электроснабжение. Я не надеялся на результат и все же! Странно, но я почему-то не думал о возможных последствиях для меня лично. Я имею ввиду ОГПУ.
Не знаю, подействовали ли мои убеждения, но в городе по ночам не пришлось выключать свет.
Глава четвертая
Машина времени
Наступил 1929 год. Я знал, что скоро придет конец тем переменам, которые принесла новая экономическая политика, и в стране начнется индустриализация, коллективизация и голод. Но даже являясь человеком из будущего, я был беспомощен что либо изменить. Самое большое, на что хватало меня – это руководить стройкой, и я понимал, что не так просто делать историю, хотя доктор Севидов и утверждал обратное. Кто знает, иногда и жребий решает, быть иль не быть.
Виссарион заканчивал работу. В подвале нашего дома стояла первая машина времени – похожая на клетку для птиц, но в увеличенном виде. Доктор точно рассчитал параметры магнитного поля по всей высоте стержня, внутреннее напряжение прутьев регулировал оператор в кабине наверху. Диаметр основания соответствовал тому, что, сделав один круг, я попал бы на 3 месяца вперед. Не очень удобно, но для большего аппарата не хватило бы средств и материалов.
Я задал доктору шутливый вопрос:
– А в какой точке пространства окажется путешественник, выйдя из прутьев?
– Да, вы правы, нам надо было подыскать подходящее место.
Мы решили, что сначала отправлюсь я, а потом доктор. 276 кругов для Севидова – не пустяк, и я посоветовал ему делать пробежку по утрам в качестве тренировки. Виссарион оставался здесь, чтобы после нашего исчезновения тщательно спрятать машину и все документы до лучших времен (я рассказал им про грядущие репрессии). Он оказался славным парнем, и я лишний раз убедился в неправильности своего первого впечатления от встречи с ним.
Мы назначили день отправки – 15 марта. Таким образом, в нашем распоряжении было три месяца для подготовки к предстоящему путешествию. Передо мной стояла ответственная задача – я должен был постараться максимально полно изложить перед доктором Севидовым всю информацию о нашем времени.
Глава пятая
Снова в дорогу
Март выдался на редкость холодным – он больше напоминал февраль. За полтора года я обжился здесь и представлял, как, вернувшись назад, буду ходить по земле, где когда-то уже ступала моя нога. Доктор Севидов считал, что нет никакой разницы между мной и им с точки
