Федор Вихрев - «Эскадрон смерти» из космоса. Звездные каратели
— Мостик слушает, — недовольным тоном откликнулись в наушниках.
— Слушай, пожалуйста, дай мне постоянный канал на мостик.
— Опять хочешь поговорить о предчувствиях? — ехидно отозвались на том конце.
— Нет, на этот раз только слушать. И скинь картинку с радара на мой тактический.
— Понял, сделаем.
Слушаем. Так, пока ничего. Пара крутится вокруг шаттла, все чисто.
Двадцать тысяч метров. Ничего. Дать команду проверить роботы. Проверить самому. Все в норме. А интуиция, кажется, орет прямо в ухо: «Опасность!»
Шестнадцать тысяч метров. Чисто.
Пятнадцать тысяч метров. Чисто.
В ухо вдруг заорали:
— Вижу четыре цели! Направление — север, две пары, дальность полста, скорость две тысячи, высота четырнадцать! Идут прямо на нас!
— Всем постам, тревога!
— Тип?
— Неизвестен! Компьютер не идентифицирует!
— Хоть что-то можно вытянуть?
— Вес — двенадцать-пятнадцать тонн, двигатель… Похоже, это местные! Двигатель — какой-то реактивный. Это какая-то атмосферная машина.
— Вооружение?
— Не видно. Вроде что-то под крыльями висит. И под фюзеляжем. Типа наших ракет.
— И все?
— Вроде да.
— Господи, ну и примитив! Здесь Круг-Один, захожу на первую пару.
Командир завороженно смотрел на тактический дисплей. На нем появились четыре желтых точки, двумя парами. Первая шла впереди, другая отстала и шла чуть выше. В центре ярко светила жирная зеленая точка — их шаттл. Обойдя его, в сторону желтых точек двинулись два зеленых треугольника — истребители прикрытия. Интуиция взвыла.
— Получи!
Две ближайших желтых точки пропали.
— Есть два!
Оставшиеся желтые точки неожиданно резко и быстро ушли в сторону. Очень резко.
— Вот черт! Ушел!
— Круг-Один, что там?
— Вот верткий, сволочь! И шустрый! Вторая пара ушла с линии огня на боевой разворот!
— Добей! Или отгони!
— Без проблем.
Две точки и два треугольника описали полукруги и начали сходиться. Судорожный взгляд на угол дисплея — двенадцать с половиной тысяч метров.
— Что это с ними?
— В смысле?
— Они выпустили ракеты, каждый по паре, и отвернули. Начинаю маневр уклонения.
Секунды тянутся, как года. Стиллман вдруг поймал себя на том, что он схватился руками за подлокотники и пытается наклониться к дисплею. Казалось — еще секунда, и держащие его ремни порвутся, словно нитки, а крепления и защелки взорвутся и разлетятся шрапнелью. Он с трудом разжал руки и откинулся на спинку.
— Это Круг-Один! В меня попали!
— Чем?
— Черт… Не знаю! Я уклонился от этих ракет, но они довернули в мою сторону! Сами! А потом взорвались не долетая.
— Повреждения?
— Почти никаких… Легкие повреждения обшивки.
Странно. Довернули… сами? И взорвались не долетев?
— Круг-Один, приказываю вернуться к шаттлу.
— Принято.
На экране зеленые треугольники, успевшие сместиться почти к самому краю, начали разворачиваться обратно к «Единству». Они успели пройти больше половины, когда раздалось:
— Они возвращаются! Направление — северо-восток, одна пара, дальность полста, скорость две триста, высота десять!
— Я Круг-Один, иду на перехват. Похоже, они не понимают намеков.
На краю опять появились две желтые точки. Треугольники развернулись к ним. Почему они вернулись? Или это территория Империи? Те тоже дерутся до конца, самураи чертовы… Но Кама V лежит в пространстве Конфедерация Независимых Миров. Но почему такие странные машины? КУДА МЫ ПОПАЛИ?!
— Опять!
— Что опять?
— Выпустили по четыре ракеты и отвернули.
— А ты хоть раз в них попал?
— Я вообще не успел выстрелить, слишком далеко, толком не прицелишься… Черт! Я подбит!!!
— Опять?
— Поврежден радиатор и лазер, разрушено крыло, теряю скорость!
— Круг-Один! Немедленно отходи к шаттлу!
— Пытаюсь…
— Барт, уходи и не геройствуй. Я прикрою!
— Дьявол!!!
— Круг-Два, что произошло?!
— Две ракеты вошли Барту почти точно в сопло. Похоже, рванул бак с водородом. Парашюта не наблюдаю.
— Круг-Два, возвращайся к шаттлу! Немедленно!
Значит, их ждали. Не может быть, чтобы АКИ смогли вот так просто свалить обычными атмосферниками. Их ждали и подготовились. Интересно, кому мы так насолили?
— Внимание, вижу шесть целей… Приготовиться к удару!
БОМ! Резкий рывок! БОМ!! Опять рывок, уже в другую сторону. БОМММММ!!!! Голова влепилась в подголовник ложемента и тут же мотнулась обратно.
— Мостик! Мостик, что происходит?!
— Круг-Два сбит, в нас попали пять каких-то объектов!
— Что? Каких объектов?
— Что-то вроде ракет… но очень больших! Одна попала в Круг-Два, остальные — нам.
— Повреждения?
— Круг-Два — труп, ему попали точно в центроплан, сразу за кабиной. У нас повреждения обшивки, разбита турель номер два.
— Сесть можете?
— Да!
— Это Захват-Один, всем Захватам! Приготовиться вести бой сразу после выхода из трюма! И приготовиться к жесткой посадке!
— Боже…
Короткий взгляд на тактический дисплей. Из-за края, парами, четким строем шли желтые точки. Четыре… девять… двенадцать… восемнадцать… Значит, их ждали. И подготовились. Вот и все, отлетались соколики. Эта мысль как-то незаметно вошла в голову Вэнса и, странное дело, не встретила возражений. А количество точек все увеличивалось…
Все последующее отложилось в голове как калейдоскоп… Удары, звон, крики… Дрожь корпуса от работающих пушек… Мягкие, растянутые толчки — от пусков ракет… Резкие рывки шаттла, пытающегося сбить прицел у нападавших… И звонкие удары от попаданий в броню челнока. И какофония боя в наушниках: крики радости вперемешку с отчетами о повреждениях и воплями погибающих.
— Есть! Я его достал!
— Уничтожена турель номер три!
— Разгерметизация на втором уровне! Ремонтников, срочно!
— Проклятье! Пробит теплообменник!
— Врача! Здесь раненые!
— Пусковая номер один пуста! Где эти драные кассеты!
— Лазер перегрелся, вести огонь не могу!
— Приготовиться к удару!
— Чертов смертник!
— Да сбейте же его кто-нибудь!
— А-а-а…
— Высота четыре тысячи метров.
Спокойный голос компьютера звучит дико в этой разноголосице. Руки сжаты так, что ногти впились в ладонь. Это страшно — сидеть… и ничего не делать. Потому что не можешь. Потому что не должен. Потому что от тебя сейчас ничего не зависит. Потому что самая лучшая твоя помощь — это сидеть и ничего не делать.
— Потери мощности реактора — сорок процентов. Рекомендуется срочный ремонт.
— Потери охладителя — двадцать восемь процентов. Утечка перекрыта. Рекомендуется срочный ремонт.
— Готовность систем вооружения — двадцать три процента.
С трудом разогнув сведенную судорогой руку, командир нажал клавишу на приборной доске. Большая клавиша, потертая. Часто пользуются. Клавиша диагностики. Хоть чем-то заняться, чтобы не слышать… Машина в норме. Все системы робота работают отлично. И это бесит так, как ничто другое.
А в наушниках все то же, только в иной, чем раньше, тональности:
— Приготовиться к посадке!
— Мик, выпустишь опоры перед самой посадкой! Иначе их зацепят!
— Понял!
— Не промахнись!
— Турели номер четыре и пять уничтожены!
— Утечка охладителя из внешнего контура в отсек тридцать восемь и тридцать девять! Блокировка отсеков не работает!
— Повреждение сенсорного модуля!
— Высота пятьсот метров.
Шаттл трясется, но не слышно ударов в корпус, молчат турели. И молчит мостик. Все?
— Мостик! — не выдержал молчания Стиллман.
— Что тебе? — Голос чужой, незнакомый. Да и черт с ним!
— Что случилось?
— Они просто отстреляли боекомплект и ушли. Разделали нас и улетели. — Собеседник истерически хихикнул, один раз, другой… Звук прилетевшей затрещины был слышен настолько явственно, что Вэнсу показалось, будто он видит этот подзатыльник.
— Мы сможем вернуться на орбиту?
— Нет… — Голос другой, усталый и нечеловечески спокойный.
— Как нет? Почему?!
— Пробита обшивка, герметичность нарушена в шести отсеках. Течь охладителя из радиаторов. Пробит первый контур охлаждения в трех местах, второй — в одном, туда нас подбитый атмосферник протаранил. У нас практически нет вооружения — почти все разбито. Радар почти ничего не видит, связи нет. Треть экипажа ранена, двое убиты. — На этом месте монотонность перечисления повреждений, сделавшая бы честь искусственному интеллекту, прервалась судорожным вздохом. — Прошу прощения, командир, нервы ни к черту. На чем я остановился? A-а… Реактор может дать только сорок процентов мощности. Пока не починим систему охлаждения реактора, не будет нужной мощности для взлета. Попытаемся взлететь сейчас — взорвемся.
