Юрий Валин - «Мы одной крови». Десант из будущего
«Виллис» развернулся, проскочил мимо уже знакомых траншей – у бугорка виднелась малоразборчивая табличка с финской надписью. Небось тоже мины. Боев здесь не было – финны, обойденные с фланга, сами спешно драпанули.
Машина вернулась к большаку – снова шла длинная колонна. Похоже, боеприпасы. К новому удару наши готовятся, тут и к бабке не ходи. Ночи короткие, спешат. Да и какие тут ночи? Так, белоночье…
– Значит, направо. Понял, Хворостин?
– Так точно, – бодро кивнул водитель.
– Товарищ капитан, если направо, опять к тем сожженным машинам выедем, – сказал старшина.
– Действительно. – Капитан глянул на водителя. – Ну, что молчим, Хворостин? Ты же вчера меня вез. Ладно, я спал. Но ты-то на трезвом глазу ехал…
– Так точно. Так мы ж с другой стороны, сразу за хлебовозкой шли.
– Тьфу, сопля китайская, хлеборезкой за хлебовозкой, твою… Давай за колонной. До ближайшего поста…
Ехать за колонной было сложно – пыль душила. Подотстали, колонна умчалась куда-то вправо. Капитан уже и ругаться не стал, лишь холодно процедил:
– Хворостин, или ты нас к посту вывозишь, или я тебя…
– Так вот же, товарищ капитан, машина снабжения загорает. Сейчас проясним.
На обочине, у съезда на очередную просеку, стояла полуторка с бочками в кузове. Водитель возился у поднятого капота.
– Этот небось и сам заблудился, – пробурчал Голуб, разглядывая неказистого пожилого шофера в замызганной телогрейке.
– Да нет, гэсеэмщик, они ж все знают, – безосновательно бодро заверил Хворостин.
– Эй, боец! Пойди-ка на секунду. – Голуб встал в машине.
Шофер поправил пилотку, подтянул штаны и рысцой, вряд ли превосходящей в скорости обычный шаг, направился к «Виллису».
– Товарищ капитан, рядовой Хазвазметов…
– Чего делаем здесь, рядовой?
Шофер, действительно старик, уже явно под пятьдесят, поскреб щетинистую щеку, печально вздохнул:
– Так зажигание шалит. Просил же поменять. Так разве послухают?
– Технику надлежит поддерживать в боевой готовности. Ладно, где здесь населенный пункт Сийран-пир…-т…-ти знаешь?
– Так как же, – шофер принялся махать грязной рукой, объясняя…
Капитан посмотрел на своего водителя.
– Вернемся, налево, потом направо на проселок, – поспешно объяснил план действий Хворостин.
– Точно, там этот Сийранпиртти и будет, – закивал шофер. – Третьего дня я проезжал.
– Понятно. Ты тут не возись. Финны недобитые бродят. Не ровен час, горло-то резанут.
– Так сам опасаюсь, товарищ капитан…
– Куда направляешься? Путевой лист где? Где старший машины? – для порядка спросил Голуб.
– Так колонной шли. Он ж, зажигания, грю… А документ, оно ж… – дед с готовностью полез в карман гимнастерки.
Капитан бегло взглянул, вернул мятый лист путевки, справку о закреплении машины и красноармейскую книжку:
– Так, иди и воюй, Хазвазметов. Ишь, пристроился на пленэре…
– Да что вы матюгаетесь, товарищ капитан? – обиделся водитель. – Я ж не виноватый. Щас зоведуся. Тут еще беда, – дедок поморщился и схватился за живот. – Извиняйте, товарищ капитан. Брюхо подводит. Это все яйчный порошок, оно ж… – Шофер принялся спешно расстегиваться… – Ой, да что ж оно…
– Тьфу! Ты хоть с дороги уйди. Все ж освобожденная территория. Прорвемся, в тылу у финнов коммуникации минировать будешь. – Голуб плюхнулся на сиденье. – Давай-давай, Хворостин. Совсем уже…
«Виллис» рванул вперед, в смысле назад.
– Вот как с таким народом воевать? – мрачно поинтересовался Голуб. – От врага обсираться перестали, так от яичного порошка начали. Прямо дурость сплошная…
– Деревня, что с него взять, – снисходительно заметил Хворостин, сам бывший родом из древнего культурного центра Яранск Вятской губернии.
– Да какой он деревенский, – проворчал, морщась, старшина. – Косит под дурака, а сам это проклятое Сийранпиртти без запинки выговаривает.
Несколько секунд «Виллис» скакал по дороге в тишине, потом капитан крепко врезал водителю по плечу:
– Стоп!
– Да правильно мы едем, товарищ капитан…
– Замолкни. Мы третьего дня где были? Где ты покрышку менял?
– Так со штабом перебирались. По дислокации. Там же «колючки» было, не дай бог…
– А в Сийран-пир…-тти наш штабдив не пошел, потому что там постреливали, – пробормотал Голуб. – Вот я и думаю…
– Он куда следует, дедок-то этот? – спросил, выпрямляясь, старшина.
– В 220-ю. Они где-то рядом, тут ничего такого…
– Они же свежие. Только с формирования. Едва краску обдирать начали… А полуторка битая…
– Номер вроде обычный, в глаза не бросился… Что там еще? – Капитан на миг зажмурился, вспоминая, и рявкнул на несчастного Хворостина: – Ну и что вылупился? Разворачивай. Уточним…
«Виллис» в очередной раз развернулся. Алексею хотелось застонать. Всю душу эти особисты со своей подозрительностью вытрясли.
– Товарищ капитан, а как бы… – пробормотал старшина, неловко ерзая.
Голуб, молча, передал назад автомат. Старшина отомкнул диск, проверяя…
– Товарищ капитан, – неуверенно сказал Алексей.
– Ты, Трофимов, сиди спокойно. Это для контроля и вообще…
Полуторка торчала на месте, но уже тарахтела заведенным двигателем, дедок топтался рядом, держался за шаровары.
– А мне так с яичного нормально, – задумчиво сказал Хворостин.
– Не зевай, – буркнул капитан, выскакивая на дорогу. – Эй, Хазвазметов, ты о первом повороте говорил или о втором?
– Ох ты господи, да щас, товарищ капитан. Прям мочи нет. – Шофер ухватил из распахнутой кабины клок газеты. – Неужто дизентерия?
На ходу спуская штаны, водитель засеменил за машину.
– Слушай, Хазвазметов, ты эти шутки брось, – сказал Голуб вслед страдальцу и в некоторой растерянности оглянулся на собственных подчиненных. Вытаскивая из уже расстегнутой кобуры пистолет, шагнул в сторону полуторки…
– Он к лесу дернул! – крикнул, вскакивая на ноги, старшина.
– Стой, стрелять буду! – Капитан взмахнул пистолетом, бросился за машину.
Сухо хлопнуло из кустов. Голуб упал на колено, дважды выстрелил из своего ТТ. Прямо с кузова «Виллиса» короткой очередью добавил старшина – по плечу Алексея стукнула отлетевшая гильза.
– Только по ногам! – завопил капитан.
– Так понял. – Старшина соскочил на дорогу, охнул от боли в спине. – Уходит!
– За мной! – Капитан Голуб, держа пистолет двумя руками, прыжками бросился к опушке.
Левее, неловко пригибаясь, уже бежал старшина-разведчик.
– Охраняй, парень! – крикнул, накидывая на шею ремень автомата, лихой Хворостин…
Ошалевший Алексей сидел в машине. Сквозь тарахтение двигателей из леса донесся пистолетный выстрел. Ему ответила экономная автоматная очередь… Младший сержант Трофимов, сполз на землю, огляделся. Было не по себе. Зеленоватая вода в кюветах, близкие лапы сосен… Распахнутая дверь полуторки… А если там, в кузове, кто? Алексей взял топорик из-под водительского сиденья. Поколебавшись, выключил двигатель «Виллиса». Осторожно двинулся к полуторке… Равнодушно постукивал двигатель, из леса вновь донеслась короткая автоматная строчка… Алексей увидел в кабине тощий «сидор», обрывки газеты. У дальней двери виднелось ложе винтовки. Алексей забрался в кабину, ухватил трехлинейку. Во – патрон в патроннике. Стало спокойнее. Младший сержант Трофимов заглушил двигатель грузовика, спустился на землю. Каждое резкое движение отдавалось немедленной болью в ухе. Алексей примерился – с длинной винтовкой было неловко – встал на подножку и осторожно глянул в кузов. Нет, никаких дезертиров и вообще сомнительных личностей – бочки сплошные. Может, кто внутри и сидит, но вряд ли, тут у нас не кинофильм «Остров сокровищ».
Алексей на всякий случай отошел к «Виллису», встал за машину. Пристроил довольно облезлую винтовку на борту. Вглядываясь в опушку и невольно озираясь, поковырялся с повязкой на голове, понадежнее освобождая здоровое ухо. Тихо вроде. Вот же история…
* * *…Белов был уверен, что уйдет. Леса сопляки не знают, плотно обложить не успеют. А места знакомые, хоженые места. Главное, к озеру не выскочить. Прижмут ведь сдуру…
Лапы сосенок хлестали по лицу, давно сбили пилотку. Это ничего, не тот головной убор, чтобы… Так, вроде уклон начался. Нет, на берег нам не нужно…
Белов остановился, прислонившись плечом к стволу. Нет, не отстали. Молодое быдло, резвое. На большевистских харчах не разжиреешь. А капитан точно жиденок. Глазенки такие цепкие…
Хрустело левее. Сквозь березняк тоже кто-то шел, но осторожнее. Четверо их должно быть. Впрочем, одного могли у машины оставить. Щенки. С кем потягаться вздумали…
Белов переложил пистолет в левую руку, вытер ладонь о отвратительно засаленные шаровары. Еще мгновение прислушивался, потом двинулся левее. Надо в сторону уйти, за их спины. Шлепнуть одного или черт с ним? Идти еще далеко, сплошной линии фронта нет, проскочим. Рацию, конечно, жаль. Кто знал, что этот «фордик»[24] заглохнет в самый неподходящий момент? Верст десять и оставалось. Ничего, бог с ней, с рацией. Чекистам она мало что скажет…
