Илья Бриз - Держава под зверем
Пилоты закивали.
— Разойдись!
В этот раз боевое задание было выполнено. Десять минут штурмовки — и место сосредоточения вражеской техники стало напоминать лунный ландшафт. На пути к цели мы дважды предотвратили попытки фашистов прорваться к нашим «горбатым»[8]. Всего один «спит» сбили? Мало? Ерунда! Главное — задание выполнено и потерь с нашей стороны нет. Мощные Ил-ЮМ, которые здесь почему- то называются Ил-2, в глубине нашей территории пошли на свой аэродром, помахав нам на прощание крыльями. Бомбардировщики Ту-2 вообще обычно работают без истребительного прикрытия. Ни одна машина противника не может их догнать. Может быть потому, что на самом деле это модернизированные Ту-10?
* * *Чертова пропагандистская кампания! Наши со Светкой фотографии заполонили все газеты и журналы страны. Я, с новенькой Звездой Героя на груди и кучей орденов за сбитые самолеты противника, со свеженькими погонами подполковника — Синельников, паразит этакий, своей властью мне еще по одной звезде на плечи накинул, — и она — маленькая моя сестренка — вольноопределяющаяся рядовая со своей медалькой. Разрекламировали до самых-самых. Отец вернется с Гавайев, надо будет обязательно поговорить на эту тему. Никакой личной жизни! С другой стороны — слишком много. Я, конечно, не против, но ведь может же вскрыться моя любвеобильность…
Глава 2
— По порядку, полковник, по порядку. И, пожалуйста, кратко.
Немолодой полковник со значками военной прокуратуры на петлицах вытащил из кармана кителя платок, вытер взмокший высокий лоб с намечающимися залысинами и, успокоившись, стал докладывать.
— Генерал-полковник Гудериан скрытно сосредоточил до двухсот танков — вероятно, это все, что осталось от второй танковой группы вермахта — под Пенками. Затем последовал пехотный удар у Скарышева, — полковник показал место на расстеленной на столе карте. — Генерал-лейтенант Власов поддался на провокацию и стянул туда резервы со всего участка фронта. Когда Гудериан ударил своими танками на стыке шестой и тридцать третьей наших мотострелковых бригад, — полковник опять ткнул в точку на карте колпачком шариковой авторучки, — наша оборона не выдержала многократного превосходства противника. Резервы этих бригад отсутствовали из-за приказа генерала Власова. Причем немецкий танковый кулак прорвался прямо к штабу армии. Генерал Власов позорно бежал на бронетранспортере с тридцатимиллиметровой пушкой, тем самым еще уменьшив оборонительные возможности роты охраны штаба армии.
«Интересно, и где „быстроходный Гейнц", — вспомнил я кличку Гудериана в том мире, — нашел горючее для своей техники? Значит, мы не все их бензохранилища разбомбили».
— Прорыв был ликвидирован, но несколько десятков немецких танков все-таки дошли до моста через Радомку и, выбив охрану, которую Власов не удосужился предупредить… Точнее, — поправился полковник, — он вообще никому не доложил о вражеском прорыве. В общем, Гудериан ушел, — полковник сник, как будто это была лично его вина.
— Наши потери? Безвозвратные, — уточнил я.
— Почти семьсот человек, — виновато ответил военный прокурор.
— Заключение следственной комиссии готово?
— Так точно, — полковник достал пластиковую папку, вытащил из нее документ и протянул мне.
Я пробежал бумагу глазами. Все правильно составлено. Взял из стаканчика письменного прибора перьевую авторучку, заправленную красной несмываемой тушью, и написал: «Расстрелять». Поставил число и подпись. Расшифровал: «Заместитель председателя ГКО СССР генерал-полковник Синельников Е.И.». Протянул документ обратно полковнику:
— Распорядитесь о немедленном исполнении.
Почему полковник Коган заранее не предупредил Иосифа Виссарионовича об этом предателе? Надо будет у Василия Сталина спросить.
* * *Восемьсот тонн авиационного бензина. Много это или мало? Для нормального химкомбината — выработка одной смены. Для обычной нефтебазы — вообще мелочь. Для одного Ил-четырнадцатого — хоть залейся. А если их ровно сто сорок две штуки и впереди не одна тысяча километров? В самый раз. Во всяком случае, именно столько потребовалось сосредоточить в трех точках на территории Канады для операции «Удар молнии». Причем сосредоточить тайно. Закупить в основном в Североамериканских Штатах, складировать и провернуть все это так, чтобы неумелые канадские спецслужбы и полиция ничего не заметили. Хорошо, что в Канаде больше трех процентов населения — украинцы. А они еще не забыли закон августа тысяча девятьсот четырнадцатого года «О мерах военного времени» о регистрации и интернировании канадских граждан, подпадавших под категорию «подданный враждебного государства». Шесть лет в концлагерях так просто не забываются. Поэтому у специалистов первого отдела ПГУ СГБ СССР не было проблем с помощниками.
Когда поступила команда, первые готовые к вылету самолеты, загруженные десантниками, пошли на взлет уже через два часа. Еще полтора часа ушло на подъем в воздух всех транспортников. В левом кресле лидера сидел сам командующий дальнебомбардировочной авиацией Советского Союза генерал- майор Голованов. Так уж получилось, что военно-транспортная авиация СССР была у него в подчинении. Голованов решил лично возглавить пилотов в десантной операции, не имевшей до сих нор аналогов в истории мира. Надо было видеть удивленные лица ничего не понимающих американских работников транзитного аэродрома на Аляске, когда на него стали садиться один за другим тяжелые транспортные самолеты. Машины заправлялись и тут же взлетали. Команда советских технических специалистов работала, как на конвейере. Бензозаправщики сновали от самолета к самолету и к топливным танкам бензохранилища, как неутомимые муравьи. Один из «Илов» пришлось тягачом оттащить в сторону. Борттехник транспортной машины обнаружил неполадки в работе правого двигателя. Еще два самолета остались стоять в чистом поле уже на территории Канады, в точке второй дозаправки. Там уже десантники сами подкатывали бочки с авиационным бензином и маслом к транспортным «Илам» и, по очереди сменяясь у ручных насосов, заправляли свои машины. Еще три машины пошли на вынужденную, не долетев каких-то двух-трех сотен километров до намеченной цели.
Утром, в шесть часов вторника второго июля тысяча девятьсот сорокового года жители Оттавы с удивлением наблюдали, как огромные по тем временам транспортные самолеты один за другим садились в чистом поле всего в четырех километрах от столицы страны. Хорошо выспавшиеся во время долгого полета десантники высыпали из машин и, строясь на ходу в колонны, резво выдвигались марш-броском к центру канадской столицы. По пути солдаты останавливали и реквизировали автотранспорт. Водителю тут же выдавалась бумага, куда быстро вписывался регистрационный номер автомашины. В документе на трех языках — русском, французском и английском — было сказано, что машина будет возвращена, а при невозможности — оплачена по цене новой. Круглая двухцветная печать с большой красной звездой в центре, присутствовавшая на расписке, отбивала желание спорить ничуть не меньше вроде бы небольших, почти игрушечных, автоматов десантников АК-104.
К десяти утра все основные правительственные здания были захвачены. А к одиннадцати в Холме, так почему-то канадцы называли здание своего парламента, были собраны все до того власть имущие в Канаде. Два часа утрясали текст капитуляции. Затем распечатанный опять-таки на трех языках текст был подписан. С канадской стороны подписи поставили генерал-губернатор Джордж Кембридж, граф Этлои, премьер-министр Уильям Кинг и спикеры: Сената — Джордже Парент и Палаты общин — Джеймс Аллисон Глен. С советской стороны подписались два молодых генерал-майора. Командующий ДБА и ВТА Александр Евгеньевич Голованов и только в феврале назначенный командующим ВДВ Василий Филиппович Маргелов. Именно он возглавлял десантную операцию. Несмотря на несколько напряженную обстановку, по бокалу шампанского все-таки выпили. Ведь боевых действий практически не было. Чуть-чуть стрельбы и несколько раненых с обеих сторон — не в счет.
Солнце уже ощутимо нагрело серые гранитные глыбы, из которых было сложено здание парламента, когда в Москву ушла шифровка об успешном окончании операции. Несколько батальонов десантников, выстроенных перед Холмом, ответили на приветствие своего генерала громким троекратным ура. Эхо отразилось от высокой башни с часами, очень напоминавшей знаменитый Биг-Бен. Солдаты любили своего молодого командующего. Они уже успели расшифровать аббревиатуру ВДВ как войска дяди Васи.
* * *— Итак, господин президент, вы приняли решение? — Сталин в новеньком белоснежном мундире генералиссимуса был, несмотря на позднее время, бодр.
