Владимир Лошаченко - Князья Эльдорадо
Наконец стрельба закончилась, и он вылез из «Десантника». Купцам не мешали спасать экипажи тонущих судов. Испанцы вытащили практически всех. Казалось бы, после такого разгрома по логике нужно спасаться на милость победителя, ан нет, видимо, у вояк от злости мозги переклинило. Неповоротливые купцы предприняли атаку. Только после того как утопили одного из них и помощь была отогнана пулеметными очередями, до придурочных испанцев дошло: лучший вариант – спустить паруса.
Всю оставшуюся половину дня досмотровая команда шныряла между неприятельскими судами. Семь посудин, с которых выкинули пушки, отпустили восвояси, на них, кстати, пересадили экипажи с военных кораблей.
На данных кораблях золота и серебра не оказалось, а возиться с хлопком, пряностями и прочим грузом посчитали не с руки. Зато на остальных девятнадцати драгметалла – полные трюмы, в среднем около тонны в каждом. Мачо выбрал самый быстроходный корабль и перешел на него с командой негров, вооруженных до зубов, – их каракка замыкала караван, следя за испанцами, чтобы не разбежались.
Вереница судов направилась прямым ходом в Нидерланды через Ла-Манш. При подходе к берегам Франции спустили испанские флаги и подняли голландские. На счастье французов и англичан, они не стали препятствовать проходу каравана, не то получили бы щепки на воде.
Через неделю суда встали на рейде Амстердама, в заливе Эйсселмер. С портовыми властями общий язык нашли быстро, тем более подкрепили хорошей взяткой. Кошкин, переодевшись в роскошный испанский костюм и взяв с собой двух негров на запятки наемной кареты, отправился в город. Горожане подсказали, где расположен крупнейший амстердамский банк.
Связь с Искин он держал через горошину дальней связи, спрятанную в ухе. Она подсказала Ивану, как правильно оформить банковские бумаги.
С трофейным золотом и серебром поступили просто – продали его банку из расчета десять к семи. В итоге получилось где-то около четырех с половиной миллионов золотых гульденов. Выгрузка золота в хранилища банка заняла несколько дней. Затем сняли большой особняк с парком и солидными хозпостройками. Ночью, не включая двигателя, три десятка лошадей-тяжеловозов притащили «Десантник» от порта до особняка, где его спрятали в большом сарае. Остальные трофеи с «Пересвета» вывезли в повозках, спрятанных под брезент. С португальцами честно рассчитались, выдав по килограмму золота и отправив их домой на родной каракке. С испанцами поступили вполне гуманно – посадили все экипажи на четыре корабля и отпустили восвояси. Остальные пятнадцать посудин выставили на продажу – каждая стоила примерно полмиллиона золотом. Постепенно освоились, обжились в дождливом Амстердаме, и где-то через месяц встал вопрос: «А что дальше?» Собрали совет в Филях. Мачо рвался в Россию, но его быстро охладили.
– Мы там – никто и звать нас – никак, несмотря на то что миллиардеры.
– То есть вы хотите сказать, без дворянского звания на Руси делать нечего?
– Все правильно, Искин, понимаешь, – кивнул Кошкин.
– Мальчишки, а вы возьмите дворянство на шпагу, сейчас в Европе столько войн, – подала идею Искин.
Парни оживились:
– Отличная идея, это мы могем. Нам только давай.
– А что, собственно, значительного происходит или произойдет по исторической хронологии?
– Осада Ла-Рошели во Франции в 1627 году, – ответила Искин.
– Я предполагал то же самое, – кивнул Кошкин.
– Ага, вы думаете, что гражданин Ришелье вот так вот на блюдечке преподнесет графские титулы?
– Почему бы и нет? Иначе им торчать у крепости целый год.
– Мальчики, не ссорьтесь. Иван прав, Ла-Рошель для вас – отличный шанс.
– Вопрос закрыт, давайте двигаться дальше.
– Ваня, как твои успехи?
– Извини, Искин, но пока глухо, нет для тебя подходящей кандидатуры. Город я прошерстил, теперь возьмусь за сельскую местность.
Послышался тяжелый вздох.
– Хорошо, я подожду. Идем дальше, ребята. Как вам не стыдно, а еще миллиардеры!
– Чево такое случилось? – вскинулись парни.
– Что случилось? – язвительно заметила Искин. – Да у вас люди ходят полуголые, нищие лучше одеваются. Неужели вы такие жадные?
Кошкин с Юсуповым слегка покраснели.
– Ты совершенно права, замотались и совсем упустили из виду внешний вид подчиненных.
– Не беспокойся, в ближайшее время будут выглядеть с иголочки, – встрял Мачо.
– Ладно, хватит нас критиковать уже. На следующей неделе будем заказывать на верфях клипер. Голландцы строят быстро, сделают к лету.
– Одна заковырка – вооружение. К нашей автоматической пушке снаряды в конце концов кончатся, да и слабенькая она, всего на тридцать миллиметров. «Корд» хорош по живой силе, а не вражеские борта проламывать, да и боезапас ограничен. Короче, требуется создать казнозарядную пушку в восемьдесят-сто миллиметров. Опять же, морока с производством снарядов, тот же капсуль.
– Ребятки, а ведь я вам могу помочь, надо посмотреть в памяти, что есть по пушкам.
– У меня в ноутбуке тоже кое-что имеется, – обрадовался Илья.
Примерно через час общими усилиями составили рабочий чертеж затвора пушки, а позже расписали технологию изготовления капсуля – покрытия внутренней части донца гремучей ртутью.
– Относительно снарядов, вам, ребята, понадобятся различные станки для обработки его боевой части. Для получения латуни потребуется цинк, если не ошибаюсь, там пропорция с медью в тридцать процентов. Гильзы получите методом протягивания трубки определенного диаметра.
– Это все хорошо, но у нас нет электричества, чтобы приводить станки и прочее оборудование в движение, – вздохнул Кошкин. – Есть, правда, два генератора: что же, для их запуска паровую машину изобретать?
– Ванечка, не ломай раньше времени голову. Помните, вы грузили на каракку круглые металлические шары?
– Угу, бомбы складировали в каретном сарае, в кладовке с надежным замком.
Раздалось хихиканье:
– Нет, ну в крайнем случае их можно использовать в качестве разрушительного оружия. Но, вообще, это своего рода топливо для энергоустановки. Одного шарика хватит на сто лет беспрерывной работы.
– Идея, конечно, отличная, но каким образом совместить ваше так называемое топливо с нашими генераторами? – уныло заметил Илья.
– А голова вам для чего нужна – чтобы пищу пережевывать? Думайте, – язвительно заметила Искин.
Техническое решение нашли через неделю. Распределили обязанности: на первом этапе Илья занимается всяким разным железом, а Иван – верфью и ищет местную девчонку, лишенную разума.
Дней через десять собрались за круглым столом, поделились успехами.
Илья нашел двух толковых кузнецов – начали строить тигельные печи для выплавки стали. Сделаны первые шаги по отливке формы затвора.
Ствол решили делать гладкоствольным – слишком много мороки с нарезным, да и сама пушка пока будет безоткатной.
Местным кузнецам, оказывается, знакома протяжка труб, правда, следует кое-что доработать. Илья показал чертежи станков – Иван его похвалил за прекрасно сделанную работу.
– Теперь осталось сделать их в натуре!
– Оптимист ты, Романыч, как я погляжу. Здесь работы непочатый край.
– Илюша, – подозрительно мягко начал Кошкин. – За тобой еще винтовка, у тебя чертежи «мосинки» есть?
Мачо свирепо глянул на Ивана.
– Ты совсем обалдел, все на меня свалить хочешь?
– У меня другая задача. Пришла мысль, а зачем, собственно, нам клипер. Ну, будем мы носиться по волнам с жуткой скоростью, аж в четырнадцать узлов. Меня лично такая перспектива не устраивает.
– А что ты предлагаешь?
– Думаю, Ваня хочет построить винтовой корабль, – вклинилась Искин.
– Правильно, девочка, в самую точку.
Поднялся галдеж, успокоились минут через десять.
Посовещавшись часа два, разбежались. Собственно, ушел один Илья, а Иван остался пообщаться с Искин.
Эти посиделки стали входить в некий ежедневный ритуал, им никто не мешал – прислуге под страхом увольнения запрещалось заходить в эту комнату. Влажную уборку раз в неделю осуществлял сам Кошкин. Теперь датчик на его груди выглядел как крупный бриллиант, вставленный в золотой медальон тонкой работы. Так что Искин всегда была рядом с ним и нередко помогала дельным советом.
Дело шло к декабрю, над Амстердамом постоянно висели тучи и редкий день обходился без дождя. По рукотворным каналам двигались груженые баржи, развозя различные грузы и товары по складам и магазинам.
На верфи Кошкин озадачил местных корабелов, подсунув им невиданный чертеж. Те долго чесали затылки, но желание богатого клиента – закон, а то, что линейный корабль по размерам имеет всего две мачты и одну пушечную палубу – плевать.
Иван на карете ехал с верфи, бездумно глядя на беленькие дома с веселыми крышами из красной черепицы:
«Молодцы голландцы – живут в эдакой мокроте и не унывают, работяги и мореходы отличные. Ближе к весне необходимо набрать команду, ее к тому же обучить придется. Заботы, заботы. Завтра по плану поеду в местечко Утрехт, что находится на юго-востоке. Один плотник говорил невнятно: вроде слышал, что у некой вдовы имеется юная дочь. Так вот, не в себе она с малолетства, такое горе для матери».
