Штрафбат Павла Первого: Штрафбат Его Императорского Величества. Спецназ Его Величества. Диверсанты Его Величества. Заградотряд Его Величества - Сергей Николаевич Шкенев
Впрочем, от этого козла немного молока да получится. И Александра Андреевича нисколько не смущали нерыцарственные способы ведения войны. Вот как ни искал в душе угрызений совести, так и не нашел. Совсем не нашел, лишь некоторое злорадство от того, что бомбу на английский флагман принесет англичанин, и малую толику разочарования: очень уж хотелось самому свернуть шею сэру Горацио Нельсону. Взять нежно двумя руками за глотку и…
– Гусар Нечихаев! Мишка, ирод, куда лезешь? – Голос полковника Бердяги отвлек Тучкова от мечтаний о праведной мести. – Положи ракету на место!
– Что случилось, Иван Дмитриевич?
Вместо ответа гусарский полковник схватился за сердце, а юный воспитанник полка, с преувеличенным усердием возившийся около установленной на треногу длинной трубы, вскинулся с нешуточной обидой:
– Первый выстрел мой! Вы же обещали! За маму…
* * *
Время течет медленно. Вообще показалось, что за четверть часа ожидания прожито еще пятнадцать жизней – по одной за минуту. За невообразимую вечность. Успела вернуться отвозившая капитана шлюпка. Успели изготовиться превратившиеся в артиллеристов гусары. Ну… ну где же он?
– Господи, помоги, – шепчет Тучков, не отводя глаз от часов. – Уже лишнего…
Греховная молитва о помощи в убийстве дошла до адресата – на трехдечной красавице «Виктории» из орудийных портов выплеснулись бездымные языки пламени, взлетели кверху выбитые ударом изнутри доски палубы, а следом полыхнул черно-красным поднявшийся до неба чудовищно великолепный цветок.
– Эх, е-е-е… – протянул восхищенный зрелищем Александр Андреевич, но тут же опомнился. – Огонь!
Первыми солидно рявкнули двадцатичетырехфунтовки опер-дека, мгновением позже к ним присоединились пушки калибром поменьше – будто бы свора дворняжек поддержала грозный рык цепных кобелей. Еще залп одновременно с двух бортов… Результатов не разглядеть из-за густого дыма, укрывшего фрегат не хуже знаменитого лондонского тумана. Да, ничего не видно, но когда до цели можно добросить старым башмаком, не стоит беспокоиться о выпущенных вхолостую ядрах.
– Ракетницы приготовить! – Крик полковника Бердяги никто не слышит, но многочисленные тренировки в Кронштадте не прошли даром – гусары считают залпы. Третий… четвертый… пятый… По местам!
Совсем рядом с бортом рушится в воду чья-то мачта. Кто там был справа? Уже неважно, он горит, что хорошо видно даже сквозь дымовую завесу. Ответных выстрелов пока нет, не так быстро это можно сделать. Обычно всегда есть время подготовиться. Но не сегодня!
– Поднять марсели и брамсели! – Пушки смолкли, и голос лейтенанта Зубкова, усиленный жестяным рупором, пробивается сквозь звон в ушах. – Не трогай грот, придурок, пожгут нахер!
Забегали по вантам прибывшие на «Забияке» балтийские матросы, и «Геркулес», поймав ветер верхними парусами, выскочил из дымного облака. Нет, не зря все утро совершали странные на взгляд непосвященного человека эволюции, выбирая самую выгодную позицию. И ее преимущества не замедлили сказаться – вот они все, как на ладони. Теперь осталось размахнуться и… и прихлопнуть!
– Иван Дмитриевич, вы обещали! – Мишка смотрел на командира полка с надеждой и затаенной болью. – Иван Дмитриевич, ну…
Бердяга кивнул:
– Миша, давай!
Нечихаев встал, широко расставив ноги, и вскинул на плечо трубу с пистолетной рукоятью и небольшим щитком.
– Сзади!
Хвост пламени ударил куда-то за спину, а воющая в полете ракета клюнула ближайшего англичанина в борт. Дубовая обшивка, которую не каждое ядро возьмет, выдержала попадание, но разлетевшиеся капли «кулибинского огня» оставили здоровенное горящее пятно, а вот уж ему просмоленная древесина пришлась по вкусу.
Мишка бросил использованную трубу и схватил следующую.
– Выше бери!
Вторая упала на неприятельскую палубу точно у грот-мачты. Наверное, у грот-мачты, потому что, как человек сугубо сухопутный, гусар Нечихаев не разбирался в морских терминах.
– Сзади!
Теперь Мишкина очередь прижиматься к фальшборту, чтобы не попасть под струю дальнобойной ракетницы. Залп одновременно с восьми треног… еще один… Эти, в отличие от ручных, не одноразовые. За спиной вопли слаженно работающего пожарного расчета:
– Эй, на помпе, заснули? Быстрее качайте, господа гамадрилы!
– Гусары!
– Да какая разница? Качайте!
Это не ответная вражеская стрельба – то здесь, то там на палубе «Геркулеса» вспыхивали небольшие пожары от ракетных пусков. Плевать, зато англичане попадут в свой английский ад уже готовыми к употреблению. Соль с перцем пусть черти сами добавляют по вкусу!
Фрегат набрал ход и шел сквозь неприятельскую эскадру. Так шпага, скользнувшая между ребер, бьет точно в сердце. Нет, немного не так… Какая, к дьяволу, шпага? «Геркулес» похож на осиновый кол, с силой вбитый в… неважно, куда вбитый, но рвущий чужие кишки небрежными зазубринами острия. Еще чуть-чуть, и пронзит насквозь, выйдя над ключицей злодея весь в крови. Чужой крови…
Вышел? Нет, не вышел – ядра опомнившихся англичан поднимают водяные столбы по обе стороны от корабля, а самое удачливое заставляет смолкнуть ретирадную пушку. Поздно! Ушли, огрызаясь дальнобойными зажигательными ракетами. Кто хочет потягаться в скорости?
– Нас без хрена не съешь! – Тучков в азарте растерял напускную командирскую рассудительность. – А хреном тем подавитесь!
Полковник Бердяга старше возрастом, потому более сдержан:
– Одно дело сделано, что дальше?
– Дальше? Идем к Мальте, мать ее за ногу! Зубков…
– Да, Александр Андреевич?
– Поднимайте английский флаг – веселье продолжается!
И оно продолжилось. Продолжилось буквально через пару дней, когда «Геркулес» встретил близ острова Гоцо «Забияку». Корвет, ныне тоже путешествующий под английским флагом, как раз заканчивал бомбардировку небольшой крепостцы на берегу, оправдывая свое название. Установленные на нем пушки позволяли оставаться вне досягаемости старинных орудий крепости, самому младшему из которых было никак не менее ста лет.
– Толку-то от этой бомбардировки, – проворчал полковник Бердяга, рассматривая укрепления в подзорную трубу. – Разве что зубцы посшибают…
– Не скажите, Иван Дмитриевич. – Тучков расположился с чашкой кофею в глубоком кресле, принесенном на палубу из капитанской каюты. – Тут же главными являются не точность попаданий и нанесенный противнику ущерб, а сам факт обстрела английским кораблем английского же гарнизона. В нем вся суть.
– Возможно, – не стал спорить Бердяга. – Наше дело телячье: покажут, кого забодать, мы и забодаем.
– Напрасно самоуничижаетесь, Иван Дмитриевич.
– Да это я так, по-стариковски, Александр Андреевич, – рассмеялся гусар. – Вы же не пускаете нас десантом на Мальту?
– В данный момент? Категорически против. – Тучков с самым серьезным видом показал рукой в сторону моря: – Вы же не пойдете до нее пешком?
Документ
«Из Лондона от 21 января 1803 г.
Выставлен на аукцион гроб, сделанный из главной мачты французского линейного корабля “л’Ориан”, взлетевшего на воздух во время сражения при Абукире. Сей гроб изготовлен по приказу повешенного недавно лорда Нельсона, каковому в приличных похоронах отказано».
Глава 6
Санкт-Петербург. Михайловский замок
Вот чего мне недостает в данный момент, так
