Майкл Чабон - Союз еврейских полисменов
– Только душа болит, радость моя. – Он, однако, допускает, что пуля Рафи Зильберблата повредила его голову не только снаружи. – Я, понимаешь ли, остановился, чтобы поразмыслить. Или чтобы задавить мысль, не знаю даже. Каждый раз, когда я вдыхаю, чувствую, что в воздухе то, с чем мы дали им уйти. И, знаешь, задыхаюсь.
Ландсман опускается на диван, подушки которого цвета кровоподтеков отдают привычной ситкинской плесенью, перегаром сигаретного дыма, сложной соленостью штормового моря и пропотевшей подкладки ландсмановской шляпы. Цветовая гамма нижнего холла «Днепра» – кроваво-пурпурный бархат да золоченые калевки, декор – увеличенные с открыток виды черноморских курортов царской России. Крым, Кавказ… Дамы с собачками и без собачек, залитые солнцем променады. Грандотели, в которых никогда не останавливались евреи.
– Эта наша сделка – гиря на горле. Давит и душит.
Бина вздыхает, упирает руки в бедра. Подходит к Ландсману, бросает на диван суму и плюхается сама. Как часто она уже им была «сыта по горло»? Неужели все еще не наелась?
– Я не слишком верила, что ты согласился на это.
– Понимаю.
– Предполагается, что я должна тебя контролировать и страховать.
– Расскажи.
– Жополиз.
– Ты меня убиваешь.
– Если я не считаю тебя способным послать Большого Брата подальше, то на кой мне, спрашивается, держать тебя рядом?
Ландсман пытается объяснить ей, что сподвигло его на этот личный вариант сделки. Называет лишь мелочи: рыбаков и скрипачей, рекламу театра Баранова, старую Ситку, подтолкнувшую его на договор с Кэшдолларом.
– Это твое сиканое «Сердце тьмы», – усмехается Бина. – Сдохну, но еще раз такое смотреть… – губы ее сжимаются в точку. – Однако нет в твоем перечне одного маленького пунктика, скотина. Не хватает, сказала бы я, сволочь.
– Бина…
– Ты не нашел в этом своем списке места для меня. Ты-то, полагаю, сообразишь своей тупой башкой, что в моем списке твоя гнусная ряха на первом месте.
– Как? – искренне дивится Ландсман. – Это невозможно.
– Почему?
– Потому что я подвел тебя. Можно сказать, предал.
– В смысле? Что ты имеешь в виду?
– То, что я сделал с тобой. С Джанго. Я не понимаю, как ты на меня вообще после всего этого смотришь.
– Ты сделал со мной? Ты думаешь, что смог меня заставить убить моего ребенка?
– Нет, Бина, но…
– Меир, заруби на сбоем еврейском носу. – Она хватает его руку с такой силой, что ногти глубоко зарываются в кожу. – Ты сможешь мной распоряжаться, когда к тебе подойдет ласковый господин и спросит, нужен ли для меня сосновый ящик или хватит простого белого савана. Не раньше. – Бина с отвращением отбрасывает его руку, тут же хватает ее и гладит маленькие красные полумесяцы, оставленные ее собственными ногтями. – Ох, Бог мой, Меир, извини, прости меня…
Ландсман разумеется, извиняет и тоже извиняется. Он уже не раз перед ней извинялся, наедине и в присутствии третьих лиц разной значимости, устно и письменно, формально, чеканными канцеляризмами, а также мямля и заикаясь. Извинялся за дурацкое поведение, за глупость, за то, что покидал ее, и за то, что вынуждал принимать обратно, и еще за то, что вломился в квартиру, когда она отказалась принять его обратно. Извинялся, рыдая, молил прощения на коленях у ног ее, рубаху рвал на своей волосатой груди. Чаще всего слышал он от доброй женщины Бины слова, которых добивался. Он молил ее о дожде, и она ниспосылала живительную влагу на иссохшие посевы. Но что ему действительно настоятельно необходимо – так это сокрушительный потоп, который смыл бы с лица планеты его зловредность. Это – или благословение еврея, который уже никого не сможет благословить.
– Ничего, ничего, – бормочет Ландсман.
Она встает с дивана, шагает к урне, запускает в нее руку и выуживает пачку «Бродвея». Из кармана своего пальто достает помятую «Зиппо» с эмблемой 75-го полка рейнджеров и зажигает «папирозы» ему и себе.
– Мы сделали то, что казалось верным в тот момент. Что у нас было? Пара фактов Куча ограничений. Мы называли это выбором, но выбора-то не было. Факты и сплошная непроходимость Невозможность использовать даже эти куцые факты. – Бина достает из сумки свой «шойфер» и сует его Ландсману. – А сейчас, если ты меня спросишь, и если я понимаю тебя правильно, выбора тоже нет.
Ландсман замер на диване с ее телефоном в руке. Она открывает мобильник, набирает номер. Он поднимает аппарат к уху.
– Деннис Бреннан, – отзывается руководитель и единственный сотрудник представительства могучего американского ежедневника.
– Бреннан, это Меир Ландсман.
Ландсман колеблется, затыкает пальцем микрофон.
– Скажи ему. пусть поднимает задницу и тащит свою могучую башку смотреть, как ты арестуешь собственного дядю за убийство. Скажи, что у него двадцать минут.
Ландсман пытается взвесить, измерить, представить судьбы Берко, дяди Герца, Бины, евреев, арабов, всей планеты, бездомной и лишенной благословения, обещание, данное госпоже Шпильман, обещание самому себе – хотя он и утратил веру в судьбу и в обещания.
– Я могла не ждать твою линялую шкуру, пока ты волок ее по лестнице вниз. Могла бы выйти в эту дверь.
– Ну, так почему же не…
– Потому что я тебя знаю лучше, чем ты сам. Я видела, что в тебе происходит, что тебе нужно что-то сказать. – Она отталкивает телефон от его губ и касается их своими. – Ну и говори! Сколько можно тянуть?
Думал Ландсман, что просвистел свой шанс с Менделем Шпильманом, что в ссылке своей заменгофской пропустил очередь на искупление. Но нет никакого Мессии в Ситке. Heту Ландсмана дома, нет будущего, нет судьбы иной, кроме Бины. Земля его обетованная ограничена кружевами подола ее свадебного платья, отмечена потрепанной членской карточкой международного братства, состоящие в котором все свое волокут с собой в суме переметной и на кончике языка.
– Бреннан, у меня тут для тебя тема…
От автора
Выражаю благодарность за помощь следующим лицам, сайтам, учреждениям и организациям:
колонии Макдоуэлла, Питерборо, штат Нью-Хемпшир; Дэвии Нельсон; Сюзи Томпкинс-Бюль: Маргарет Грэйд и персоналу «Манка Инвернесс Лодж», Инвернесс, штат Калифорния; Филипу Павелу и сотрудникам «Шато Мармон», Лос-Анджелес, штат Калифорния; Бонни Пьетила и ее землякам из Спрингфилда; Полу Гамбургу, библиотекарю «Джудаика Коллекшнз», Университет штата Калифорния; Ари И. Кельману; Тодду Хазак-Лоуи; Роману Скаскиу; Библиотеке штата Аляска, Джуно, штат Аляска; Ди Лонгбоу из «Обсерватори Букс», Джуно, штат Аляска; Джейку Бассету из Оклендского управления полиции; Мэри Эванс; Салли Уилкокс; Мэтью Снайдеру и Дэвиду Колдену; Дэвину Макинтаиру; Кристине Ларсен, Лайзе Эглинтон, Кармен Дарио; Элизабет Гафни; Кеннету Тюрану, Джонатану Лезему; Кристоферу Поттеру; Джонатану Бернхему; Майклу Маккензи; Скотту Рудину; Леонарду Вальдману; Роберту Чабону и Шарон Чабон; Софи, Зеке, Иде-Розе и Абраму Чабонам, а также их матери; журналу «Менделе» (http://shakti.trincoll.edu/~mendele/ index.utf-8.htm); шахматному сайту «Чессвиль» (www.chessville.com); сайту Йозефа Гавриеля Бекхофера, автора книги «Eruvin in Modern Metropolitan Areas» (http://www.aishdas.org/baistefila/eruvpl.htm); электронному словарю «Идиш Дикшнри Онлайн» (www.yiddishdictionaryonline.com); и Кортни Ходеллу, редактору и вдохновителю этой книги.
Большую помощь в написании романа мне также оказали следующие труды:
Raphael Patai. The Messiah Texts;
Uriel Weinreich. Modern English – Yiddish/Yiddish-English Dictionary;
Jenna Joselit. Our Gang;
Benjamin Harshav. The Meaning of Yiddish;
Benjamin Matisoff. Blessings, Curses, Hopes and Fears: Psycho-Ostensive Expressions in Yiddish;
Alexander Harkavy. English-Yiddish Dictionary:
Mark Slobin. American Klezmer;
Kirk Dombrowski. Against Culture: Development, Politics, and Religion in Indian Alaska;
Andrew Hope III and Thomas F. Thornton, eds. Will the. Time Ever Come? A Tlingit Source Book;
J. С. Hallman. The Chess Artist;
Assiac (Heinrich Fraenkel). The Pleasures of Chess;
Fred Reinfeld, ed. Treasury of Chess Lore.
Братство «Руки Исава» основано его бессменным пожизненным главой Джеромом Чарином и фигурирует здесь с его любезного дозволения; цугцванг Менделя Шпильмана разработан ребе Владимиром Набоковым и представлен в его труде «Память, говори».
Написана книга на компьютерах фирмы «Макинтош» с использованием программ «Девонсинк Про» и «Найзус Райтер Экспресс».
Примечания
1
В здоровом теле здоровый дух (лат.).
2
Цыпленок (англ.).
