Тафгай. Том 10 - Владислав Викторович Порошин
— Красава! Красава! — восторженно прорычал я и бросился обнимать своего друга и партнёра по команде, как и все остальные хоккеисты нашей великолепной пятёрки.
* * *
Последние минуты непростого матча большая часть стадиона досматривала стоя на ногах. А когда счёт стал равным — 5:5, то со своих мест поднялись и все остальные болельщики. И теперь народ на трибунах горланил одно и то же слово: «Давааай! Давааай!». Кричали вместе со всеми и подруги Карина с Лидой. Тем временем на льду пятёрка Ивана Тафгаева, сравняв счет, не покинула площадку. Хоккеисты вновь вернулись к центру поля и после небольшой паузы они же, выиграв вбрасывание, снова пошли в атаку.
Но на сей раз гости в бело-красной форме, сгрудившись около своей синей линии, отбили первый наскок лучшей торпедовской пятёрки. Однако через несколько секунд Александр Скворцов, который просидел на лавке почти всю игру, резво подхватил шайбу и, ловко уворачиваясь от хоккеистов «Спартака», сам прорвался в зону московской команды.
— Давааай! — закричала Карина, поддавшись общему настроению болельщиков.
— Давааай! — завизжала стоящая рядом Лида.
А невысокий и коренастый Скворцов обыграл ещё одного игрока гостей и, выкатившись на ударную позицию, бросил по воротам «Спартака». Увы, но голкипер в бело-красной форме с броском справился, что вызвала на трибунах множество матерных ругательств, которые послышались со всем сторон. Как вдруг шайбу подхватил ещё один нападающий «Торпедо» Владимир Ковин. Он тоже обыграл своего визави, протиснулся вдоль левого борта и щёлкнул по воротам с очень острого угла.
— Чёрт! — рявкнула Карина, так как шайба угодила в штангу и отлетела на десять метров в поле.
— Давиии! — тут же заорали зрители, ведь к этой шайбе первым добрался центрфорвард Иван Тафгаев.
— Давааай! — завизжала Лида вместе с Кариной.
И высоченный игрок горьковской команды, потолкавшись с кем-то из москвичей, ещё раз бросил по воротам. И хоть голкипер «Спартака» снова шайбу отбил, она запрыгала где-то на пятачке, затерявшись между коньков защитников гостей. А через секунду неожиданно вспыхнул красный фонарь за воротами московской команды.
— Гоооол! — радостно запрыгали люди на трибунах и принялись обниматься друг с другом, хотя как шайба вползла в сетку никто толком рассмотреть так и не смог.
— Кошмар, — пролепетала Лида, — ты как хочешь подруга, но я на хоккей больше не пойду. Так и посидеть можно раньше времени.
— Да уж, нервные клетки не восстанавливаются, — пробормотала Карина, а болельщики, разразившись аплодисментами, принялись скандировать:
— Молодцы! Молодцы!
И буквально тут же диктор по стадиону объявил:
— Шайбу забросил Иван Тафгаев, номер 30-й. Счёт в матче 6:5, впереди команда «Торпедо» Горький.
— Урааа! — заорал переполненный стадион.
* * *
После сверх напряжённого матча, победа в котором далась с большим трудом, я, раздетый по пояс, стоял в раздевалке и большими глотками пил обычную кипячёную воду. Парни весело болтали, договариваясь о том, где и как отпразднуют сегодняшний День Советской армии и Военно-морского флота. Кто-то предлагал поехать на праздничный ужин в дом отдыха, кто-то намеревался посидеть дома с семьями. Старший тренер по этому поводу на своей точке зрения не настаивал. Валерий Шилов только напомнил, что через два дня к нам в гости приедет рижское «Динамо» и поэтому лучше всего сегодня держать себя в руках.
— Удержишь тут себя в руках, — усмехнулся Алексей Мишин. — Какую игру подряд на жилах вытягиваем.
— А медали, Лёша, по-другому и не достаются, — хмыкнул я, поставив полупустой графин на место.
— Товарищи хоккеисты, не надо ссориться, я всё подсчитал, — вдруг вышел на центр раздевалки администратор команды Иосиф Шапиро. — До конца чемпионата нам осталось провести 9 игр. Армейцам Москвы мы пока уступаем 3 очка, но между нами будет ещё один матч. А значит до золота всего лишь подать рукой. Вы понимаете товарищи, мы можем выиграть золото!
— Вы, Иосиф Львович — большой фантазёр, — улыбнулся я. — Нас по календарю кроме ЦСКА ждут матчи с «Крыльями», с «Химиком», со «Спартаком», с «Динамо» Москва. Сможем ли мы сохранить хорошую игровую форму, сможем ли избежать серьёзных травм, никому не известно.
— Вот именно, — проворчал Виктор Коноваленко, которому где-то уже раздобыли костыль, и сейчас, прыгая на одной ноге, голкипер напоминал пирата Джона Сильвера. — Поехали лечиться, время не ждёт, — пророкотал он, пихнув меня в плечо.
— Фюнф минут, Виктор Сергеевич, — захохотал я. — Не дрейф, я тебя поставлю на ноги. Мы с тобой ещё на танцах спляшем гопака, если народная медицина проявит свой высокий профессионализм.
— Шутки у тебя, Иван, вообще невесёлые, — обиделся мой товарищ и друг.
* * *
Шутки шутками, но к 4-му спальному корпусу дома отдыха «Учительский» мы большой компанией подъехали примерно через час. Вместе со мной и Виктором Сергеевичем в этот красивый и тихий уголок заглянули две ленинградские барышни Карина и Лида, супруга голкипера Валентина Дмитриевна и его 12-летняя дочь Оля. И эта непоседа Оля всю дорогу спрашивала: «а мы правда едем к дяде волшебнику или нет?». По сути, девочка была права, разрыв крестообразных связок в этом 1975 году мог вылечить без последствий для здоровья спортсмена только волшебник. Во всех остальных случаях такая травма ставила крест на карьере любого атлета. На прежний уровень после разрыва «крестов» пока никто не выходил.
— Ого, а у тебя там какой-то праздник, — удивилась Карина, когда мы поднялись на второй этаж большого двухэтажного дома.
— Аха, день рожденья — грустный праздник, — хмыкнул я, услышав, как за моей дверью гремит магнитофон и слышен женский смех. — Я сейчас кажется кому-то выпишу парочку поздравительных открыток.
Я сделал несколько стремительных шагов и распахнул дверь. Внутри, к моему изумлению, сидела компания из более чем десятка человек. Ростислав, «внук барона Мюнхгаузена», в привычной для себя манере травил байки, а слушающие его молодые парни и девушки весело гоготали. Кроме молодёжи, в которой я узнал конькобежцев из сборной области, здесь присутствовала моя приятельница Наталья и её ревнивый муж Николай. На столе же лежал магнитофон, и стояли несколько початых бутылок вина, которые возможно распечатали ради праздника.
— Здравствуйте товарищи, — кивнул я, — не хочу нарушать вашего веселья, но это как бы моя комната.
— Всё, — поднял руки вверх коренастый и широкоплечий Николай. — Уходим, уже ходим. Зашли поблагодарить вашего родственника за спасение моей
