Геннадий Ищенко - Коррекция (СИ)
— Вот и заставляй этих молодых и способных работать, — ответил ему генсек. — Никто тебя самого не заставляет пуп надрывать. Считаем, что ты согласен. Бросай свою работу и езжай домой, обрадуй жену. Твоя команда и сама сделает все, что нужно. Да, подумай о кандидатуре на свое место. И дней через пять проведем традиционную пресс–конференцию. Подумай над тем, что будешь говорить. Ну это мы еще успеем обсудить.
Он подумал и решил последовать совету. Звонить не стал, просто приехал домой и отпустил машину. Жена не работала в студии, как он думал, а лежала в гостиной и читала книгу.
— Что это ты сегодня так рано? — спросила она. — Есть хочешь? Лена все приготовила, и я ее отпустила до утра. Обедать будешь? Если да, то все еще горячее на плите, сейчас я наложу.
— Лежи, — остановил он ее. — Что я сам без рук? Слушай, малыш, мне, наверное, придется возглавить правительство.
— Так наверно или придется? — спросила она, садясь и откладывая свою книгу.
— Придется, — вздохнул он, садясь рядом. — И квартиру тоже поменяем. Знаю, что не хочешь, но сделать это тоже придется. Сегодня со мной уже говорили на эту тему. И не солидно главе правительства ютиться в старой трехкомнатной квартире, и охранять нас с тобой здесь толком не смогут.
— Значит, ко всему прочему я теперь еще и первая леди! Ты хоть сопротивлялся?
— Могла бы и не спрашивать, — он обнял жену и она сделала то же самое. — Нам осталось только двадцать лет! По сравнению с прожитым — это ерунда. А потом, может быть, у тебя будут дети.
— Ты знаешь, — сказала Лида, — я ведь уже и детей не хочу. Я, наверное, брошу рисовать. Найдешь для меня какую‑нибудь работу? Больше убивает не возраст, а однообразие. Когда у тебя пресс–конференция?
— Обычно через три дня после назначения. Пока еще не объявили, так что, думаю, дней через пять. А работу найду. Хочешь быть министром вместо меня?
— Шутишь? — улыбнулась она. — Мне бы что‑нибудь попроще. Ладно, это подождет. Пойдем на кухню, пообедаю вместе с тобой.
Следующий день Алексей посвятил передаче дел и согласованию своей позиции на предстоящей пресс–конференции. Его зама, выдвинутого кандидатом на должность министра, даже не обсуждали — утвердили сразу. Заместитель был в курсе почти всех дел, поэтому уже к обеду Алексей от министерства освободился. После этого состоялся разговор с Сотниковым, на котором окончательно определились с ответами на наиболее вероятные вопросы. На следующий день вышло сообщение о его назначении, после чего до обеда пришлось принимать дела у Зорина, а потом осматривать новую пятикомнатную квартиру в правительственном доме, куда был закрыт доступ посторонним. Все их вещи быстро собрали и перевезли, но раскладывали они их сами с помощью своей горничной. Естественно, что старую мебель в новую квартиру не повезли, выбрали по каталогам новую, и ее быстро доставили и установили в соответствии с пожеланиями хозяев.
— Просторно, светло и красиво, — сказала Лида, когда все закончили. — Но в старой мне было как‑то уютно. А здесь чувствуешь себя так, как будто пришел в гости.
— Ничего, привыкнешь, — успокоил муж. — Жить и работать в ней будет удобней. Жаль, что бросила рисовать, здесь для этого больше возможностей, чем в комнатушке Ангелины.
— Не надо мне о ней напоминать, — попросила Лида. — Я на ее портрет до сих пор стараюсь не смотреть. Столько уже лет прошло, как она умерла, а все равно больно. Теперь я лучше понимаю отца, когда он попросил убрать портрет мамы. Старикам хорошо: к концу жизни время многое стирает из их памяти, а я все помню так, как будто случилось только вчера.
— Как тебе спальня? — спросил Алексей, чтобы поменять тему разговора.
— Сегодня ночью проверю, — улыбнулась она, — и спальню, и мужа. А то зададут вопрос на тему твоей мужской состоятельности, а мне придется врать.
— Не придется тебе врать! — обнял он жену. — И на пресс–конференцию я тебя не возьму, и ночью сегодня погоняю. Какие наши годы!
— Я такой пресс–конференции не припомню, — сказал Алексей Сотникову, сидевшему с ним рядом за одним столом.
— Да, много их набежало, — согласился генсек, осматривая полностью заполненный зал. — Сложно будет работать.
— Ничего, мы сейчас все упростим, — пообещал Алексей и обратился к залу: — Дамы и господа! Товарищи! Вас в этом зале больше трехсот, и большинство пришло не просто на меня посмотреть, но и задать свои вопросы и выслушать мои ответы. Так вот, чтобы ответить на большее число вопросов, мы немного изменим процедуру проведения конференции. Я выбираю кого‑нибудь из вас, а вы, не называя себя, задаете вопрос. Потом каждому дадут запись, на которой вставят кто есть кто, а мне это неважно. Все ясно? Тогда начнем. Кто хочет мне задать вопрос? Как я и думал, хотят все. Ладно, будем джентльменами и начнем с дам. Прошу вас.
— Кто вы и откуда?
— Это уже два вопроса. Спросили коротко, я отвечу так же. Я родился в Москве и к пришельцам никакого отношения не имею. Следующий вопрос.
— Ваша молодость не может быть случайной, потому что она и у вашей жены. Кто вам ее подарил и для чего?
— Не знаю, мы с ним не встречались. Дальше!
— Чем было вызвано расположение Сталина?
— А кто вам сказал, что он был к нам расположен? — сказал Алексей. — Сделали вывод из‑за нашего проживания на его даче? Так там было несколько причин, в том числе и работа жены над его портретом. Других причин я касаться не буду.
— Вы принимали участие в советской ядерной программе?
— Совсем немного. Поделился кое–какими мыслями с академиком Курчатовым.
— А реакторы?
— Здесь я работал достаточно долго. Даже получил орден.
— Вас награждали не один раз. Многие вам приписывают и другие открытия. Это правда?
— Вы сами ответили на свой вопрос. Это действительно приписки, не имеющие ничего общего с действительностью.
— Для чего Советскому Союзу такие запасы продовольствия? Мало того что вы закладываете на длительное хранение часть своего, вы еще закупаете его у других!
— Это по–настоящему важный вопрос. Ответ на него дать просто. В течение ближайших пятидесяти лет в опасной близости от Земли пролетят шесть астероидов. Падение любого из них приведет к сильным разрушениям и глобальной климатической катастрофе. Нас очень слабо успокаивает тот факт, что такого не было в последние несколько тысяч лет, поэтому мы построили избыточные энергетические мощности и резервное жилье в сейсмически устойчивых районах и вывели на орбиту космический корабль с силовой ядерной установкой. По расчетам он сможет два раза разогнаться до скорости в тридцать километров в секунду и полностью ее погасить. Если появится опасный астероид, мы его попытаемся уничтожить или изменить орбиту. Если этого сделать не получится, будем пережидать катастрофические последствия столкновения с помощью своих запасов. Они нам пригодятся и в том случае, если кто‑нибудь осмелится напасть с атомным оружием. Сами мы ни на кого нападать не собираемся.
— Кого вы имели в виду, когда говорили о нападении, США или Китай?
— Какая разница? — демонстративно пожал плечами Алексей. — Пусть нападают хоть вместе. Мы неоднократно показывали мировому сообществу возможности своей противоракетной обороны. Если на нашу территорию что‑то и попадет, — это будет только один процент от запущенного. Тоже ничего хорошего, но напавшие получат много больше. Естественно, это приведет к заражению атмосферы и изменениям климата. Это придется переждать. Еще раз хочу подчеркнуть, что сами мы подобного оружия никогда первыми не применим.
— А как же остальные страны?
— Какие остальные? — спросил Алексей. — Их много. Своим немногочисленным друзьям мы помогаем, а недоброжелателям ничем не обязаны. Если меня чему‑то научила жизнь, так это тому, что есть свои, и есть все остальные. Вы не хотите стать для нас своими? Ну и ради бога! Мы никому свою дружбу не навязываем, но и вы нам в таком случае не нужны. Живите, как хотите. С самого момента образования Советского Союза многие страны Европы, особенно Западной, и Соединенные Штаты последовательно проводили в отношении нас враждебную политику. Были ли примеры дружбы и помощи? Лично я их не помню.
— А помощь Америки в годы войны с Гитлером?
— Вы считаете это дружеской помощью? Ну и зря. Это была акция, выгодная для США и с политической, и с экономической точек зрения. Вы не могли себе позволить остаться один на один с блоком фашистских государств. Думаете, Германия ограничилась бы Советским Союзом? Дружбой там и не пахло, был голый расчет. До последнего тянули с открытием второго фронта, чтобы максимально ослабить нас и самим понести меньше потерь, а за свою помощь получили от нас золото, в том числе и за погибшие грузы. Справились бы и без вас, хотя было бы труднее. А как только в нас отпала необходимость, сразу перекрестили из союзников в Империю Зла. Вам посчитать, сколько раз мы пытались наладить нормальные отношения с Соединенными Штатами? Вам не на кого обижаться, кроме самих себя. Дальше!
