Наши танки дойдут до Ла-Манша! - Владислав Юрьевич Морозов
— Это что сейчас было? — крикнул я, обращаясь к сапёрному майору.
— Оба F-111 мы заминировали! — сообщил Деревянных донельзя довольным тоном и добавил: — Да ты не боись, танкист, у нас всё продумано!
Его бы слова да богу в уши, но я ничего не сказал в ответ. Тяжёлый самолёт мотало по тёмной бетонке туда-сюда, и через всякие лишние разговоры я запросто мог прикусить язык. А потом я понял, что нос нашего самолёта начинает медленно задираться вверх, видимо, носовое колесо шасси таки оторвалось от земли. И в этот самый момент, как мне показалось, прямо нам в лобовое стекло полетели красивые цветные верёвки трассирующих пуль. Англичане, явно спохватившись, стреляли издалека, суматошно и неточно, но довольно густо.
В кабине послышались звонкие удары свинца о металл, словно неизвестный науке, очень скоростной град бил по жестяной бочке. Смыслова инстинктивно пригнула голову, а самолёт вдруг потащило слегка влево. Ещё через секунду в заднюю стенку кабины слева от меня с визгом и дребезгом несколько раз ударило что-то мелкое и горячее, похоже, несколько пуль всё же достигли своей цели. Завоняло порохом и ещё чем-то, смутно знакомым.
— Ты цела? — крикнул я Ольге. Она молча кивнула. И здесь я наконец увидел, что бравый майор Деревянных медленно сползает по спинке своего левого кресла, норовя свалиться на пол, в проход между пилотскими креслами.
— Буратино, держись, не смей умирать! — заорал я, хватая его за левое плечо. Плечо было мокрым и липким, и я сразу понял, что дело, похоже, серьёзное — считаные секунды назад вполне бодро разговаривавший майор был без признаков жизни и очень напоминал мешок с картошкой.
— А-андрей, па-ама-аги!!! — вдруг заорала не своим голосом Ольга.
— Что? — не понял я, видя, как она, закусив губу и выпучив глаза, изо всех сил тянет «рога» управления на себя.
— Вто-оро-ой шту-урвал на се-ебя тя-яни!! — выдохнула она.
Оттолкнув вправо то ли ещё живого, то ли уже мёртвого Деревянных (при этом каска слетела с его головы и со звоном укатилась куда-то на пол кабины), я стоя ухватился за левый штурвал и потянул его на себя. И тут же, мельком бросив взгляд за стекло пилотской кабины, наконец понял, в чём дело — винт крайнего левого мотора «Геркулеса» вращался едва-едва, видимо, в него тоже попали и мощность упала. Однако то ли моё физическое упражнение со штурвалом возымело действие, то ли дуракам (то есть всем нам) просто повезло — через пару секунд наконец возникло непередаваемое ощущение плывущей пустоты под ногами. В темноте ниже нас промелькнули развалины караульной будки и остатки внешней ограды авиабазы, которые мы, похоже, едва не задели. В отдалении, слева от нас, всё ещё пульсировали вспышки пулемётного огня, но я не слышал новых попаданий. Похоже, англичане брали неверное упреждение. А потом прямо над нашей кабиной проскочили два прямокрылых рубленых силуэта. Похоже, это были те самые новомодные «Су-25». Они покачали крыльями, а потом вильнули влево, в сторону английских огневых точек, и пыхнули НАРами. После этого огонь, похоже, прекратился.
Я почувствовал лёгкий клевок (похоже, Смыслова убрала шасси), а потом «Геркулес» с небольшим левым креном начал набирать высоту.
— Уф-фф, — сказала Ольга, вытирая рукой кровь с прокушенной губы. — А я уже думала, что не получится!
— Ну так радуйся, мать! Получилось! — выдал я в ответ и крикнул в грузовую кабину: — Эй, там, все живы?
— Все, товарищ майор! — ответил какой-то незнакомый голос.
— Давайте кого-нибудь двоих сюда, у нас сапёрного майора сильно зацепило, надо перевязать!
Через минуту в кабину уже влезли старлей Узбеков на пару с каким-то десантником, выволокшие сильно раненного или ещё не совсем убитого майора из левого кресла.
— Пульс вроде есть, — обрадовал меня при этом Узбеков.
— «Сотка» передала, что наше прикрытие уже на подходе! — доложила Смыслова.
— А это хорошо или плохо? — поинтересовался я, присаживаясь в освободившееся левое кресло.
— Думаю, хорошо. Нам бы только до континента дошлёпать!
— Теперь, даст бог, дошлёпаем! — обнадёжил я её, хотя из-за наушников и шума в кабине она меня явно плохо слышала...
— «Большой», «Рысь-315», или как тебя там! Вижу вас! Я «Сорок пятый», прикрышка! Мы позади и выше вас! Как поняли? Приём!
— Да поняли мы, поняли! — отозвался в наушниках у старшего лейтенанта Щепкина усталый и где-то даже недовольный женский голос. Старший лейтенант заметно удивился, но ничего не сказал, тем более что, как ему показалось, он этот голос уже где-то слышал.
— «Большой», держите прежний курс и старайтесь не подниматься слишком высоко! Вас визуально плохо видно! Как поняли?
— Поняли мы. У нас так и задумано. А выше мы и не сможем. У нас ещё на взлёте крайний левый двигатель выбило. Как поняли, «Сорок пятый»?
— Вас понял. Да не волнуйтесь, мы вас прикроем….
— Сами там в штаны не наложите, прикрывальщики, ответил женский голос и несколько ехидно осведомился: — Как поняли? Приём!
— Вас понял, «Большой»!
Современный воздушный бой, да ещё и ночью — вещь настолько не романтичная, что про него обычно и рассказывать-то особо нечего. Так было и сейчас. Три остроносых «Миг-23» резали воздух над Англией. Расцвеченная пожарами и взрывами авиабаза Гринем-Коммон осталась далеко позади, а чудом взлетевший с её ВПП «Геркулес», который и должны были прикрывать пилоты «Мигов», теперь неторопливо тянулся на малой высоте в сторону Северного моря. И его не то что визуально не было видно, но даже и отметка на экранах БРЛС «Мигов» временами пропадала. В общем, поскольку в проплывавших где-то внизу населённых пунктах не было электричества, вокруг была полная темнота и больше ничего, даже несмотря на относительно малоооблачную погоду.
— «Сорок третий», «Сорок четвёртый», я «Сорок пятый», как обстановка? — вызвал своих ведомых старлей Щепкин. Сегодня 35-й гвардейский ИБАП смог отправить на прикрытие «особо важного» транспортника только три экипажа — в последние дни было много боевых заданий, да и потери не обходили полк стороной. Щепкин пилотировал один из шести только что полученных полком для восполнения потерь последних дней «Мигов-23МЛ», а его ведомые, также прибывшие три дня назад с пополнением молодые лейтенанты Латышев и Величко, сейчас пилотировали старые «Миг-23М», из числа тех, на которых полк начинал эту войну. Кроме
