Юрий Нестеренко - Юбер аллес (бета-версия)
- А теперь, - констатировал Фридрих, оборачиваясь к журналистке, - вы расскажете мне, что вы натворили и почему вы так боитесь русской полиции. Только не врать.
- Ну, вы же понимаете, - заюлила фрау Галле, стараясь не встречаться с ним взглядом, - сначала я не могу дозвониться, потом эта дурацкая фраза про арест... извините, что причинила вам столько хлопот, но я...
- Я сказал - не врать! - рявкнул Власов, пресекая весь этот лепет. - Между прочим, это одно из главных условий, на которых я согласился вам помогать. Вы приняли голос маленького ребенка, пусть даже искаженный, за голос взрослого человека. Вы бросились бежать от первого же полицейского, который шел по своим делам и, похоже, вообще не смотрел в вашу сторону. Вы несли мне какую-то несусветную чушь про международный заговор спецслужб с целью арестовать пятилетнего мальчика и заставить его от вас отречься... Так ведет себя только человек в глубокой панике. И паниковать вы начали до того, как дозвонились до Микки. Что вы сделали вчера? Ну? Говорите! У вас десять секунд, или я сам отвезу вас в полицию!
- Хорошо, - сдалась Франциска, глядя куда-то в сторону рычага переключения скоростей. В руках она что-то комкала; Фридрих понял, что это была все та же листовка. Теперь она принялась отщипывать от нее мелкие клочки. Мусор в машине был Власову совсем ни к чему, но он решил не перебивать готовое вырваться признание. - Я... я вечером забралась в одну квартиру.
- Вы имеете в виду - в отстутствие хозяев и против их воли? - Власов был настолько удивлен, что даже не попытался это скрыть. Такого он никак не ожидал. Он, конечно, слышал об аналогичных подвигах западных папарацци, но Галле вроде бы была совсем по другой части.
- В отстутствие... да. Я не воровка! - пылко воскликнула вдруг Франциска. - Но поймите, у меня просто не было выхода. Хозяин умер, и квартиру опечатали. А мне нужно было забрать... одну вещь... мы с ним договорились...
- Так. Имя, адрес и что это за вещь.
- Неважно, все равно этой вещи там нет... я думаю, может, ее вообще не было...
- Что важно, а что неважно, решать буду я! - снова гаркнул Фридрих. Теперь он был разъярен по-настоящему. - И нечего отворачиваться! - рукой в перчатке он ухватил ее за подбородок и развернул к себе. Фрау Галле слабо пискнула. - Вы понимаете, чертова идиотка, что вы наделали?! Влезть в опечатанную квартиру! В квартиру, находящуюся на контроле у полиции! - на какой-то миг у него мелькнуло подозрение, что это была квартира Вебера, хотя такое выглядело совсем невероятным. - Небось, отпечатки теперь на каждом предмете! - (Журналистка попыталась протестующе замотать головой.) - Вам так понравилось в русской тюрьме? На сей раз даже я не смогу вас вытащить! Это уже не подброшенный наркотик - вы сами, по доброй воле, совершили серьезное уголовное преступление! До восьми лет по русскому кодексу! - цифру Фридрих назвал наугад, но заметил, что она произвела впечатление. - И если я буду вас покрывать, то становлюсь соучастником!
- Я сегодня же улечу в Берлин, - пробормотала одними губами фрау Галле, тщетно пытаясь вырваться из его руки.
- Вы будете делать только то, что скажу я! Имя этого вашего покойника! Ну? Вы будете говорить, или мне вас ударить?
- З-зайн... - выдавила из себя Франциска. - Хайнрих цу Зайн-Витгенштайн.
- Т-так, - выдохнул Власов, отпуская ее.
Частицы мозаики моментально встали на место - хотя пока еще, конечно, не все.
- Значит, это он тот самый старый летчик, которого вы пытались представить мне, как танкиста. Дед Микки и владелец дорогой книги. А книга, очевидно, и есть та самая "одна вещь".
Фрау Галле несколько раз кивнула. По ее щекам текли слезы, размазывая косметику.
- Вы были там одна?
- Да.
- Кто-нибудь еще знает об этом?
- Напрямую нет, но могут догадаться. Они помогали мне... собирать информацию.
- Это люди из демдвижения?
- Да. Через них я наводила справки о нем из Берлина.
- Но вчера вы с ними тоже встречались и обсуждали эту тему?
- Да, - она смотрела на него с надеждой и страхом одновременно.
- Значит, так, - сказал Фридрих. - Есть два варианта. Первый - я сдам вас полиции. Между прочим, это мой гражданский долг, - он выдержал драматическую паузу. Фрау Галле молчала. - Второй - я попытаюсь вытащить вас из этой истории без большого для вас ущерба. Может быть, даже с прибылью. Трехсот тысяч долларов, конечно, не обещаю. Собственно, я вообще ничего обещать не могу. Но это ваш лучший шанс. Однако при этом вы должны будете говорить мне только правду и всю правду. И выполнять все мои распоряжения точно, быстро, без лишних сомнений и вопросов. Не стану утверждать, что все это - исключительно в ваших интересах. Кое-что будет и в моих интересах, но я имею право на компенсацию за хлопоты и опасности, которым себя подвергаю. Так какой вариант мы выберем?
Франциска по-прежнему молчала, полагая, вероятно, что ответ не требуется.
- Я жду, - напомнил Власов. - Я хочу, чтобы вы сказали это вслух. Учтите, вариантов только два.
- Я... всё, кроме... я выполню все ваши условия, - фрау буквально заставила себя произнести эти слова.
- Ещё раз. Все условия? - Власов нажал голосом на слово "все".
- Да. Все.
- Хорошо. Тогда продолжим. О чем именно вы вчера говорили с этими людьми?
- Я просила найти адрес Витгенштайна. Мне сказали, что он умер. Оказывается, были уже некрологи в газетах... даже сюжет в "Вестях", это программа на российском ти-ви... (Власов машинально отметил, что она употребляет английскую форму вместо принятого в Райхсрауме "фернзеен".) - Адрес нашли. Андрей, тот любезный молодой человек с "Запорожцем"... у него на рехнере база данных по московским адресам и телефонам...
- Вы понимаете, что такая база в руках частного лица - это незаконно? Да и откуда у молодого человека из демдвижения деньги на "Запорожец", тоже вопрос интересный. Едва ли он мог их заработать легальным путём. Вы понимаете, во что влипли?
Фрау Галле лишь беспомощно взглянула на него и пожала плечами.
- Я не интересовалась... Знаете, на Западе не принято считать деньги в чужом кармане... в нашей среде тоже это не принято... мало ли кому сколько платят...
- Ну конечно, - усмехнулся Фридрих, - и вам даже не приходило в голову задуматься, кому выгоден подобный обычай. Человеку, который честно зарабатывает и честно платит налоги, нет смысла скрывать свои доходы, не так ли? На Западе, помимо прямых воров, есть еще плутократы-олигархи, которым удобнее эксплуатировать работников, когда те не знают, сколько получают их коллеги. В итоге каждому можно платить жалкие центы, давая при этом понять, что он и так получает больше других... Ладно, политэкономией займемся в другой раз. Хотя, похоже, вам не помешало бы взять несколько уроков этой полезной науки. Это уберегло бы вас от больших разочарований... - он говорил, внимательно наблюдая, как расслабляется, разглаживается лицо журналистки. Речь Власова действовала на неё успокаивающе, но при этом не давала собраться с мыслями. Когда он заметил, что она пытается сосредоточиться, он снова перешёл к вопросам:
- Как вы попали в квартиру? И в дом заодно. Если я что-нибудь понимаю, князь Зайн-Витгенштайн жил в доме с охраной. Отвечайте быстро! - рявкнул он, заметив, что она медлит с ответом, явно пытаясь что-то придумать.
- Да, там был консьерж... Но я подготовилась. Я взяла из той же базы данных имена и телефоны соседей Витгенштайна. Позвонила, нашла несколько номеров, где никого не было дома. Андрей подвез меня, я еще раз проверила из машины телефон, потом вышла и сказала Андрею, чтобы он меня не ждал. Консьержу я сказала, что я к фрау Вольф, тот ответил, что ее нет дома, я сказала, что, значит, она сейчас подойдет, потому что мы договорились... В общем, он впустил меня. Не оставлять же меня мерзнуть на улице в эту дрянную погоду... Наверное... - женщина впервые за весь день улыбнулась, - тут сыграло роль и то, на чем я приехала. Он видел "Запорожец", там над подъездом видеокамера, - фрау Галле замолчала и посмотрела на Власова, явно ожидая, что он оценит по достоинству столь хитроумную комбинацию.
- Чудесно, просто чудесно, - кивнул Фридрих, - вас видели, вас, вероятно, даже засняли на камеру. А когда полиция начнет разбираться с проникновением в квартиру, то первым делом выяснит, кто из чужих приходил в дом. И очень быстро установит, что фрау Вольф не ждала и не видела никаких визитеров. Притом, что ваши фото анфас и в профиль, а также отпечатки пальцев, уже есть в архивах московской крипо. Просто прелесть что такое. Нет чтобы и впрямь найти благовидный предлог для визита к какой-нибудь старушке, не слишком внимательно следящей за временем, и обеспечить себе хоть минимальное алиби... не говоря уже о глупости всей этой авантюры как таковой...
- Отпечатков я не оставила! - ухватилась журналистка за единственный пункт, в котором могла оправдаться. - Я об этом помнила, я была все время в перчатках...
