Леонид Млечин - Самая большая тайна фюрера
Рём разразился потоком проклятий и угроз в адрес главной фигуры в военном министерстве генерала Вальтера фон Рейхенау:
— Скажите этому вашему дружку, что он — свинья! А Гитлер на его стороне, и он ничего не делает. Только угрожает мне и штурмовым отрядам. Я это вижу…
Рём приказал своим подчиненным докладывать о «любом враждебном акте в отношении СА». На встрече с руководителями штурмовых отрядов Рём заявил:
— Штурмовики не будут чистить улицы для благородных господ!
Он выхватил нож, который носили все штурмовики, и с размаху всадил его в стол. Он потерял осторожность или переоценил собственные силы. Даже о фюрере Рём отзывался с очевидной долей презрения.
— Гитлер предпочитал деревенских девушек, — рассказывал Эрнст Рём. — Знаете, что ему нравилось? Когда они стояли где-нибудь на поле, нагнувшись, и хорошо обрисовывались их задницы. Ему нравились большие круглые задницы. Такова сексуальная жизнь Гитлера. Ну что за человек!
В июне 1933 года в газетной статье Рём выразил разочарование тем, что штурмовики мало получили от захвата власти:
«Мы одержали важнейшую победу. Но не абсолютную победу!
Рейхсвер защищает границы рейха.
Полиция занимается нарушителями закона.
Штурмовые и охранные отряды, СА и СС, — это третья сила нового государства с особыми задачами. Мы нужны вождю и канцлеру немецкого народа для огромной работы по возрождению страны. Мы — основа создаваемого национально-социалистического государства, за которое они сражались. Мы — носители воли немецкой революции… Мы не позволим германской революции уснуть или остановиться на полпути. Не ради себя, во имя Германии. Коричневая армия — последний призыв нации, последний бастион против коммунизма».
Начальник штаба штурмовых отрядов искал союзников. Вспомнил о Вальтере Штеннесе. Позднее тот рассказывал:
— Рём вдруг обратился к мне и сказал, что ситуация внутри партии становится невыносимой. Он сожалеет, что не во всем разобрался, когда вернулся из Боливии и выступил против меня… Но теперь он предлагает восстановить сотрудничество. Я не доверял тогда Рёму, потому что знал о его дружбе с Гитлером и опасался ловушки. Впоследствии я понял, что он был искренен.
Рём тайно установил контакт с отставным генералом и бывшим канцлером Куртом фон Шляйхером, предложив и ему сотрудничество — против Гитлера. Шляйхер отозвался с большей готовностью, чем Штеннес.
Напряженность между фюрером и Рёмом приобретала все более серьезный характер. Гитлер обладал высоко развитым чувством самосохранения. Избавление от Рёма разом решало слишком много проблем, чтобы Гитлер мог отогнать от себя эту мысль. Врагом Рёма стал и Геринг. Подчиненная ему прусская полиция докладывала Герингу, что Эрнст Рём и руководитель берлинских штурмовиков Карл Эрнст называют его «реакционной свиньей», а его любимую женщину актрису Эмми Зоннеман — «девчонкой». Четырехмиллионная армия штурмовиков действительно представляла опасность как орда, требовавшая своей доли и ненавидевшая тех, кто оказался у власти и получил богатство. Такие, как Геринг, делиться не собирались.
По словам первого начальника гестапо Рудольфа Дильса, ему поручили следить за Рёмом еще в январе 1934 года. Дильс закрыл самодеятельные концлагеря, устроенные СА, представил материалы о диком садизме штурмовиков и процветающем в их рядах гомосексуализме. Один из докладов произвел на Гитлера впечатление. Повернувшись к Герингу, он сказал:
— Эта камарилья вокруг начальника штаба Рёма прогнила насквозь. Вам нужно присмотреться к их делам повнимательнее.
В середине января 1934 года Геринг в сопровождении Дильса приехал к Гитлеру в Оберзальцберг. Отправились гулять. Гитлер заговорил о предателях внутри партии, которые подстрекают рядовых членов партии и штурмовиков, о том, что генерал фон Шляйхер и Грегор Штрассер пытаются вести какие-то дела с Рёмом.
— Это невозможно понять, — сказал Гитлер, — как это Шляйхер и Штрассер, эти архипредатели, смогли выжить!
Когда Гитлер переключился на разговор с кем-то другим, Геринг повернулся к начальнику гестапо:
— Вы поняли, чего желает фюрер? Эти трое должны исчезнуть, и как можно быстрее. Все они предатели. Самый опасный из них — Грегор Штрассер.
Штрассер, судя по всему, выполнял обещание, данное Гитлеру, и политикой не занимался. Он служил капиталистам, с которыми столько лет сражался: занимал пост директора фармацевтического предприятия, принадлежавшего компании «ИГ-Фарбен», и возглавил ассоциацию немецких производителей лекарств. Гитлер его ненавидел. Однако же для маскировки вел хитрую игру. Ему вернули золотой партийный значок. Грегор Штрассер сказал брату, что ему обещан пост в кабинете министров.
Гитлера поддержали его соратники, по разным причинам желавшие покончить с Рёмом. Генрих Гиммлер мечтал выйти из тени штурмовых отрядов и играть самостоятельную роль. Геббельс давно призывал отделаться от Рёма. Геринг рассчитывал на то, что без Рёма он станет человеком номер два после Гитлера.
В апреле 1934 года к слежке за руководством штурмовых отрядов подключили рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера и начальника эсэсовской службы безопасности Рейнхарда Гейдриха. Для аккуратиста и пуриста Гиммлера с его жесткими представлениями о жизни люди вроде Рёма были абсолютно неприемлемы. Особенно приятно ему было расправиться с начальниками, а формально отряды СС все еще подчинялись Рёму.
Эрнст Рём был искренним поклонником Гитлера. Но вместе с тем он был своевольным человеком, который отстаивал исключительное право командовать штурмовиками и ни с кем не хотел делить эту власть. Он считал, что Гитлер должен заниматься политикой и пропагандой, а военные дела поручить ему.
Рём настроил против себя армию, которая вступила в союз с Гитлером против амбициозных штурмовиков. Штурмовики придерживались примитивно социалистических взглядов, требовали расправиться с аристократией, армейской верхушкой и крупной буржуазией. Гитлеру штурмовики больше не были нужны, а нужна была армия. Начальник штаба штурмовых отрядов пребывал в плохом настроении, сильно пил, ругал всех и вся.
5 июня 1934 года Рём провел у Гитлера пять часов. Он ушел в уверенности, что может рассчитывать на фюрера, что они по-прежнему единомышленники и товарищи. Гитлер впоследствии уверял, что дал Рёму взбучку, распекал за скандальное гомосексуальное поведение и велел навести порядок среди штурмовиков, которые затевают «национально-большевистскую революцию».
По словам Гитлера, Рём обещал все исправить и попросил разрешения взять отпуск по причине невралгии. Гитлер разрешил ему отдохнуть на озерах. 7 июня в газетах появилось официальное заявление Рёма:
«Я решил последовать совету врачей и пройти курс лечения, чтобы восстановить силы. Мои обязанности будет исполнять начальник Главного оперативного управления штурмовых отрядов обергруппенфюрер фон Крауссер.
1934 год потребует полной самоотдачи от всех штурмовиков. Тем не менее я рекомендую всем руководителям СА отдохнуть…»
Оставленный на хозяйстве обергруппенфюрер СА Фриц Риттер фон Крауссер, старый соратник Рёма, тоже будет убит во время «ночи длинных ножей». Все штурмовики — четыре с половиной миллиона человек — могли последовать примеру своих начальников. В этом не было ничего неожиданного. Летом СА всегда уходили на каникулы. Необычным был только угрожающий абзац в заявлении Рёма: «Если враги СА тешат себя надеждой, что штурмовые отряды не вернутся после отпуска или что вернутся не все, мы должны развеять их ожидания. Они получат ответ в должное время и в должной форме. СА есть и останутся судьбой Германии».
21 июня Гитлер посетил президента Гинденбурга, уже больного, в его поместье Нойдек. Что именно было сказано между ними, осталось неизвестным. В тот же день фюрер встретился с министром рейхсвера Бломбергом, который как будто бы предупредил канцлера, что армия требует навести порядок в штурмовых отрядах.
Подчиненные рейхсфюрера СС Гиммлера уже составили расстрельный список. За несколько дней все было подготовлено. Гиммлер доверительно предупредил офицеров СС, получивших приглашение от Рёма на круиз по Северному морю, что им не следует принимать приглашение.
25 июня сухопутные войска были приведены в боевую готовность, отпуска офицерам отменили. В тот же день Гиммлер собрал высших руководителей СС и региональных уполномоченных службы безопасности и предупредил, что существует опасность путча штурмовиков, поэтому следует предпринять превентивные меры.
Кляйст отправился в Берлин к командующему сухопутными войсками генералу Вернеру фон Фричу и сказал, что армию и штурмовые отряды натравливают друг на друга. Фрич справился у Рейхенау, известного своими связями с нацистами. Генерал ответил лаконично:
