Чебурашка - Дмитрий Ромов
— Вот, футболку, — улыбается Наташка.
— Ого! Классная! Даш поносить? Что едите?
Стол выглядит празднично. На нём куча салатов, бутерброды с икрой и соленья. Голубцы, как выяснил Юрик, будут подавать чуть позже. А ещё и пирожки. И, разумеется, торт.
— Держи, — протягивает Цеп Наташке облезлый букет.
Заметив меня, он чуть хмурится, но предпочитает ничего не говорить.
— Это не тебе тачку подарили? — снова обращается он к хозяйке. — Там у подъезда стоит лохматина, песец, «жопорожец».
— Это Чебурашка! — наперебой кричат все. — На нём Костёр приехал!
Тут уж игнорировать меня уже не удаётся.
— Да он и сам, как Чебурашка, — усмехается Цепень. — На чём ему ещё ездить? Не на «Волгаре» же! Это нормальные пацаны на «Волгах» ездят.
— Ой-ой-ой! — смеётся Луткова. — Это ты что ли нормальный пацан, который на «Волгаре» гоняет?
— А чё, нет что ли? У меня родаки уехали на неделю, так что батина тачка в моём распоряжении. Мы завтра с Викой поедем за город, да Вик?
— Серьёзно? — удивляется Вика. — Первый раз слышу.
— Ну, так вот, я тебя приглашаю. Или ты, может, хочешь с Чебурашкой на Чебурашке погонять? Он, наверное, специально в пункт приёма металлолома ездил. Хотел тебя удивить. Да я на этого Чебургену плюну, он и развалится.
Нарывается, сучонок. Ну, что за человек? Пацаны смеются, подпевая этому уродцу. Не все, конечно, но…
— А вот анекдот, — пытается разрядить обстановку Юрик.
Звонок в дверь. Шапокляк открывает, а на пороге Кинг-Конг.
— Гена дома?
— Нет, — отвечает испуганная Шапокляк.
— Ну ладно, скажи, Чебуран из армии вернулся.
На этот раз смеются все, и даже я улыбаюсь.
— Слушай, Цепень, — с усмешкой говорю я. — Ну, если ты по твоим словам нормальный пацан, то слышал, наверное, что нормальные пацаны за свои слова всегда отвечают. Если они не чмошники, конечно.
— Чё ты сказал⁈ — взвивается он.
— Ну, ты же сказал, что у тебя родаки свалили и ты можешь безнаказанно взять отцовскую машину. Это все слышали.
— Ну, и чё? — цедит он.
— Ну, если это так, и если ты не зассышь, давай забьёмся.
— Чё-чё?
— Не «чё-чё», а поспорим. Я говорю, что сделаю тебя на своём Чебурашке, как мешок с дерьмом. Поехали? Возьми свой «Волгарь», а я своего «Запорика» и посмотрим, кто быстрее. Ставлю полтос, что я тебя сделаю. Но что-то мне подсказывает, что ты только на словах такой крутой, а на самом деле зассышь.
— Чё⁈ Я⁈ Да мне впадлу с тобой спорить! Кто ты такой-то? Чмо ходячее! Чебурашка, в натуре!
Обстановка накаляется, Наташка начинает нервничать. Но мне сдавать назад уже не хочется.
— Что и требовалось доказать, — обращаюсь я ко всем. — Только что у вас на глазах Цепень зассал на своей крутой «Волге» состязаться с маленьким Чебурашкой.
— Ну, почему сегодня! — недовольно восклицает Луткова. — Ведь это у меня день рождения!
— Наташ, так это ж круто! У кого ещё на днюхе такие развлечения бывали? Настоящая гонка со ставками. Принимай!
Я вытаскиваю пятьдесят рублей и отдаю ей.
— Ставлю на то, что сделаю, этого напыщенного Цепа на раз-два!
— О, нифига себе! — начинают кричать все. — Миллионер! Гонка! Чебуран против Волгореза! Не ссы, Цеп! Цеп зассал!
Поднимается гвалт!
— Ну, что, — подмигиваю я Цуканову. — Поедем, красотка, кататься?
— Чё?
В результате гонки я совсем не уверен, если честно, но мне важно одержать психологическую победу и сейчас я к этому очень близок. Надо только, чтобы он отказался. А, впрочем, какая разница…
— Ставь на кон полтос и погнали. Согласен?
23. Чебурашка против всех
Похоже, Цеп оказывается загнанным в угол. Глаза бегают, он, кажется, осознаёт, что ляпнул лишнего, брать батину тачку боязно, да ещё и сумма на кону немаленькая. Совсем немаленькая.
Но на другую чашу весов положены его репутация и авторитет. И если батя даже надаёт тумаков, то пережить это можно, да и не отречётся же он от родного сына из-за того, что тот тупой, тем более, как мне известно, сам батя тоже тот ещё мудрец. Что, впрочем, не помешает ему в будущем отжать у такого умного и прошаренного чувака, как я, и бизнес и жену-красавицу.
А вот репутация… С ней всё сложнее. Потеряв однажды, восстановить будет крайне трудно или даже невозможно, хоть что ты сделай, а обязательно найдётся тот, кто припомнит, что с «запорожцем» состязаться он зассал. Похоже, даже такой дебил, как Цеп, это понимает.
Поэтому мужественно сжав ягодицы, он выдыхает:
— Да кто зассал-то? За тебя же, дурачка, переживаю. Улетишь куда-нибудь на своём «запоре». Но если ты такой тупой дебил, ладно. Давай, я согласен…
Толпа отзывается на это предложение громким воплем. Толпа требует зрелищ, толпа хочет развлечений, острых ощущений и волнения в крови.
— Отлично! — улыбаюсь я и, сжав кулак, дёргаю руку на себя. — Йес! Давай, чё сидишь тогда? Беги за тачкой и подъезжай сюда. Отсюда уже все вместе поедем на Патриса Лумумбы, там дорога всегда пустая. Прохожих нет, жилых домов нет, ментов нет. Идеальные условия. Едем в сторону «Карболита», до конца улицы, разворачиваемся и мчим обратно. Кто раньше, тот и победил.
— А как мы все туда уедем? — хмуро спрашивает Цепень. — На Лумумбу твою…
— Нормально, — пожимаю я плечами, — шесть человек сядет к тебе и шесть — ко мне.
— Да к тебе и вдвоём не залезешь, — пренебрежительно смеётся он, пытаясь за смехом скрыть неуверенность.
— Шесть человек, как с куста! — подмигиваю я, укрепляя его положение ведомого. — Давай, одна нога здесь, другая там.
Он уходит.
— Эта гонка, — говорю я, — проводится в честь именинницы! Так что пока Цеп готовится, мы насладимся трапезой. Пир исполнен друзья!
Мы усаживаемся за стол.
— Цеп-то не пожрёт, — замечает кто-то.
— Так его и не приглашал никто, — оппонируют ему.
Вечеринка у нас безалкогольная, поэтому мы поднимаем бокалы, наполненные «Дюшесом» и смородиновым морсом.
— Ну, чтобы получить от дня рождения вообще все удовольствия, — со смешком заявляет Юрик,
