Изгоняющий демонов - Виталий Дмитриевич Гладкий
Вступив на территорию храма, Муттун оказался в звенящей тишине. Если на пустынной улице иногда слышалось ворчанье, а то и негромкий лай бездомных псов, то под сенью деревьев небольшого, но густого храмового парка даже тихий ветерок заплутался и повис на древесных ветвях, словно белье для просушки.
Жрец с удивлением рассматривал архитектуру храма. Она практически в точности повторяла величественное здание храма в Уасете[90] на берегу Приносящей Ил, посвященного богу Амон-Ра, его супруге Мут и сыну Хонсу. Мало того, рядом с храмом находилось небольшое Священное озеро, над которым склонились ивы. Оно явно было рукотворным и подпитывалось из древнего акведука.
Муттуну довелось побывать в Уасете несколько лет назад. Храм Амона поражал своей громадностью и красотой. Конечно, его копия в Ниневии не шла ни в какое сравнение с оригиналом, тем не менее в ниневийском храме был даже небольшой колонный зал для праздника хеб-сед[91], хотя, конечно же, никакой фараон никогда не был в Ниневии. Скорее всего, этот зальчик предназначался для совместных трапез жрецов и богатых жертвователей во время жертвоприношений.
В зал жрец попал через храмовый двор. Обычно в Та-Кемет простой люд дальше двора не пускали, в колонный зал могли входить только избранные — высокие должностные лица, военачальники, придворные и писцы, поэтому Муттун заколебался, как быть дальше. Двор был пустынен, а обозначить свое присутствие окликом он не решался. Из прежнего опыта жрец знал, что во всех храмах Та-Кемет великолепная акустика и его зов может прозвучать громом. Чего Муттуну с его тайной миссией очень не хотелось бы, ведь среди жрецов храма он мог довериться только одному.
— Господин кого-то ищет?
Вопрос, заданный тихим голосом, заставил Муттуна невольно вздрогнуть. Густая тень, неожиданно нарисовавшаяся среди колонн, словно ее родила бездна, превратилась в жреца, облаченного в темное одеяние.
Стараясь унять сильное сердцебиение, Муттун вежливо поклонился и ответил:
— Мне бы хотелось принести жертву великому богу Черной Земли…
В ответ он тоже получил поклон и красноречивый жест, который указывал, где находится жертвенник. Муттун достал из сумки узелок с ладаном и другими благовониями, которые были очень дороги в Земле Ашшур, и передал его жрецу вместе с брусочком золота. От таких щедрот у служителя Амона глаза полезли на лоб. Но он сдержал свои эмоции и разжег бронзовую курительницу, подсыпав в нее кристаллики ладана и несколько щепоток других благовоний.
Ароматный дым, свиваясь кольцами, начал подниматься к огромному изваянию Амон-Ра, бога царей и царя богов, а жрец стал читать молитвы, ритмично покачиваясь и время от времени поднимая руки вверх. Муттун, склонив голову, внимал его речи, которую совсем не разумел, но, поскольку возле жертвенника было гораздо светлее, нежели во всем колонном зале, его острые глаза пытливо исследовали фигуру жреца. И наконец нашел то, на что и надеялся, — на поясе храмового священнослужителя среди различных амулетов висело серебряное изображение Сета в виде свернувшегося кольцом змея.
Пожалуй, носить такой амулет в Черной Земле было бы верхом неблагоразумия. Он указывал, что его владелец состоит в касте магов и колдунов бога Сета — убийцы Осириса и бога «чужих» стран (пустыни). В свое время фараон Хуфу для борьбы со жрецами Сета создал орден Гора, представителями которого явились великие белые маги, врачеватели и зодчие. Спустя столетие было принято считать, что с орденом Сета покончено. Однако почитатели змееподобного бога тайно влились в жреческое сообщество Амона и обрели в Та-Кемет тайную могущественную власть.
Конечно, огромное влияние на фараона орден Сета не афишировал, а свои жестокие и нередко кровавые обряды жрецы тайного культа проводили весьма скрытно. И уж никто из них никогда не стал бы открыто носить амулет, который висел на поясе ниневийского служителя храма Амона. Но в Земле Ашшур, тем более в отдаленной провинциальной Ниневии, никому не было никакого дела до того, чем занимаются жрецы чужого бога. Лишь бы они лояльно относились к царю и не интриговали против его власти.
Укрепившись в своих выводах, Муттун дождался, пока жрец добормочет свою молитву и сказал:
— Мне бы хотелось видеть настоятеля храма Нефер-хеперу-ро[92].
— Сожалею, милостивый господин, но его святейшество сегодня никого не принимает…
Муттун криво осклабился и достал из складок своего платья почти такой же амулет с изображением Сета, как и тот, который носил на себе жрец, только большего размера, причем глаз Змея представлял собой лал[93]. Этот драгоценный камень был большой редкостью в Та-Кемет.
На невозмутимой физиономии священнослужителя не дрогнул ни единый мускул, но его глаза загорелись, как у волка, который увидел добычу. Он поклонился и коротко бросил:
— Нужно подождать…
— Надеюсь, недолго, — резко молвил Муттун.
Он сразу решил «взять быка за рога», чтобы его не считали ничтожным просителем. Такие амулеты Сета, который предъявил Муттун, имели очень немногие иноземные адепты зловещего бога Та-Кемет.
Жрец ушел. Муттун с интересом продолжил разглядывать зал. Он знал, что это помещение жрецы Амона называют «местом явлений». Центральные колонны были увенчаны капителями в виде раскрытых цветков лотоса. Стены зала и колонны украшали рельефы, изрядно утратившие за долгие годы красочность и яркость. Каменное перекрытие зала от старости местами пошло трещинами, и Муттун невольно втянул голову в плечи — а ну как каменные плиты рухнут вниз.
— Да снизойдет на тебя благодать нашего бога, — раздался тихий голос, который, казалось, исходил из стен. В храме была прекрасная акустика, что невольно отметил Муттун и обернулся.
Нефер-хеперу-ро был древним стариком. Тем не менее, его сухощавая фигура не дышала немощью; скорее наоборот — настоятель храма был энергичен и быстр в движениях, поражающих плавностью. Муттун знал, что жрецы высокого ранга, поклоняющиеся Змею, проводят какие-то тайные обряды, скорее всего кровавые и жестокие, позволявшие им долго не стареть и держать себя в тонусе.
