Сакура-ян (огрызок 18 глав) - Андрей Геннадьевич Кощиенко
— Ты должна была вначале посоветоваться со мной! — уверенно заявляет она.
— Почему? — озадачиваюсь я.
— Мы вдвоём исполняем «Gangsta" s Paradise»! Значит, должна была спросить моё мнение!
Офигев от подобного заявления молчу, даже не зная, что сказать.
— Теперь ты получишь больше десяти миллионов вон всего за несколько дней работы, а я останусь ни с чем! Думала — мы подруги, а ты даже не вспомнила обо мне! Договорилась за моей спиной!
Пипец характер у БонСу! Собственница. Понятно, почему она, не раздумывая, понеслась драться за свою онни.
— Работаю, как могу. — обидевшись на обвинение в недостаточном трудолюбии, сухо говорю я. — И не собираюсь извиняться за то, что делаю шикарные вещи быстро. Если кому-то нужен продукт, в который вколочена чёртова куча времени, пусть ищет. На рынке найдётся всё!
— Вот как, значит?! Думала, — мы подруги! А ты… Считаешь меня ниже себя! Не думаешь обо мне! Я же вижу, — тебе со мной не интересно!
Конкретно уже разозлившись за внезапную выволочку, смотрю на раскрасневшуюся и бурно дышащую чингу.
Какого чёрта?! Всем ну просто необходимо прогнуть меня под своё виденье мира! И эта — туда же! Завиноватила! Рта не даёт раскрыть!
— Да. — ледяным голосом соглашаюсь я. — Не интересно.
— Эгоистичная сучка! — припечатывает в ответ БонСу. — Ну и сиди одна, раз такая! Пошла ****, дура!
Развернувшись, она идёт прочь.
«Поговорили». — констатирую, смотря ей вслед. — «Что это было? Чего её понесло на пустом месте? Причём, — повода для крика нет никакого. Ничего я продавать не собирался. Вежливо пояснил покупательнице, что как показал полученный ранее опыт, для получения эффекта «вау!» от моих произведений, им требуется моё личное продюсирование. Если же отдавать всё на аутсорсинг, — то с неизбежностью в сто процентов, вместо хита всегда получается унылое гуано. Поскольку в данный момент у меня нет возможности принимать участие в каких-либо проектах за стенами «Анян», то речи о продаже быть не может, извините. Вот изменится ситуация, тогда.
К удивлению, услышанное не огорчило госпожу СунСиль. Наоборот. Аджума неожиданно разулыбалась во все тридцать два зуба, с загадочным видом пообещав «подумать над решением проблемы». И добавила — «Думаю, результат тебя очень удивит». Смысл намёка остался не понятым, поскольку собеседница не стала объяснять, решив сохранить интригу. На этом мы и расстались. А эта ненормальная БонСу слова не дала сказать, чтобы объяснить. Обматерила и убежала. Может, у неё просто месячные?»
(тот же день, вечер. Столовая исправительного учреждения «Анян», время ужина для контингента.)
КиЫн пихает локтем в бок сидящую рядом сестру и, получив от неё недоумённый взгляд, делает движение головой, показывая, куда нужно смотреть. Переведя взгляд в указанном направлении, ЕЫн обнаруживает ЮнМи с подносом в руках, притормозившей возле у столика, за которым ужинала последнее время. Но в этот раз все места за ним внезапно оказались занятыми. Не двигаясь, ЮнМи смотрит на БонСу, желая поймать её взгляд, но та упорно отворачивается, делая вид, что не замечает. Не став стоять дальше, ЮнМи отправляется искать новое место. Проводив её взглядом, ЕЫн поворачивается к КиЫн . Та в ответ поднимает брови и наклоняет голову, как бы спрашивает: «Видала?» «Ага!» — тоже выражением лица отвечает ей ЕЫн .
У сестёр сегодня первый день, как они вышли из больницы и поэтому их едва сросшиеся челюсти не располагают к обычной беседе.
КиЫн прижимает подбородок к груди, многозначительно смотря из-под бровей. Секунду спустя, отвечая на это взгляд, ЕЫн согласно кивает и многообещающе улыбается.
(тот же день, позже. Время после ужина. Сёстры Ли на улице сидят на скамейке, в ожидании вечернего построения)
— Они поссорились. — коротко, чтобы не напрягать челюсть, произносит КиЫн.
— Да. — так же кратко отвечает ей ЕЫн
— Заступаться не станет.
— Она сама хорошо дерётся.
— Боишься?
— Нет. Но нужен план.
— Уже есть.
— Скажи.
КиЫн наклоняется к уху ЕЫн и меняется в лице, глядя округлевшими глазами куда-то в сторону. Та поворачивается в направлении её взгляда и тоже замирает. Примерно в пяти метрах от них, у края дорожки, сидит чёрная кошка, недружелюбно смотрящая ярко-зелёными глазами на заговорщиц.
Оцепенев от испуга и неожиданности, девушки молча таращатся на незваную гостью. Мизансцена длится около десяти секунд. Кошке, по-видимому, надоедает сидеть неподвижно. Внезапно она делает высокий прыжок в сторону сестёр, с угрожающим шипением открывая маленькую красную пасть.
— Чёрная тодук-коянъи!! — отмерев, во весь голос орёт КиЫн, увидев длинные острые клыки. — Спасите, помогите!
Она вскакивает и, развернувшись, бросается бежать прямо через скамейку, на которой сидела. Однако торопливость играет с ней неприятную шутку. При попытке перепрыгнуть преграду она цепляется ногой и летит, грузно падая лицом вперёд, не успев сгруппироваться. ЕЫн, очнувшись от крика своей сестры, тоже вскакивает и, поддавшись панике, бросается следом. Перемахнув скамейку, она обеими ногами приземляется на ранее упавшую сестру, которая почему-то никак на это не реагирует. Не удержав равновесия, ЕЫн заваливается спиной назад, со всей силы врубаясь головой в неудачно подвернувшуюся урну. Наступает тишина.
Чёрная кошка, не став приближаться, издали рассматривает возникшую композицию: два тела, садовая скамейка и урна. Насмешливо фыркает, поворачивается спиной и неспешно удаляется, победно задрав хвост.
(ещё позже)
— А чё сразу — ЮнМи? — с неудовольствием спрашиваю я. — В «Анян», что — больше желающих нет для этого?
— Это была очень быстрая расправа. — отвечает «сержантка» охраны, являющаяся сегодня дежурной по столовой. — Только у тебя есть соответствующая подготовка.
Сегодня на ужине произошёл казус. Точнее два. Первый, — БонСу «и сотоварищи» отказали мне в своём столе. Но то — такое, как говорится. А вот второй, — случился буквально только что. По словам свидетелей, они услышали быстро смолкнувшие испуганные крики. А когда пришли туда, откуда раздавались вопли, то обнаружили два бесчувственных тела сестрёнок Ли, которых кто-то хорошенько отделал. Прибежавшая дежурная с чего-то сразу обвинила меня, хотя все видели, что я подошёл позже. Сестёр, кстати, ещё не привели в чувство. Сообщили в медпункт, ждут помощи оттуда. Вполне возможно, что это будет небыстро, если вспомнить, сколько пришлось ждать медсестру, когда охрана напрыскала мне в лицо из баллончика.
— Ничего не знаю. — отвечаю я на обвинение. — Пришла вместе со всеми.
— Тогда — кто это сделал?
Я что, — Шерлок Холмс и доктор Ватсон в одном флаконе?
— Разбирайтесь. — пожимаю плечами. — Ваша работа.
Неожиданно со стороны лежащего на спине у урны тела, раздаётся голос.
— Тодук-коянъи … — хрипло произносит он с интонаций, намекающей на то, что говорящий, похоже, не в себе. — Чёрная… Чёрная тодук-коянъи …
«Лента! Пёстрая лента!»
