Харуки Мураками - 1Q84. Книга 3. октябрь-декабрь
Закрыв глаза, Тэнго представил себе, как лежит здесь и медленно умирает. Однако для тридцатилетнего мужчины, который не имел проблем со здоровьем, смерть находилась далеко за пределами воображения. Тихо дыша, он следил за тем, как по стене передвигался отблеск заходящего света. Тэнго решил ни о чем не думать. Это для него не было трудно. Он слишком устал, чтобы на чем-то конкретном сосредоточиться. При случае хотел немного поспать, но, возможно, от переутомления не мог заснуть.
Где-то в шесть пришла медсестра Омура и сообщила, что в столовой приготовили еду. Тэнго сказал, что не голоден, но эта грудастая упитанная медсестра не отступала. Настаивала, чтобы он хоть чем заморил червячка. Она почти приказывала. Бесспорно, была профессионалом, умеющим логически убедить человека выполнить приказ, касающегося его здоровья. Тем более, что Тэнго не умел противиться логическому приказу, особенно исходящим от женщины старше его возрастом.
Когда они спустились по лестнице, то встретили там Куми Адати. Медсестры Тамуры не было. Тэнго сел вместе с Куми Адати и медсестрой Омура за один стол. Он съел немного салата и вареных овощей, затем принялся за суп из мисо, лука и моллюсков. После выпил горячего чая.
- Когда состоится кремация? - Спросила Куми Адати.
- Завтра после полудня, в час, - ответил Тэнго. - После нее, пожалуй, вернусь к Токио. Меня ждет работа.
- Еще кто-нибудь, кроме вас, будет на кремации?
- Нет, думаю, не будет никого. Только я один.
- А вы не возражаете, если я приду? - спросила Куми Адати.
- На кремацию моего отца? - удивился Тэнго.
- Да. По правде говоря, ваш отец мне очень нравился.
Тэнго невольно положил палочки для еды на стол и посмотрел на медсестру. Неужели она действительно говорила о его отце?
- Например, чем именно? - спросил он.
- Был честным и не говорил ничего лишнего, - сказала она. - В этом был похож на моего покойного отца.
- Гм.., - пробормотал Тэнго.
- Мой отец был рыбаком. Умер, когда ему еще не было и пятидесяти.
- Погиб в море?
- Нет. Умер от рака легких. Много курил. Не знаю почему, но буквально все рыбаки - заядлые курильщики. Из них дым постоянно так и валит.
Тэнго задумался над услышанным.
- Возможно, было бы лучше, если бы и мой отец был рыбаком.
- Почему вы так думаете?
- Почему? - переспросил Тэнго. - Просто так мне показалось. Что было бы лучше, если бы он работал рыбаком, а не сборщиком абонентской платы.
- Если бы ваш отец был рыбаком, то вы это воспринимали бы с большей охотой?
- Думаю, что, по крайней мере, многое в моей жизни сложилось бы иначе.
Тэнго представил себе, как он, маленький мальчик, утром выходного дня вместе с отцом идет на рыбацкой лодке. Резкий морской ветер с Тихого океана и брызги воды бьют ему в лицо. Однообразно урчит дизельный мотор. Бьющий в нос запах рыбацких сетей. Тяжелая работа, полная опасности. Малейшая ошибка смертельна. Но по сравнению со сбором абонентской платы у жителей Итикавы, в этом случае дни, наверное, были бы более естественными и содержательными.
- Пожалуй, сбор абонентской платы - ужасно тяжелая работа, не так ли? - сказала медсестра Омура, поедая рыбу, вареную с овощами.
- Пожалуй, - согласился Тэнго.
По крайней мере, она была непосильной для него.
- Однако ваш отец успешно с ней справлялся, правда? - Сказала Куми Адати.
- Думаю, достаточно успешно, - ответил Тэнго.
- И похвальные грамоты получал, - сказала Куми Адати.
- Ой... - медсестра Омура вдруг положила палочки для еды. - Я совсем забыла. Просто ужас! И чего это я вспомнила о такой важной вещи только сейчас? Подождите минутку. Должна обязательно сегодня это вам передать.
Медсестра Омура вытерла платочком губы и, оставив еду, поспешила из столовой.
- А всё же, что это за важное дело? - задумчиво спросила Куми Адати.
Но, конечно, Тэнго не догадывался.
Ожидая возвращения медсестры Омуры, он послушно нес в рот овощной салат. В столовой ужинали еще несколько человек. За одним столом сидели трое стариков, но все они молчали. За другим ел какое-то блюдо и серьезно читал развернутую вечернюю газету седоватый мужчина в белом халате.
Вскоре примчалась медсестра Омура с бумажным пакетом в руке и вынула из него аккуратно сложенную униформу.
- Может, с год назад, когда господин Кавана еще был в полном сознании, я взяла ее от него на хранение, - сказала эта упитанная медсестра. - Он хотел, чтобы его положили в гроб в этой униформе. Поэтому я отнесла ее в химчистку и посыпала инсектицидами.
Это была хорошо знакомая униформа служащего «NHK», которую бы Тэнго ни с чем не перепутал. Брюки были аккуратно выглаженные. А сама она отдавала острым запахом порошка от насекомых. На время Тэнго потерял дар речи.
- Господин Кавана сказал мне, что хочет, чтобы его сожгли в этой униформе, - сообщила медсестра Омура и, снова аккуратно сложив униформу, сунула ее в бумажный пакет.
- А потому сегодня я передаю ее вам, господин Тэнго. Принесите ее завтра в фирму ритуальных услуг и попросите переодеть отца в нее.
- Но так делать не годится. Униформа предоставлена корпорацией для временного пользования. После выхода на пенсию ее надо вернуть «NHK», - неуверенным голосом возразил Тэнго.
- Не переживайте, - сказала Куми Адати. - Если мы промолчим, то никто об этом не знать. Даже если пропадет одна старая униформа, «NHK», думаю, не обеднеет.
С этим согласилась и медсестра Омура.
- Господин Кавана тридцать лет трудился на «NHK» - с утра до вечера обходил квартиры жителей. Наверное, часто попадал в неприятности и выполнял страшно большую норму. Разве можно пожалеть для него одной униформы? Ведь он пользовался ею не для того, чтобы делать зло.
- Да, правда. И я храню матроску из средней школы, - сказала Куми Адати.
- Униформа служащего «NHK» и школьная матроска - это совершенно разные вещи, - вмешался Тэнго, но никто его не поддержал.
- И я засунула матроску в стенной шкаф, - сказала медсестра Омура.
- Иногда надеваешь ее и показываешься мужчине? В белых носочках? - пошутила Куми Адати.
- Это нормально, - сказала медсестра Омура с серьезным выражением лица, подперев щеку рукой. – Может быть, хорошо кое-кого стимулирует.
- Во всяком случае, - обращаясь к Тэнго, сказала Куми Адати, чтобы закончить разговор о матроске, - господин Кавана дал четко понять, что хочет умереть в униформе «NHK». И мы должны выполнить такую его волю, ведь правда?
Взяв бумажный пакет с отцовой униформой, Тэнго вернулся в палату. Вместе с ним пришла Куми Адати и взялась стелить постель. Новой, с запахом крахмала, простыней, новым одеялом, новым пододеяльником и новой подушкой. После такой обновы отцовская кровать изменилось до неузнаваемости. Тэнго почему-то вспомнил густые волосы на лобке Куми Адати.
- В последнее время ваш отец постоянно находился в коматозном состоянии, - разглаживая складки на простыне, сказала Куми Адати. – Но я думаю, что он не был совершенно без сознания.
- Почему ты так думаешь?
- Потому что, мне так казалось, ваш отец иногда посылал кому-то сообщение.
Стоя у подоконника и глядя на улицу, Тэнго повернулся к медсестре.
- Сообщение?
- Да, ваш отец часто постукивал по краю кровати. Его рука спадала вниз и выстукивала - тук-тук, тук-тук - что-то похожее на азбуку Морзе.
Куми Адати сама постучалась легонько кулаком по краю кровати.
- Это похоже на некий сигнал, правда?
- Я думаю, что это не сигнал.
- Тогда что?
- Он стучал в дверь, - сухим голосом сказал Тэнго. - Входная дверь какого-нибудь дома.
- Возможно, это действительно так, как вы говорите. Мне даже казалось, будто кто-то стучит в дверь. - Куми Адати прикрыла глаза. - Так выходит, что даже потеряв сознание, господин Кавана все еще собирал абонентскую плату?
- Пожалуй, - ответил Тэнго. - Где-то в закоулке своей головы.
- Как в древности воин, что после смерти не расставался с сурьмой, - восторженно сказала Куме адат.
Тэнго молчал, не зная, что ответить.
- Видно, ваш отец очень любил эту работу. Любил ходить и собирать абонентскую плату «NHK».
- Дело не в том, любил или не любил, - сказал Тэнго.
- А, собственно, в чем?
- Просто отец умел выполнять ее лучше кого бы то ни было.
- Вот как! Неужели? - удивилась Куми Адати. И задумалась над услышанным. - Возможно, что в определенном смысле это правильное решение.
- Возможно, - сказал Тэнго, поглядывая на сосновый бор. - Возможно, что так.
- А вот, например, вы, что умеете делать лучше всего? - спросила медсестра.
- Не знаю, - глядя ей прямо в глаза, ответил Тэнго. - Действительно не знаю.
Глава 22 . Усикава
Казалось, ее глаза жалели
Тэнго появился на пороге дома в шесть пятнадцать воскресным вечером. Выйдя во двор, остановился и, словно что-то ища, осмотрелся. Перевел взгляд дело налево, затем - слева направо. Посмотрел в небо и под ноги. Но, кажется, не заметил ничего необычного. И быстрым шагом пошел по улице. Усикава следил за ним сквозь щель между шторами.
