Алексей Кулаков - На границе тучи ходят хмуро…
Оружейник недоверчиво поглядел на поручика и наморщил в недоумении лоб.
– Но… позвольте, а как же… вы?
– Я не заинтересован в победе своей Агрени… по ряду причин. Но я бы желал помочь вам выиграть конкурс на новое мелкокалиберное ружьё. Итак, ваш ответ?
Когда на следующий день в Ораниенбаум (наконец-то, и года не прошло), добрались высокие чины из Комиссии, они первым делом сильно удивились: на стрельбище мерно хлопали выстрелы, хотя патроны нового образца приехали вместе с ними (вернее с капитаном Захаровым – аж пять тысяч штук), а метрах в двухстах сидели на лавочке два вроде бы соперника, и мирно беседовали. Причём видно было, что разговор очень интересный: штабс-капитан поминутно что-то записывал в свой опытовый журнал, а поручик явно что-то диктовал. Приблизившийся к ним, самый младший член комиссии (хе-хе, по званию…) штабс-капитан Юрлов успел, до того как его заметили и замолчали, услышать обрывок очень интересной фразы:
– Таким образом – пусть не на много, но увеличится скорострельность…
– Господа, позвольте приветствовать вас… поручик, пора начинать.
Все "пробные стрельбы" свелись к получасовой пальбе: залпами, вразнобой, на скорость перезарядки… а в конце дня (предварительно немного посовещавшись в столовой) Комиссия разродилась вполне ожидаемым для поручика решением: внести несколько (список прилагается) изменений в представленную на конкурс винтовку и как можно быстрее представить на конкурс готовый образец, вернее образцы – в количестве не менее десятка.
Быстро перечитывая список, Александр тихо… удивлялся.
"Неотъёмный магазин на пять патронов, упростить прицел… кольцевая мушка не понравилась, что ли? Упростить ударно-спусковой механизм, убрав предупреждение спуска… нда, из отличного оружия предлагают сделать полено с стальной трубкой… утрирую, конечно… а ведь не верил что большинство генералов – крепкие дубы. Баобабы, блин…"
Подождав, пока он ознакомится с недлинным перечнем предстоящих работ, полковник фон дер Ховен проникновенно осведомился:
– Поручик, как скоро вы можете предоставить на испытания новые образцы?
Князь быстренько прикинул, что у него по срокам: вариант Агрени под неотъёмный магазин на фабрике был, как и нужные лекала… так сказать, один из пройденных этапов. Главной проблемой было внесение остальных "усовершенствований", но уж трёх недель семи мастеровым опытного участка должно хватить? Плюс неделя на всякий случай и получаем…
– Не больше полутора месяцев, Ваше Высокоблагородие!
Тут уже не утерпел сам глава Комиссии, внимательно прислушивающийся (как и все, впрочем) к разговору одного из своих подчинённых с… другим подчинённым, хоть и временно.
– Поручик, вы уверенны в сроках? На следующие испытания прибудет военный министр, желательно избежать всех… ненужных накладок!
– Через месяц винтовки будут, Ваше Превосходительство.
– Гм. Ну хорошо, допустим. У вас есть к Комиссии какие-либо вопросы, просьбы?
– Если позволите, Ваше Превосходительство, есть. Нельзя ли в мой Сестрорецкий завод командировать, на незначительный срок штабс-капитана Мосина? Это позволило бы сильно сократить срок выделки и моих и его винтовок. Штабс-капитан не против, но…?
– Вот как! Поясните-ка более подробно, зачем вам понадобился капитан?
– Осмелюсь доложить, Сергей Иванович любезно согласился оказать мне некоторую помощь в переделке моей винтовки… советами, разумеется. Я же, со своей стороны, предоставлю в его распоряжение прекрасно оборудованную опытный отдел и хороших мастеровых, а также большое количество патронов для испытаний… и все условия для самой плодотворной работы. Так что… через месяц к испытаниям будут готовы две дюжины винтовок – системы капитана Мосина, и моей.
Впервые Александр увидел, как одновременно удивляются сразу три генерала: сам Чагин, главный инспектор оружейных и патронных заводов генерал-лейтенант Нотбек и генерал-майор Бестужев-Рюмин. Про всякую мелочь вроде полковников Кабанова и фон дер Ховена и говорить не приходилось…
– Однако… вы от скромности… впрочем, отрадно видеть такое сотрудничество, почему бы и нет. Господа, какие будут мнения?
Члены комиссии переглянулись, перекинулись буквально парой слов, и за всех ответил генерал Нотбек.
– Ежели это существенно ускорит дело… я думаю, в предложении поручика есть определённый резон, Николай Иванович.
– Тогда… поручик, у вас ровно месяц!
* * *Что для Мосина, что для поручика Агренева, четыре недели пролетели как один день. Оба они старались успеть как можно больше – вот только по разному: конструктор днями и ночами не выходил из пятого цеха, временами забывая поесть, а князь… Он на опытном участке появлялся или рано утром или поздно вечером – узнать, как идут дела… и почему так медленно! А остальное время он посвящал своей фабрике: ещё раз обошёл все цеха, от глубоких подвалов до, уже облюбованных голубями крыш, проинспектировал склады (и кладовщиков оглядел… а с половиной и поздоровался по имени-отчеству, как-никак служили под его началом). На вторую неделю довёл до форменной истерики невозмутимого обычно прораба из "Строительной конторы Бари" – тем, что буквально "стоял над душой" у строителей, и постоянно вносил поправки в уже утверждённый на это лето план работ… да ещё и сроки не забывая при этом подрезать. Управляющий фабрикой господин Сонин только и успевал записывать многочисленные пожелания своего начальства. Неизвестно, выдержали бы прораб, управляющий и Греве такую активность Александра, но тут случилось эпохальное событие: пришли сразу три вагона, с оборудованием для новых "оружейных" цехов, и на этом фоне все выявленные мелкие недостатки моментально потускнели и отошли даже не на второй, а на двадцать второй план. Кстати, не одни они так радовались: сразу три артели грузчиков, получившие гарантированную занятость как минимум до первого снега, едва хороводы не водили вокруг этих самых вагонов… (а прораб слал панические телеграммы в Москву и просил… вернее требовал себе, ещё двух помощников). Видя, что у Александра явный приступ хорошего настроения, Сонин осторожно поинтересовался: не передумал ли владелец предприятия насчёт заключения трудовых договоров с мастеровыми, и если нет, то…
– А у вас и образец, как я погляжу, имеется?
– Это я на досуге… оформил ваши условия на бумаге, и если вы сочтёте возможным и выделите немного своего времени?
– Конечно выделю, дело это нужное и важное… хм… пока всё неплохо и возражений нет… так, а вот этот пункт полностью убрать!
– Могу ли я поинтересоваться причинами?
– Андрей Владимирович. Если работник справляется со своими обязанностями и не имеет нареканий по дисциплине, мне совершенно безразлично, какого он пола… соответственно, жалование от этих вопросов зависеть не должно. Далее… а вот тут наоборот, надо пункт добавить: не менее шестнадцати лет.
– Александр Яковлевич… но ведь это общепринятая практика, когда дети участвуют на лёгких работах и тем самым зарабатывают какое-никакое а жалование!
– Ну… если уж им так хочется заработать… нда, вопрос. Тогда так – работы и в самом деле должны быть лёгкие, а не как сейчас – всякие тяжести таскать. А ещё лучше – возьмите и организуйте при фабрике техническую школу. Вот там пусть дети и трудятся, не жалея сил, изучают грамотность и ремесло – а когда подрастут и освоят две-три смежных специальности, пользы принесут больше… и проживут дольше.
– Ваше Сиятельство, какими суммами я могу располагать?
"О как! В меценаты меня записал, что ли?"
– Все дети работников Р.О.К. должны пройти через эту школу. Разумеется, если родители будут не против… из этого и исходите. И вот ещё – если это начинание будет успешным, такие же школы появятся при всех моих заводах… я надеюсь на вас, Андрей Владимирович.
– Александр Яковлевич… я приложу все силы но устрою всё самым наилучшим образом!
– Давайте вернёмся к договору… в целом, всё неплохо, особенно ваша идея с кредитной лавкой… откровенно говоря, я совсем упустил этот момент… ещё несколько небольших дополнений: в случае любого воровства наказывается вся смена, работавшая в цехе… так, где же я это видел… а, вот: в случае получения травм… ну, и так далее. Я прошу вас увеличить суммы компенсаций процентов на десять-пятнадцать… я не разорюсь. Пожалуй, всё?
– С вашего позволения, нет. Вопрос со сторожами… вернее их количество… на мой взгляд, оно чрезмерно.
Действительно, местные не переставали удивляться, зачем не самому большому заводу (ну, это только пока) аж пятнадцать здоровенных сторожей, злющих как собаки – не поговорить с ними толком, не расспросить… Удивляться удивлялись, но и завидовали тоже – да и то сказать, за такое жалование многие бы согласились и вместо собаки служить на воротах… опять же, у фабричных еда забесплатно…
