Джон Кристофер - Смерть травы. Долгая зима. У края бездны
Впереди показался свет. Вскоре можно было выключить фонарик — последний отрезок пути освещала луна. Эндрю выглянул из дыры и посмотрел вниз. Там громоздился лед и замерзшая грязь. Справа угадывались очертания «ховеркрафта», слева — выход из гавани, перегороженный легшими на дно баркасами. Их обледеневшие борта поблескивали в лунном свете.
К Эндрю присоединился Абониту, и они принялись шептаться, опасаясь, что их услышат. Где–то над ними пару раз скрипнул под чьими–то шагами снег.
— Вижу человека, — шепнул Эндрю. — Видимо, часовой.
— Да, — ответил Абониту ему в самое ухо. — У него винтовка.
— Почему же остальные не попытались вырваться на волю?
— Они совсем растерялись. Чего еще ожидать от африканцев? — В его голосе звучала горечь.
— Во всяком случае, это наше счастье. Пробираясь вдоль стены, мы можем незаметно добраться до задней воздуховыпускной трубы. А там посмотрим.
— Можно и так: я проникаю внутрь через трубу и отвлекаю часового. Он может решить, что я — один из тех, кто на борту. Ты тем временем забираешься на пирс и прыгаешь на борт как можно ближе к рубке…
— Да, так будет вернее. Если выйдет, стукни его посильнее, как только судно тронется с места, забери винтовку и займись остальными. Господи, только бы не подкачали двигатели!
Абониту посмотрел в сторону баркасов на выходе из гавани.
— А потом мы перелетаем через них на полной скорости. Как ты думаешь, получится?
— Кажется, лучше держаться правее. Конечно, у самого дна образуется воздушная яма, но нам поможет подушка. Надеюсь, что мы перескочим через них просто по инерции. — Он покачал головой. — Нет, не «просто». Но перескочим.
— Куда движутся облака?
— С моря на берег. Причем медленно. Вон славная тучка — видишь, над островом? Придется дожидаться ее минут десять.
Прошло больше десяти минут, прежде чем луна спряталась за облаками, и видимость почти исчезла. Эндрю прыгнул первым, стараясь приземлиться на островок замерзшего ила. Собственное падение показалось ему очень громким, и он прижался ко дну, глядя в сторону «ховеркрафта». Однако там все оставалось по–прежнему. Он махнул рукой, и Абониту прыгнул следом. Несколько минут они провели, не шевелясь и даже не перешептываясь, а потом устремились к судну. Двигались короткими перебежками, подолгу готовясь, прежде чем сорваться с места. Один раз сверху раздались голоса, и они замерли на несколько минут, пока голоса не смолкли в отдалении.
Причал, к которому притулился «ховеркрафт», зарос льдом. Эндрю пришлось ползти на коленках, чтобы не звякать стальными подковками башмаков. Один раз, задрав голову, он убедился, что луна вот–вот выкатится из–за спасительного облака; ее диск уже просматривался за клочковатой шторой. Он оглянулся и увидел, что Абониту готов проникнуть на судно. Совсем скоро достигнет намеченной позиции и он. Однако лучше будет дождаться, пока Абониту отвлечет часового; если он двинется сейчас вперед по причалу, его наверняка заметят. Он махнул рукой. Абониту помахал ему в ответ и тут же повис на борту. Еще мгновение — и раздался негромкий металлический звук, свидетельствовавший о том, что Абониту проник внутрь. Последовали более отчетливые звуки. На борту начались хождения. Часовой что–то сказал. Эндрю с максимальной скоростью двинулся вперед по причалу, стараясь не шуметь, и, оказавшись над «ховеркрафтом», осторожно глянул вниз.
Расстояние между причалом и палубой составляло всего четыре фута; прыжок обещал быть нетрудным, хотя и не очень приятным. Главное было остаться незамеченным. Услыхав голоса — Эндрю узнал Абониту, пререкающегося с часовым, — он прыгнул, с трудом устоял на ногах, но сохранил равновесие. Теперь — быстрее к рубке! И наплевать на шум! Часовой крикнул что–то и получил ответ с берега. На пути Эндрю лежала куча одеял, из–под которой стал выбираться человек. Эндрю со всей силы лягнул его ногой и услышал стон; через секунду он уже стоял у руля.
Двигатели прокашлялись и быстро ожили. Судно поползло задним ходом. Оставалось надеяться, что никто не изменил положение рулей после того, как они вошли в гавань накануне, — тогда они повторят вчерашнюю траекторию, но уже в обратном направлении. Несмотря на шум, до его слуха донесся выстрел, потом еще один. «Ховеркрафт» отошел от причала и устремился в гавань. Через пятьдесят ярдов Эндрю замедлил ход, готовясь развернуться, и в это мгновение увидел двоих бегущих к нему гернсийцев. У одного из них была винтовка, однако он находился в слишком сильном замешательстве, чтобы пустить ее в ход. Оставалось надеяться на скорость. Судно рванулось с места, и гернсийцы рухнули на палубу. Со стороны берега прозвучали выстрелы. Выстрел хлопнул и ближе, где–то на корме.
Эндрю в смятении глядел на приближающиеся баркасы. Тот, через который он собирался перепрыгнуть, выглядел теперь совсем по–другому и слишком круто вздымался над оголившимся морским дном. Нет, тут ничего не выйдет… Между вторым и третьим баркасами открылся промежуток, в который можно было попытаться протиснуться. Тем временем один из упавших успел подняться. Видя это, Эндрю решил не менять первоначального плана: по крайней мере произойдет сильнейший толчок, который снова свалит противника с ног. Он уставился на растущий с каждой секундой впереди стальной борт. Еще секунда…
Толчок оказался сильнее, чем ожидал Эндрю. Его бросило на приборную доску, и он выпустил из рук штурвал. «Ховеркрафт» резко накренился, словно готовясь перевернуться кверху дном. Однако вой турбин и шум сжатого воздуха, идущие снизу, говорили о том, что они переваливаются через баркас. Последовал еще один толчок, после чего судно словно обрело крылья. Эндрю понял, что они преодолели препятствие и на какое–то мгновение взмыли в воздух. Несмотря на полуобморочное состояние, он успел выключить двигатели. Судно вновь тряхнуло, на этот раз сильнее прежнего, так что он испугался за свои кости. «Ховеркрафт» вызволил их из плена. Его занесло в сторону, наклонило, подбросило и швырнуло о дно.
Уши разламывались от тишины. Эндрю снова ударился о приборную доску, как ни старался сохранить равновесие, и теперь морщился от боли. Важно было одно — не повредились ли при падении турбины. Он с замиранием сердца включил их, боясь, что сейчас произойдет катастрофа. Но из–под днища донесся знакомый мерный рокот, и «ховеркрафт» с привычной мелкой дрожью взгромоздился на свою воздушную подушку. Эндрю толкнул рычаг, и судно двинулось вперед. Все вокруг было залито лунным светом, но Эндрю все равно включил прожекторы. Еще минута — и по обеим сторонам судна высоко взметнулись фонтаны брызг: они достигли водной глади.
Абониту подошел к нему и положил руку на плечо.
— Здорово, Эндрю! — проговорил он. — Только мне не хотелось бы проделывать это во второй раз.
— Как противник?
— Разоружен. Один без сознания — ударился головой о палубу, когда мы совершали прыжок. Хочешь, чтобы тебя сменили?
— Да.
Он заглушил двигатели, и судно мерно закачалось на мелкой зыби. Абониту подозвал штурмана, и Эндрю покинул рубку.
— Пустимся вдогонку за остальными?
— Не уверен, — ответил Абониту, и Эндрю послышалась в его голосе властность, которой он раньше не замечал. — Надо держаться подальше от островов. Губернатор вполне может выслать в погоню за нами свой флот.
— Тебя это беспокоит?
— Отныне я буду избегать ненужного риска. Курс на север, пятнадцать узлов, если все в порядке, — распорядился он, обращаясь к штурману. Впереди лежал залитый лунным светом пролив между островами Гернси и Херм; из воды зловеще торчали обледенелые рифы. — Пять узлов, пока не пройдем пролив. — Он снова положил руку на плечо Эндрю. — Займемся–ка пленными.
Недавние часовые сгрудились на корме, ежась под дулами винтовок, наставленных на них пятью африканцами.
— Али и Кипуну остаются на местах, — решительно скомандовал Абониту, — остальные вышвыривают этих людей за борт.
Один из гернсийцев собирался что–то сказать, но Абониту не дал ему раскрыть рта.
— Это позволит сэкономить пули. Вам повезло. Отсюда совсем недалеко до берега. Возможно, губернатор поджидает вас там с бутылочкой виски.
Низкорослый смуглый пленник сказал:
— Не надо нас вышвыривать. Мы спрыгнем сами.
— Валяйте, — безразлично процедил Абониту.
Смуглый стянул башмаки и верхнюю одежду, забрался на фальшборт и, немного покачавшись, прыгнул. Через короткое время он вынырнул и быстро погреб к берегу. Его товарищи последовали его примеру. Третий гернсиец колебался дольше первых двух, и один из африканцев ткнул его дулом под ребра, отчего он полетел в воду. Среди невысоких волн торчали головы плывущих; один из них успел повернуться и выкрикнуть неразборчивое проклятие. На палубе остался лежать потерявший сознание гернсиец, ударившийся головой при прыжке корабля. Из его ноздрей с шумом вырывалось дыхание. Абониту тронул его носком сапога.
