Законник Российской Империи. Том 3 - Оливер Ло

Я уважительно кивнул отцу, когда наши взгляды встретились. Он ответил мне лёгким наклоном головы, в его глазах промелькнуло одобрение. Видимо, новости о моей победе в дуэли уже достигли его ушей. Елена Андреевна тоже заметила меня и, к моему удивлению, слегка улыбнулась. Кажется, наши отношения, действительно, изменились к лучшему, потому что мне почудилась в этой улыбке неожиданная теплота. Чудные дела.

Продолжая свой путь, я миновал несколько залов, пока наконец не оказался в более тихой части дворца. Здесь музыка и шум бала были приглушены, а воздух казался свежее. Я заметил несколько групп людей, стоящих поодаль друг от друга. Они говорили тихо, и вокруг каждой группы словно витала невидимая завеса — магический барьер, не пропускающий звуки наружу.

Наконец, я увидел Михаила Алексеевича. Он стоял у окна, беседуя с высоким мужчиной в военной форме. Заметив меня, второй принц что-то сказал своему собеседнику, который ему тут же поклонился со всем уважением, и направился в мою сторону.

— Максим Николаевич, — произнёс принц, подойдя ко мне. — Я рад, что вы нашли время. Не могли бы мы поговорить наедине?

Я кивнул, и мы отошли в сторону. Как только мы оказались на достаточном расстоянии от остальных, двое мужчин, которых я заметил раньше, они двигались неподалеку от нас, использовали заклинание. Я почувствовал, как воздух вокруг нас слегка задрожал — они создали барьер от прослушивания.

— Впечатляюще, — заметил я, кивнув в сторону охранников. — Хотя, признаться, я уже начинаю привыкать к таким мерам предосторожности.

— В нашем положении никогда нельзя быть слишком осторожным, — усмехнулся Михаил Алексеевич. — Но давайте перейдём к делу. Я хотел ещё раз поблагодарить вас за помощь в расследовании в моём тренировочном лагере.

Я кивнул, ожидая продолжения, иначе он бы меня сюда не позвал. Второй принц на мгновение замялся, что было для него несвойственно.

— Знаете, Максим Николаевич, я… не силён во всех этих расчётах и бюрократии, — откровенно произнёс он, и в его голосе проскользнули нотки смущения. — Для меня всегда было важнее, чтобы мои люди были обеспечены всем необходимым во время тренировок и боя. Видимо, именно эта моя… прямолинейность и подвела меня.

Я внимательно слушал, отмечая про себя эту неожиданную откровенность передо мной. Второй принц продолжил:

— Но дело не только в этом. В ходе расследования выяснилось, что бывшие представители моей фракции занимались контрабандой. И меня беспокоит, что они могли заниматься этим, когда ещё были под моим началом.

— Вы опасаетесь, что это может бросить тень на вашу репутацию? — спросил я, уже понимая, к чему он клонит.

— Именно, — кивнул Михаил Алексеевич. — Поймите меня правильно, я не дорожу политической властью. Но если это бросит тень на мою работу с армией… Я не могу допустить раскола в рядах своих людей. И в Империи тоже. Это последнее, чего я хочу. Наша армия должна быть сильной без влияния политических течений.

Я видел искренность в его глазах. Этот человек, действительно, был патриотом, военным до мозга костей, далёким от политических интриг.

— Чего именно вы хотите от меня? — спросил я прямо.

— Мне нужна ваша помощь, — ответил Михаил Алексеевич. — Я хочу разобраться, чьи приказы выполняют эти отставные офицеры. По чьей указке они работают, чтобы потом понимать, что с этим делать.

Я задумался на мгновение, потерев подбородок.

— А вы уверены, что они выполняют чьи-то приказы? Может, они просто пытаются дискредитировать ваше положение как второго принца? Каждый по-своему.

— Нет, я уверен, что за этим стоит кто-то ещё, — покачал головой мужчина. — Видите ли, в процессе расследования я заметил, что их действия слишком хорошо скоординированы. Они действуют слаженно, словно по единому плану. В этом я вижу руку того, кто предпочитает скрываться в тени.

— И как именно вы это поняли? — спросил я, чувствуя, что мы приближаемся к сути проблемы.

— Понимаете, эти офицеры… они действуют в разных сферах, но их действия каким-то образом дополняют друг друга. Например, один из них занимается поставками оружия, другой контролирует транспортные пути, третий отвечает за финансовые операции. И все эти действия складываются в единую схему. Это не похоже на разрозненные попытки навредить мне или же желание офицера на месте обогатиться за счет того, что проходит через его руки. Это больше похоже на… хорошо продуманную стратегию, которая медленно, но верно крепнет. В решающий момент это может просто уничтожить меня.

Я внимательно слушал, анализируя каждое слово. Михаил Алексеевич был прав — такая координация действий не могла быть случайной.

— Кроме того, — продолжил он, — я заметил, что некоторые из их операций происходят одновременно в разных частях Империи. Это требует серьёзного планирования и ресурсов. У отдельных офицеров, даже бывших членов моей фракции, просто не хватило бы возможностей для организации такой масштабной деятельности.

Я кивнул, понимая, что ситуация, действительно, серьёзная. Кто-то явно пытался использовать бывших людей Михаила Алексеевича в своих целях, и этот кто-то обладал немалой властью и влиянием. Будь иначе, то они бы не стали все действовать вместе — слишком высокий уровень возможностей и влияния, чтобы объединяться ради каких-то мелочей.

— Что именно от меня требуется? — спросил я, скрестив руки на груди.

Принц на мгновение отвёл взгляд, словно подбирая правильные слова. Его лицо оставалось бесстрастным, но я заметил, как сжались его руки, словно Михаил Алексеевич пытался удержать себя от лишних эмоций.

— Мне нужно, чтобы вы провели расследование так, как умеете только вы, — наконец произнёс он, вернув взгляд на меня. — Точно, методично и без лишнего шума.

— Без лишнего шума? — я приподнял бровь, не скрывая лёгкой иронии. — Вы, наверное, не заметили, но я только что провёл дуэль перед половиной имперской знати.

Михаил Алексеевич усмехнулся, едва заметно, но не отвёл взгляда.

— Ваша дуэль — это всего лишь спектакль, который забудут через неделю. А мне нужно, чтобы вы работали в тени, как в моём лагере. Вы справились тогда с задачей лучше, чем я мог представить. Теперь я прошу вас сделать то же самое.

— Вы понимаете, что дело это сложное и запутанное?