Студент 2 - Всеволод Советский
Я отлично представлял ход ее умозаключений, прямо-таки мысли читал. Ага, интересный парнишка… Молодой, конечно, так ведь тут, как говорится, ровесников не ищут… Могла бы я с ним? Конечно. Даже с удовольствием. Если честно, хоть сейчас.
Все это считывалось мной по некоторым невербальным реакциям Кати. Ну и у меня, разумеется мысли потекли в параллельном русле. А я? И прикинув все про и контра, я вынужден был честно признать, что и я не отказался бы от пары эротических сцен.
Не успел я так подумать, как Катя пропела несколько фальшивым голоском:
— Кстати, ребята! А у вас еще что-то интересное есть? Я бы подумала над этим…
— Да все, что хотите! — воспрянул Витек без всяких задних мыслей. — И на вас найдется. Джинсовые изделия! Например.
— Телефон у вас есть? — спросил я.
— Нет, — Катя вздохнула. — Чего нету, того нету.
— Ну, это не беда. Мы и на дом к вам можем прийти. Верно, Вить?
— Конечно, — простодушно подтвердил коммерсант.
— А чего у вас есть? — встрял малой.
— Все! — прозвучал гордый ответ.
— А машинки есть? Модельки!
— Вова, — строго одернула Катя. — Не попрошайничай!
— Найдем! — Витек приосанился.
— Правда⁈ — Вовины глаза так и округлились.
— Конечно, — веско подтвердил я.
Игрушечные копии советских автомобилей в масштабе 1:43 стали производить в начале 70-х годов. Тогдашних мальчишек они вгоняли в неизмеримый восторг абсолютно идентичной внешностью и ювелирностью исполнения. У них открывались двери, капот и багажник, колеса были резиновые и слегка пружинили, как будто на рессорах, фары были прозрачные, не говоря уж про остекление салона… Самые первые модели воспроизводили автомобили «Москвич-408» и «Москвич-412», имели большой успех. Ну и пошло-поехало. Стали изготавливать копии как легковушек, так и грузовиков — ЗИЛ, КамАЗ, другие. Пацаны, конечно, охотились за этими поделками — хотя те и поступали в продажу, но немного. И расхватывались мгновенно. Найти было нелегко. И я представил, как после нашего ухода Вова пристанет к мамаше с ножом к горлу…
Мысленно улыбнувшись этому, я подумал, однако, что уходить пора. У меня впереди еще свидание с неясными целями, к нему не то, чтобы надо подготовиться… А хотя и это тоже. Морально. Я был бы даже не прочь отдохнуть немного.
— Ладно, — объявил я. — Спасибо за угощение. Идем, Витя.
— А когда придете? — немедленно спросил Вовка.
— Пока, брат, обещать не стану, — по-взрослому ответил я. — Поживем — увидим.
Лицо Кати при таком ответе чуть омрачилось, хотя она постаралась не подать вида.
— Ладно, — сказала она. — Приятно было познакомиться. Если что, заходите…
На обратном пути Витек был заметно оживлен, рассуждая о том, что автомодели могут внезапно оказаться плодородным бизнес-полем.
— … мне это как-то раньше в голову не приходило! Никогда не думал. А тема-то интересная конкретно! Надо будет Кайзеру сказать…
— Кому⁈
— А! — засмеялся Витек. — Кайзер — это мой оптовик. Кликуха такая. Ну, тот самый, помнишь, мы еще за твоим «Ливайсом» к нему ходили…
— Помню, — сказал я.
И вспомнил, как наблюдал за этим самодовольным типом. Ишь же, погоняло-то себе какое сочинил! Царь горы. Повелитель мух!
— А откуда у него такой псевдоним?
— Не знаю. Но котелок варит — ого-го! Что твой ядерный реактор.
В голосе промелькнуло невольное уважение. Он пустился в панегирик о том, каков данный персонаж умный да разумный, причем интеллект, по Витькиным представлениям, мощнее всего проявлялся в наличии всякого импортного барахла. Во-первых, моднейшего прикида, в котором щеголял этот самый властитель жизни, а во-вторых, всякой проигрывающей и звукозаписывающей аппаратуры, которой была нашпигована его квартира.
При этом воспоминании Витек аж в лице изменился, завистливо и восхищенно:
— Ты представляешь? Музыкальный центр! Филипс!..
По его пересказу, музыкальный центр являл собой так называемый «комбайн»: проигрыватель для пластинок плюс кассетный магнитофон в одном корпусе, плюс усилители звука… И было это оснащено какими-то индикаторами, приборами со стрелками… А цветомузыка! От упоминания о ней Витек едва не начинал полыхать огнем восторга.
Цветомузыка той эпохи! — объект вожделения юных меломанов, на лестнице приоритетов стоящий разве что на ступеньку-две пониже девичьих писек и сисек. А у особо ошалелых технократов, возможно, и повыше… Но такие все же встречались нечасто, а у большинства эти ценности были увязаны в системную цепочку. Разноцветные мигалки предназначались именно для того, чтобы поразить непрочный разум девушки и повернуть его на дорогу объятий и щупаний с последующим продвижением понятно куда. При условии, конечно, что объект удастся завлечь домой в отсутствие родителей.
Но что правда, то правда: были и бескорыстно-пламенные конструкторы, жаждавшие создания некоего чуда техники. Русская и советская смекалка границ не знала и не знает, поэтому находились мудрецы, которые ради создания цветомузыкальных эффектов ухитрялись по ночам вытаскивать стекла уличных светофоров и железнодорожных семафоров… Ну ничем не лучше героя Чехова, который от рельсов откручивал гайки, чтобы делать грузила для удочек! Иногда таких энтузиастов отлавливали, доходило и до уголовных дел. Ну, а стоп-сигналы и поворотники автомобилей, используемые как светофильтры — это уж дело совсем обыденное.
Назад поехали по настоянию Витьки тоже на трамвае, сэкономив в сумме по четыре копейки. Тут я решил поддеть скаредность приятеля и с невинным видом сказал:
— Кстати! Между прочим, я сегодня твой товар спас, согласен?
— Ну… да, — Витек слегка напрягся. — И что?
— И все. Думаю, процента два от общей стоимости я заработал. Примерно пятерку. Поэтому будем считать, что должен я тебе пятнашку. Согласен?
Витька помолчал, свыкаясь с грустной мыслью.
— Ну… не знаю, — промямлил он
