Врата в Сатурн - Борис Борисович Батыршин
— И что же теперь с ним делать?
Юрка замялся.
— Ну… до отлёта поживёт здесь, с нами.
— Я ему лоток в гальюне поставлю,– мне его в «Астре» выдали. Вентиляция там мощная, пахнуть не будет… надеюсь.
— А опилки? — спросил я, подумав мельком, что здесь, наверное ещё не продуют наполнители для кошачьих туалетов — и уж тем более, неоткуда им взяться на станции. Или, наоборот, есть откуда, раз уж важные персоны Проекта самолично пристраивают мурлык на орбиту?
— Песок. — он кивнул в укол, где действительно стоял полиэтиленовый пакет с чем-то жёлтым. — Здесь, на станции взял, у ботаников в рекреационном секторе. Они, кстати, сказали, что… хм… использованное содержимое к ним можно носить, в качестве удобрения.
…Ну да, конечно: самое разумное решение для корабля с его замкнутым циклом. На 'Заре ведь тоже будет рекреационный сектор с газончиками и кустиками, и неудивительно, что Юрке уже сейчас приходится практиковаться…
— Ну, это уж ты сам. — сказал я. — Раз тебе кота поручили — ты и возись с его… отходами жизнедеятельности. Кормить-то чем собираешься?
Вместо ответа Юрка продемонстрировал пакетик из серебристой фольги с надписью «Мясо куриное, консервированное» — такие присылали на внеземные объекты вместе с прочими полуфабрикатами. Узнику переноски этот предмет явно был знаком, он закопошился и просительно мяукнул.
— А если опять куда-нибудь забьётся?
— Да сколько угодно. Главное — в коридор его не выпустить, а то лови потом по всей станции.
Я представил себе эту картину: мы с Юркой носимся за хвостатым беглецом по кольцевому коридору, загоняем его… ну, скажем, в лабораторию спектрометрии, где Дася начинает скакать по столам и полкам, сбрасывая хрупкие приборы под аккомпанемент проклятий научных сотрудников…
— Да уж, не хотелось бы. Ладно, пусть пока посидит в своём ящике, а мы прошвырнёмся пока по станции. Надо бы повидать кое-кого… и вообще.
— Ага! — Похоже, моего соседа не слишком привлекала перспектива возни с хвостатым членом экипажа. — Только водички ему оставлю.
— Выпустить хочешь? — я с опаской покосился на переноску. Её обитатель подозрительно затих, даже шуршать трофейной курткой перестал. Может, строит какие-то свои, кошачьи, но непременно коварные планы?
— Не… — Юрка помотал головой. — Там поилка встроенная. Сейчас налью — и пошли!
— Уже проголодался? — спросил Юрка, когда мы повернули по кольцевому коридору в сторону столовой. — Вроде, ужин только через час…
— Я не обедал. Да и завтракал ещё дома, вМоскве. Но дело не только не в еде…
— Нина Ветрова? — понимающе прищурился он.
Я кивнул. Жена бывшего нашего артековского вожатого, а впоследствии, куратора «юниорской» группы, в которой состояла чуть ли не половина экипажа «Зари», работала, на «Гагарине» инженером-кулинаром. Около года назад её переманили на «Джемини-Хилтон» — роскошный орбитальный отель, один из трёх (или уже пяти?) туристических комплексов, действующих на данный момент во Внеземелье. Я даже встречал её там — когда вместе с Юлькой посетили соревнования по сайберфайтингу, новому, невиданному ранее виду спорта, заключающемуся в групповой схватке в невесомости на светящихся «лазерных мечах», имитирующих оружие джедаев из «Звёздных войн». Финал турнира спонсировал сам Джордж Лукас, а мне, как одному из основателей сайберфайтинга (мы с ребятами ещё до выхода в свет «Новой надежды» упражнялись в невесомости с мечами из вспененного пластика, восполняя таким образом, недостаток движения на орбитальной станции), прислали приглашение на два лица. С Ниной же мы встретились на банкете, устроенной организаторами в честь победителей, команды станции «Гагарин» — и как раз тогда по внутренней трансляции прозвучало: «Связь с космической станцией „Лагранж“ потеряна, все попытки восстановить её к успеху не привели…» Нина побелела как бумага, пошатнулась и схватилась за стену: на «Лагранже» находился её муж. Дима Ветров должен был прибыть назад после долгой «вахты» на этой самой удалённой от Земли станции, но по роковому стечению обстоятельств отложил возвращение. Теперь он с горсткой товарищей по несчастью ожидал спасения в безднах Пространства, возле планеты Сатурн, до которой даже радиоволна добирается больше часа с четвертью.
Конечно, Нине сочувствовали все — и коллеги, и администрация орбитального отеля. Именно руководство «Джемини-Хилтон» и допустило ошибку: предложило ей, как «вдове погибшего в Внеземелье героя», крупные выплаты. Этого хватило, чтобы привести женщинув бешенство — она-то ни на миг не позволила себе усомниться, что Дима, как и прочие пленники «Лагранжа» живы и ждут спасательной экспедиции, которая обязательно прибудет вовремя. Допустивший эту неловкость менеджер орбитального отеля кинулся извиняться, сделал попытку загладить свою бестактность, но было уже поздно: Нина психанула всерьёз, и в тот же день разорвала контракт с «Джереми-Хилтон», оставив знаменитый орбитальный отель без лучшего своего шеф-повара. Сама же она вернулась на «Гагарин», где и заняла прежнюю должность — к вящей радости обитателей станции, получивших возможность наслаждаться кардинально обновлённым меню.
Сейчас Нина работала в пищеблоке жилой секции «С» (от должности главного инженера-кулинара, как и места преподавателя в техникуме, готовящем служебный персонал для Внеземелья, она решительно отказалась), и как раз туда мы направлялись с Юркой-Кащеем, оставив в каюте нового хвостатого члена нашего экипажа.
С Ниной встретиться не удалось — меньше, чем за сутки до моего прибытия на станцию, она отбыла на корабле межорбитальных сообщений к «Волкову», и должна будет вернуться не раньше, чем через неделю. Станция эта была совсем новая, размерами почти втрое больше «Гагарина». «Волкова» сдали в эксплуатацию меньше полугода назад; многие системы требовали отладки и настройки, население едва дотягивавшее до четверти расчётного, обходилось минимум бытовых удобств, словно вахтовики на дальней стройке- вот Нину и откомандировали налаживать на станции общественное питание.
Признаюсь: узнав об этом, я испытал некоторое облегчение. Не то, чтобы я был не раз предстоящей встрече — просто слабо представлял, что стану ей говорить. Набор стандартный успокоительно-бодрых фраз о том, что всё будет хорошо, и спасательная экспедиция прибудет вовремя? Сообщить, что новой информации о «Лагранже» и его экипаже пока нет, но она обязательно появятся в самом скором времени? Или, наоборот, сурово-мужественные призывы держаться и верить, несмотря ни на что? Всё это она слышала тысячу раз, в том числе и от меня — так стоит ли повторяться? Юрка-Кащей, насколько я смог понять, испытывал схожие чувства, так что мы перекинулись несколькими
