Алексей Шепелёв - Другая Грань. Часть 2. Дети Вейтары
— Что ж, своего брата обманывать грех, — принял решение наемник. — Ладно, посылай за бумагами. Можешь рассчитывать на мою благодарность.
— Я не сомневался в твоём здравомыслии, — Шоавэ взял пару свитков со стоящего в углу низенького столика. — Бумаги уже приготовлены, всё честь по чести.
— Однако, — с уважением пробормотал Меро, рассеянно крутя в руке бронзовое писало. — Всё-то ты предусмотрел, почтенный. Честное слово, будет жаль, если ты меня обманываешь.
— Никакого обмана, почтенный, вот увидишь. Так, эту бумагу — мне, эту — тебе. Стало быть, изволь оплатить дюжину ауреусов.
Сняв с пояса кошелёк, Меро отсчитал требуемую сумму. Шоавэ смахнул монеты в денежный ящик, запер его на ключ и предложил:
— А теперь пошли, посмотришь на свою новую собственность.
Собственность ожидала наемника во внутреннем дворике. Ящер и впрямь был неизвестной породы: почти семи песов росту, с массивными ногами и мясистым длинным хвостом, но непропорционально худыми руками и маленькой уродливой головой на длинной шее. Не смотря на это, нечка производил впечатление тяжести и мощи, и стоящий рядом Сергей поэтому казался особенно маленьким и хрупким.
— Запомни, Шипун: господин Меро — твой новый хозяин, — обратился к ящеру старший надзиратель. — Понятно тебе?
Нечка выразительно кивнул головой. Хотя среди аборигенов Лакарского полуострова этот телодвижение исстари считалось отрицанием, наемник не сомневался, что ящер понял как надо.
— Это его так зовут? — поинтересовался Меро у старшего надзирателя. Тот объяснил:
— Это мы его тут так прозвали. Говорить не может, шипит только. Вот потому и Шипун. Или — Шипучка, как кому нравится.
— Понятно. Оковы в цену входят?
Мощные ноги ящера, оканчивавшиеся трехпалыми ступнями с толстыми тупыми когтями, были скованы бронзовой цепью.
— Да, это специально для него сделано.
Меро ещё раз задумчиво оглядел покупку.
— Никогда не видел таких. Что он жрёт-то хоть?
— Всё что попало: овощи, рыбу. Наверное, и мясо сожрёт, только, кто ему даст. Мы тут рабов мясом не кормим.
— Ясно… Значит так, Шипун. Сейчас идёшь со мной и с ним, — Меро указал на мальчишку, — в порт, на корабль. И чтобы никаких мне…
Наемник запнулся, подбирая слово. Так и не подобрав, закончил:
— Иначе будешь наказан. Всё!
И, повернувшись к мальчишке, добавил:
— И ты пошел! И тоже чтобы без глупостей.
Невольники направились к воротам, а Меро, задержавшись, сунул в руку старшего надзирателя пару больших монет.
— Благодарю, почтеннейший, что ты предложил мне эту сделку. Похоже, это и вправду удачная покупка.
— Уверяю, почтеннейший, ты ещё не раз вспомнишь меня с благодарностью, — ответил господин старший надзиратель, отработанным движением пряча подношение в кошель. Кто-то из его подчиненных, заметив движения начальника, горестно вздохнул: видать, крупный куш сорвал почтенный Шоавэ. Не меньше пары ауреусов. Эх, дожить бы до того времени, когда и самому будет такая благодарность по чину.
Впрочем, Меро меньше всего думал о надзирателях. Догнав в воротах своих невольников, он потащил их в порт: до отплытия корабля оставалось совсем немного времени.
— И тоже чтобы без глупостей, — сказал Меро.
Именно «глупость» и была на уме у Серёжки. Убежать от наемника в большом городе легче, чем посреди дороги. Кандалы с него сняли перед тем, как вывести из барака. Руки, ноги свободны, голова соображает — чего ещё надо. К сожалению, с этой идеей сразу пришлось расстаться: за воротами на площади Меро поджидали двое дружков: Шана — тот, что хотел бить Анну-Селену, и ещё один, имени которого Серёжка не запомнил.
— Вот тебе, мужик, и пиво к рыбе, — удивленно воскликнул Шана, увидев Шипучку. — Меро, это что ещё за зверюга?
— Пришлось взять с собой, чтобы избежать боле крупных неприятностей, — скривившись, объяснил наемник. И неожиданно грубо дернул Серёжку за плечо, разворачивая к себе, а затем, ухватив за подбородок, поднял ему лицо вверх.
— Что за драку ты там устроил, волчонок?
Ящер возмущенно зашипел.
— Заткнись, скот! — раздраженно бросил ему наемник, и снова уставился в лицо мальчишки злыми глазами. — Ну!
— Я не устраивал драки… господин Меро, — сердце у Серёжки отчаянно билось, словно хотело вылететь из груди, но он старался держаться спокойно. — На меня напали — я защищался.
— Мог бы и не защищаться, — недовольно буркнул хозяин.
— Господину нужен раб, который позволяет другим рабам себя обижать?
Меро отпустил Серёжкин подбородок и громко расхохотался. Дружки присоединились к своему командиру.
— Молодец, волчонок, — наемник одобрительно потрепал мальчишкины вихры. — Ладно, наказывать не стану — безвольная сопля мне и впрямь не нужна. Только смотри, не зарывайся. Начнёшь борзеть — шкуру спущу. Понял?
— Понял… господин Меро.
— То-то, — наемник снова повернулся к Шипучке. — Тебя, ящерица, это тоже касается. Ишь, кожу драконью надел. А знаешь, сколько стоят сапоги из драконьей кожи? А куртка?
Ящер издал недовольное короткое шипение.
— Заешь, значит… Так вот, не понравишься — продам тебя кожевникам на шкуру.
"Зверьё!" — неслось в голове у Серёжки. — "Сволочи! Фашисты! Опоновцы! Он же живой и всё понимает!"
— Не надо, — непроизвольно вырвалось у мальчишки. Наемники удивленно повернулись к нему. — Не надо Шипучку на шкуры, — уже тише попросил мальчик.
— Вот, картина, — осклабился Шана. — Меро, да он ненормальный какой-то. То девчонку эту дохлую защищал, теперь нечку. Слышь, может с тебя самого шкуру вместо него содрать?
Серёжка задохнулся, вопрос был из тех, на которые лучше не отвечать.
— Не, — предположил второй наемник, — он, наверное, изонист.
— Точно, изонисты любят всяких тварей с людьми ровнять.
— Пасти закройте, — Меро произнес эту фразу негромко, но таким тоном, что наемники моментально умолкли. — И теперь, прежде чем вякать, думайте, что говорите.
В чём была причина гнева командира наемников Серёжка так и не понял, но разразился он как нельзя кстати: до самой пристани охранники угрюмо молчали. "Хоть они и вольные, а Меро гоняет их не меньше, чем меня", — горько усмехнулся Серёжка. Радости не было, была сильная досада, что ему не удалось предпринять попытку побега. Несмотря на угрозы, попытаться всё же стоило. А теперь всё: с корабля не убежишь, а там, куда они направляются, бежать смысла уже нет. Оставалось только сидеть и ждать, пока старшие найдут его и спасут из рабства. Серёжку очень злила собственная беспомощность, неспособность ничего совершить для своего освобождения, но он понимал, что если попытается освободиться самостоятельно, то сделает себе только хуже. Значит, как это не противно, нужно терпеть и ждать.
Глава 2
В которой Нурлакатам получает желаемое
В часы, когда всё бесполезно,
И смысла нет на свете жить.
Над тёмной бездной, жуткой бездной
Нас держит тоненькая нить.
Она надеждою зовётся,
И верить хочется, так верить хочется,
Что эта нить не оборвётся,
И жизнь не кончится, не кончится!
Л.Дербенёв— Хорош зайча! Вкусен!
— Ага, знатный зверюга!
— Нагулял жирок-то за весну…
— А как Гвидерий его с одной стрелы уложил!
Риона тоскливо оставила миску, не съев и половины. Гречишная каша с зайчатиной и вправду была очень вкусной, но аппетит у девочки пропал уже давно.
— Ты чего не ешь? — поинтересовался вожак разбойников.
— Мне не хочется. Я спать лягу.
Она прилегла на шкуры, расстеленные сразу же за бревном, на котором у костра сидели наёмники, и прикрыла глаза.
Джеральд недовольно нахмурился.
— Слышь, Кебе, а ты со своими травками не перестарался? Что-то совсем девчонка вялая стала.
— Я делаю всё как нужно, рив Джеральд.
— Да? Смотри у меня…Если по твоей милости мы не довезем её живой и останемся без денег…
— Если ты мне не доверяешь, то можешь давать ей снадобья самостоятельно, — обидчиво заявил юный чернокнижник. — Учитель тебе объяснил, как это делается, верно?
— Поговори ещё, — повысил голос Джеральд. — Да я ни за какие сокровища мира не стану заниматься вашими колдовскими штучками.
— Джер, давай-ка по кружечке пива пропустим, — предложил Оудин. — Всё-таки, удачно горы перейти — это дорого стоит. Будет что сыну рассказать.
— Сына сперва ещё зачать надо, — наставительно произнёс Гронт.
— Это дело не хитрое, — усмехнулся Гвидерий. — Главное, чтобы баба была правильная.
