Андрей Мартьянов - Мировой кризис
Цвет лица Робера де Монброна поочередно сменялся с молочно-белого на зеленоватый, затем на багровый. Было видно, что в нем борются застарелый страх и уверенность в самом себе — та самая уверенность, которую он обрел в ночь на 15 апреля 1912 года, когда «Титаник» протаранил плавучую ледяную гору.
— Я… — пролепетал Робер, — я не знаю. Надо сообщить маме. У меня ответственная должность… Я не могу просто так уехать!
— Ты все еще советуешься с мамой? — поддел Тимоти.
Робер мигом вызверился, сверкнул глазами:
— Так! Билеты в Лондон есть?
— Давно куплены. На всех троих. Отправление сегодня, поездом с Гар дю Нор в семь вечера.
— Отлично. Я успею утрясти все дела. Сколько денег взять с собой?
— Столько, сколько посчитаешь нужным.
— Значит, много. Ничего, в наличных нет затруднений. Как думаете, это надолго? На Рейне мы возились полгода!
— Не знаю, Робер.
— Боже… Вот и кончилась спокойная жизнь! Я знал! Я знал, что эта гадина однажды вернется!
— Монбрончик, давай без истерик.
— Тимоти, умоляю, хватит! Отправляйтесь на вокзал. Я приеду в половине седьмого, к поезду. Какой вагон?
— Четвертый, Точно приедешь, плакса? Робер де Монброн молча шагнул к мистеру О'Доновану и не раздумывая залепил ему прямой хук в переносицу. Сразу схватился левой рукой за ушибленные костяшки пальцев.
— Вот это я понимаю, — восхищенно сказал Тим, утирая хлынувшую из ноздрей кровь медвежьей пятерней. Техасец смотрел на малыша Робера едва не с восторгом. — The best! Где у тебя туалетная комната, мне надо умыться! Я закапаю костюм!
— Вон та белая дверь, — потряс ладонью Монброн. — Извини, пожалуйста, я, честное слово, не хотел!
— Да все отлично! — прохрипел Тим, пуская холодную воду из крана. — Вот тебе и плакса!
* * *В час сорок минут ночи 16 марта 1914 года трое джентльменов, прибывших в Лондон на вокзал Чаринг-кросс поездом из порта Дувр, взяли «motor-cab», извозчика на автомобиле, и отправились в отель «Кларидж» на Брук-стрит.
Пока можно было лечь послать, а уж затем…
Затем следует отправиться в графство Йоркшир, Слоу-Деверил холл, где находится штаб-квартира Джералда Слоу, лорда Вулси. Почему он решил спешно уехать из Лондона в деревню, так же было неизвестно.
Какой сюрприз преподнес старина Джерри, не знал никто, однако сомнений не было — древнее чудовище, неведомая бестия, которую пробудили археологи-любители два года тому, снова начала преследовать несостоявшуюся концессию.
Это вызывало нешуточное беспокойство. И не меньший азарт.
Глава первая
ЗАСЕДАНИЕ КОНЦЕССИИ
Йоркшир,
Слоу-Деверил холл — Ливерпуль
16-24 марта 1914 года
Английская дворянская усадьба является очень сложным организмом, своеобразным государством в государстве со своей иерархией, неписаными законами и вековыми традициями. Замок, сердце поместья лордов Вулси, обслуживают десятки лакеев, кухарок и горничных, возглавляемых дворецким; за протянувшимся на тридцать две мили с севера на юг парком и буковым лесом прислеживают садовники и егеря (охота на лис в Слоу-Деверил славится на все графство, здесь охотится даже король Георг), в постоянный штат входят конюхи, берейторы, псари, кучера, механики и так далее, и так далее…
Маленькая густонаселенная страна, ныне возглавляемая сэром Артуром Слоу, одиннадцатым лордом Вулси, перешла во владение семьи почти триста пятьдесят лет назад, при королеве Елизавете I Великой, благоволившей предкам Джералда и его пожилого отца — портрет знаменитого пращура, так же Джералда, талантливого военного и сподвижника Френсиса Дрейка, в обязательном порядке украшал все принадлежащие семье дома, от Лондона до Йорка и родового гнезда, воздвигнутого на берегу реки Юр, к северу от городка Хэрроугейт.
Если Тимоти и Робер в прежние времена частенько гостили в Слоу-Деверил холле и привыкли к елизаветинскому великолепию замка, то доктор Шпилер испытал легкий культурный шок — он знал, что семья Джералда богата, но и представить не мог, что предводитель концессии обитает во дворце, будто сошедшем со страниц средневековых романов о короле Артуре или Тристане и Изольде.
— Видите справа каменная кладка и башня с острой крышей? — Коляска, встретившая гостей на железнодорожной станции, огибала пологий холм, на котором возвышался замок. Робер взял на себя роль экскурсовода. — Это все, что осталось от старого укрепления, построенного здесь сразу после нормандского завоевания около девятисот лет назад. Большую часть крепости снесли, а главное здание в ренессансном стиле начали возводить в 1572 году, закончили при Карле II. Левое крыло перестроено в восемнадцатом веке, после пожара. Со стороны южного фасада — английский парк, оранжерея и вон там, за бокажами, поля для гольфа…
— Джерри отлично устроился, — кивнул Тимоти. — Королю какой-нибудь Сербии или Черногории ничего подобного и не снилось. Сто сорок комнат, вообразите, док!
— Внушает невольное уважение, — согласился Шпилер. — Это даже не поместье, а маленький городок. Очень, очень красиво. Наверное, и привидения водятся?
— Ни разу не видел, — отрекся прагматичный Тимоти. — А вот лошадки на конюшне знатные, что есть, то есть — арабские, русская орловская, таких не отыщешь ни у кого в Далласе, даже на ранчо моего папаши… Сами увидите, док. Вам, как техасцу, теперь положено интересоваться лошадьми.
Замок был выстроен по классической схеме — квадрат с внутренним двором и угловыми башенками (сохранившаяся с XI века башня несколько не вписывалась в архитектурное решение, но традиции есть традиции!), три этажа, крытая красно-бурой черепицей крыша. Арочные окна забраны цельными стеклами, никаких решеток — это уже новейшие веяния. Фасады выкрашены в золотисто-бежевый цвет, украшения бронзовые, позеленевшие от времени. Над аркой шпиль с обязательным штандартом святого Георгия, алый крест на белом поле. Хозяйственные пристройки в стороне, дальше к северу, однако и они выдержаны в едином стиле и не создают диссонанса.
Фолджем, дворецкий, встречал гостей у парадного входа — в его обязанности входило размещение прибывших по комнатам и обеспечение джентльменов всем необходимым. Дело осложнялось тем, что ни у одного из друзей сэра Джералда не было камердинера, призванного следить за гардеробом и выполнять обязанности личной прислуги. Придется временно перевести на эти должности троих опытных лакеев.
Тимоти немедленно шокировал Фолджема сообщением, что камердинер ему (а равно и господину доктору) не требуется, мы привыкли все делать сами. Только мсье Робер согласился — зачем отказываться, если предлагают?
Слоу-Деверил холл мог быть сколь угодно древним, но относительно современных удобств дело обстояло наилучшим образом: в ванных комнатах горячая и холодная вода (никаких заокеанских смесителей, английская система — два отдельных крана), канализация, везде проведено электричество, есть телефон. Почему хозяева не встретили давно ожидаемых визитеров? Очень просто, сэр: его светлость сэр Артур сейчас отдыхает в Шотландии, а сэр Джералд и юная леди утром уехали на автомобиле в Йорк по срочным делам. Вернутся к обеду.
— Юная леди? — вздернул брови Тимоти.
— Да, сэр. Мисс Евангелина Чорваш. Она прибыла несколько дней назад.
— Вполне ожидаемо, — пробормотал Шпилер. — Нашу удивительную компанию невозможно представить без красавицы-Кримхильды…
До вечера гости предавались праздности — Робер показывал доктору замок, мистер О'Донован взял подшивку «Панча», оккупировал курительную и банально накачивался коктейлями. Наконец, во двор въехал темно-зеленый «Даймлер-1913». Против ожиданий, из авто вышли не двое людей, а трое — последним оказался широкоплечий блондин в кепи и твидовом костюме спортивного кроя. Ну разумеется, это же господин Реннер — говоря без лишних преувеличений, самый странный представитель концессии!
— …Ойген постоянно живет в Слоу-Деверил, — пояснял лорд Вулси, когда после взаимных приветствий вся компания отправилась на террасу перед замком. Фолджем с величественностью, присущей исключительно британским дворецким, известил, что обед будет подан ровно через час пятнадцать минут, погода была солнечная и теплая, господа и мисс Чорваш расположились в шезлонгах. Лакеи доставили виски, сифон и серебряное ведерко с колотым льдом. — Здесь великолепная библиотека, а наш юный друг проявляет огромный интерес к знаниям.
— Юный? — фыркнула Евангелина. — Вы мастер преуменьшать, милорд. Ойген, будь любезен, ответь, кто ты на самом деле? За два года можно было определиться!
— Вам бы все шуточки, — скромно улыбнулся Реннер. — Помните исходную теорию? Одно тело, две души? Ничего не изменилось, мисс. Почти. Мы с Хагеном стали единым и неразделимым целым, больше никаких превращений меня в… гм… в него и обратно.
