Александр Головчук - ПОЧЕМУ И НЕТ?
Но есть у этой братии одно слабое место. На уровне инстинкта они стремятся удержаться у хлебного места, а при первой возможности пролезть, оттирая и затаптывая других, повыше. Поспособствуй чинуше в этом, и уж за такую услугу он тебе какую хочешь бумагу, добудет.
И вот, где-то на просторах Смоленской губернии, лошади, везущие подрессоренную коляску с солидным чиновником на важный доклад к высокому начальству, вдруг, по неизвестной причине, понесли. ДТП.
Коляска переворачивается, чиновник получает кучу ушибов и, естественно, не попадает на такой нужный доклад, а его замещает другой. Этот другой и принимает от высокого начальства награду - повышение по службе и перевод в столицу. Все просто. Оказаться в нужном месте в нужное время.
Результатом этой диверсии, исполнителем которой являлся сын Ильи, Никола, стали все нужные бумаги, подтверждающие личность Горского Сергея Александровича, потомственного дворянина, проживавшего последние годы за границей, в Богемии, Австрии и Герцогстве Варшавском. Знаю, что таких совпадений не бывает, но и фамилия, и имя с отчеством, совпали полностью. За границу молодой человек уехал после ссоры с отцом.
Отец, пожелавший жениться вторично, не встретил понимания сына и вынудил юношу уехать. После спился, промотал имение и помер. Ну а Сергей, оставшись без средств, своим трудом жил в Европе. Теперь решил вернуться на Родину. Все бумаги были подлинные, а родственники, хоть и покойные ныне, реальные. Такую легенду даже в XXI веке создать не просто, а здесь за неделю сварганили. Во, зубры. Видно не впервые что-то подобное проворачивают.
- Зачем ты это делаешь, Илья? Ведь не просто вам достались эти бумаги.
- Ты уже заплатил за них с излишком, песнями своими. И еще заплатишь, сам найдешь как. Такой ты человек, Сергей. Теперь наши дороги разойдутся. Мы на Москву подадимся, а дальше - кто знает? Но еще встретимся. Дорога сводит людей.
Цыган, сидя развалившись у колеса кибитки, готовой тронуться в дорогу, достал кисет с трубкой. Я последовал его примеру и закурил сам. Попыхивая трубочкой, стал говорить, еще не зная, как воспримет мои слова собеседник.
- Через два года будет большая война. Французы и другие народы пойдут на Москву. Цыган стрелять будут, за лошадей. Они много добра возьмут. Потом назад побегут. Добро бросать будут, прятать.
И еще, перед войной, весной, Русский Император Турка побьет. Бессарабию под себя заберет. Навсегда. Думай, Баро. Тепло там. Сытно.
Сидим, курим. Илья подарил мне отличную трубку-носогрейку, с янтарным мундштуком, а мелкая, по имени Мирела, кисет с вышитыми шелком белым шестиконечным крестом 'моего' герба. Зара, глядя на подарок, только усмехалась, а Илья весело щурил глаза. Пускай, зато дымить теперь могу вволю. Вот и дымлю. А цыган держит паузу. Мастера они говорить и слушать. Психологи природные, без дипломов. Ложь и правду различают на раз. А этот - явно, не из последних. Мастер. Наконец Илья заговорил, тихо, но со значением, так не только от себя говорят.
- Щедро платишь, брат. Золотым словом. Благодарю. В долгу перед тобой.
Пустил последний клуб дыма, выбил трубочку.
- Помощь будет нужна, подойди к цыгану, скажи - Сергей, брат Ильи Черного. Все. Прощай брат.
Поднялся, крепко взял меня за плечи, непроизвольно ответил таким же крепким пожатием.
- Тэ дэл о Дэвэл о дром лачо! (Пусть даст Бог добрый путь)
- Джя Дэвлэса! ( Иди с Богом )
Ну, вот и еще одна страничка перевернута. Теперь я, Сергей Александрович Горский из Горских, герба Прус. (Prus primo, Turzyma представлен в красном поле белого цвета щестиконечный крест, у которого одного кончика недостает, а в нашлемнике видна закованная в латы рука с поднятым мечом.) Название этого знамени и начало его, объясняются прибытием в Польшу в конце X века трёх прусских князей, искавших спасения от меченосцев. Герб этих пруссаков (prus) впоследствии перешёл ко многим польским, украинским и белорусским фамилиям. Один из потомков польских Прусов - Николай, получил во владение селение Горское в Литве в XVI столетии, а с ним и фамилию, под коей и внесен в родословные книги.
Были в роду сановники, епископы и воины. Были богатые и совсем бедные. Вот я как раз из таких, бедных.
Все надежды на устройство и адаптацию в этой действительности я связывал с аудиенцией в канцелярии губернатора Смоленской Губернии, на предмет соискания вакансии на государственную, либо военную службу. Но это потом. А на сегодня необходим визит к предводителю местного дворянства, Лесли Сергею Ивановичу. Там, предъявив свои бумаги, и рассказав о своих затруднениях, испросить рекомендации.
Оказывается, была такая обязанность у предводителя дворянства, проверять подлинность прибывающих на постоянное место жительства дворян, за самозванство карали сурово. Кроме того, вносить изменения в родословные книги, а также, оказание помощи, ежели будет нужда, в устройстве судьбы представителей дворянских фамилий.
По-простому - паспортный стол, бюро трудоустройства, брачная контора и касса взаимопомощи для избранных.
Ой, чтой-то меня мандражит. Тут тебе не театр Вахтангова, играть надо по системе Станиславского. 'Не верю!' быть не должно. Стараниями Ильи и его соплеменников упакован я вполне. Одет по моде, в темно-синий сюртук. Дорожный баул с вещами, книгами на немецком и английском языках, одеждой, а также саквояж с бумагами и самым необходимым выглядят весьма представительно. В гостинице приняли радушно и без проблем. Барин из-за границы прибыли. Но сейчас, откровенно трушу. Первый визит, самый сложный.
Настроился. Выдохнул. Шагнул на порог.
… Шагнул на порог… и проснулся. В холодном поту. Буквально. Хорошо, что это только сон. Пробил нервный смешок:
- Штирлиц никогда не был так близок к провалу.
Интересно, что бы я говорил о себе, о своем пребывании за границей, как бы общался вообще. Ведь от людей этой эпохи отличаюсь, как сенегалец от японца.
Двигаюсь не так, говорю иначе. Грамматика другая, двух слов не напишу нормально. Да какая грамматика …, я и перьями этими пользоваться не умею, ни писать, ни очинить. Опасную бритву только осваиваю, одежду, будь она проклята, французского образца, носить не умею.
Научусь, конечно, а что делать. Эх, я - попаданец, прогрессор, супермен. Тут бы выжить, да не загреметь на каторгу или в желтый дом. Дворянских бумаг захотелось - имеешь. А толку…?
Какой ты дворянин, если при входе в комнату выключатель на стене ищешь, разницу между сиятельством и светлостью представляешь с трудом, французским не владеешь. Неделя жизни в таборе и два дня в гостинице показали - чужой ты здесь, Серега. И эта чужеродность может вылезти в любой момент.
Дурак ты, парень, нужно было в таборе остаться, там уже освоился, вроде как. Нет, задумал Отчизне послужить, романтик. Только как к этому служению подобраться - без понятия. Всегда у меня так, сперва делаю, потом уже думаю. Дурной характер. Карма. И девизом на моем дворянском гербе можно смело начертать. 'Война план покажет'.
Утро только занималось, когда я покидал Смоленск.
Всегда, когда возникала сложная проблема, я отправлялся в дорогу. Решение, как правило, приходило в пути.
Что бы сделал настоящий Горский после возвращения из-за границы? Да на могилу к родителям он бы поехал! Поклониться, прощения попросить. Вот и мне следует поступить так же, ведь теперь я и есть тот потеряшка. Риск? Да плевать. Так надо, и все тут. А дорога поможет вжиться в этот мир.
Вот в Смоленск вернусь, обязательно. Для чего-то меня именно в это место закинуло. Да и нравится мне город, приветлив он ко мне. Подарил первые знакомства, возможность легализации, средства на первое время. А пока, конечная точка моего маршрута - Витебская губерния, деревня Горки, имение Горских.
- Ты, российская дорога, семь загибов на версту.
Эта песенка привязалась ко мне прочно. Во-первых, по теме. Дорога - песня. Именно эта. А, во-вторых, моего возницу зовут Гаврила, как в фильме про гардемаринов.
Невзрачный с виду мужичок, но возница отменный. Коляска, нанятая в Смоленске сроком на месяц вместе с кучером, содержится в порядке, лошадки ухожены. Мужик услужлив и не болтлив. Отличный спутник в путешествии. Все окрестные дороги знает, а за дополнительную денежку исполняет роль личного слуги.
Здорово меня выручал на первых порах. Как себя вести на постоялых дворах, сам-то я был без понятия. Пришлось поглядывать на других, а в особо непонятной ситуации глубокомысленно говорить, надувая щеки:
- Гаврила, ты уж расстарайся, братец.
Явно, иногда говорил не по делу, но мужик относился к этому философски. Блажит барин, так это дело барское. Далекие предки таксистов уже тогда имели все черты своих современных коллег.
Неделя дороги и встречи, встречи, встречи. Каждый день с другими людьми, каждый день общение, беседы иногда партия в карты или шахматы с попутчиками на постоялых дворах.
