90-е: Шоу должно продолжаться – 10 - Саша Фишер
— А смысл? — буркнул Астарот.
— Велиал, можно я его стукну? — Наташа закатила глаза. — Ну вот что он такой дурак?
— Саня, может все-таки наденешь штаны? — сказал я, толкнув Астарота в колено. — Видишь, девушка стесняется.
Астарот поднялся и, зло зыркнув на меня, вышел из кухни.
— Велиал, надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — прошептала Наташа. — Он меня ужасно бесит. Он тряпка, я терпеть таких не могу.
— Он неплохой парень, — сказал я. — Дай ему шанс. Только не жалей, ладно?
— Договорились, — Наташа тряхнула волосами и вскочила. — Эй, Астарот! Надеюсь, ты там оделся, потому что я иду к тебе!
Она вышла из кухни, неплотно прикрыв дверь. Так, что мне было слышно, что она там говорит.
— Я в шестом классе училась, — начала Наташа без всяких предисловий. — И влюбилась в одного мальчика, отличника. Подошла к нему и говорю: «Давай дружить!» А он мне, такой: «Я с тобой буду дружить, если ты залезешь на парту и задерешь при всех юбку!» Ну, я залезла и задрала. Я же влюбилась, а значит на подвиги готова.
— И что дальше было? — раздался глухой голос Астарота, когда Наташа слишком надолго замолчала. — Вы начали дружить?
— Он сказал: «Ха-ха-ха, повелась! Думала, я и правда буду с шваброй дружить⁈» Все так ржали. Я убежала. Пришла домой, сказала, что в школу больше не пойду. Но на следующее утро мама вытащила меня из постели, отхлестала по щекам и выставила на улицу с портфелем. Мол, что еще за блажь тупая? Делать мне больше нечего, как тебя из школы в школу переводить. Я сначала думала, прогулять школу. А потом… А потом что-то щелкнуло, и я подумала: «А что такого-то? Ну, швабра… Я же и так знала, что меня все шваброй называют…» И пошла.
— Я бы не смог, наверное, — вздохнул Астарот.
— Ну вот я и говорила Велиалу, что ты тряпка, — сказала Наташа. — И что положиться на тебя нельзя. Любая фигня случается, и ты тут же превращаешься в говно на палочке. И пофиг, что у вас концерт первого мая…
— Какого еще первого мая? — буркнул Астарот. — У нас гастроли позже начинаются…
— Да никакой концерт, забей, — отмахнулась Наташа. — Ты же страдаешь, значит…
— Что еще за концерт? — требовательно спросил Астарот. — Велиал, что за концерт? Почему ты мне не сказал?
— Ты вообще-то мою историю не дослушал! — возмутилась Наташа. — Я когда в школу пришла в тот день, я опоздала на половину урока. Захожу, такая, в класс, а на меня училка с порога как начала орать…
— Да отстань ты со своими школьными делами! — раздались громкие шаги, дверь на кухню распахнулась. Астарот остановился на пороге. В штанах. — Велиал, что у нас за концерт первого мая?
— Три песни всего, — сказал я и пожал плечами. — Возле театра драмы.
— Погоди, мы участвуем в праздничной программе? — недоверчиво прищурился он.
— Да, — кивнул я. — Ну, если успеем, конечно. У нас одна репетиция осталась, завтра.
— Вот вы… ты… — Астарот упер руки в бока. — А что вы мне ерунду-то всякую говорите? Школа, там…
— Да много ты понимаешь, — Наташа протиснулась мимо него на кухню. — Вееелиал, я же тебе говорила, что он…
— Говорила, — кивнул я.
— Ну вот… — Наташа села обратно на табуретку и положила себе еще один кусок торта.
— Подождите, мне надо позвонить, — сказал Астарот и захлопнул дверь на кухню. Так резко, что с потолка известка посыпалась. Было слышно его шаги, потом шуршание телефонного провода, когда он поволок аппарат в дальнюю комнату. И совсем уж приглушенно:
— Кристина? Это ты? Мне нужно с тобой поговорить…
* * *— Сделайте лица попроще, это же видеокамера, а не фотоаппарат, — сказал я, медленно проводя «стеклянным глазом» по скучковавшимся кружком «ангелочкам». — Давно должны были привыкнуть уже. Ну что, как ощущения? Уже ощутили свою суперзвездность?
— Влад мне руку пожал, — похвастался Бельфегор. — Сказал, что так и знал, что мы будем.
— Зато Конрад удивился, — во весь рот улыбнулся Бегемот. Он прямо лучился самодовольством. — Спросил, сколько денег мы заплатили.
— Подкалывает, — ехидно улыбнулась Надя. — Его просто подвинули, чтобы нас в программу включить.
— Он все равно в финале, а не мы, — сказал Макс.
— Но на три песни меньше, — сказала Надя. — Я подслушала, они разговаривали. Там еще Ян весь такой обиженный. «Цеппелинов» обещали на эти первомайские праздники позвать, но даже не позвонили.
— И это все из-за «Темных теней», — вздохнул Кирилл. — Я реально не понимаю, почему… Это же правда не лучшая наша песня! Ну, ритм там…
— Нам вчера историчка рассказывала, что моряцкие песни были специально в таком ритме, чтобы можно было их петь и тянуть за канат, — сказала Надя. — Или веслами грести. Может быть, с нашими «Темными тенями» какая-то такая же история?
— Так у нас на концерте никто канат же не тянет! — засмеялся Бельфегор. — И уж точно не гребет!
— Зато можно топать, — сказала Надя. — А у нас ритм как будто шаги тяжелые. Это же как в We will rock you! Если два раза топнуть и один хлопнуть, то остальные подхватят. А у «Темных теней» тоже, получается, что-то подобное есть. Раз-и-два-и-три-и…Хлоп.
— А слова? Слова, по-твоему, вообще роли не играют? — Кирилл сел на ступеньку лестницы и наморщил лоб. Я продолжал снимать этот их разговор. Уже далеко не первый по этой теме. И явно не последний. Если бы существовал какой-то простой ответ на то,
