Кровь на эполетах - Анатолий Федорович Дроздов
Как бы то ни было, в назначенный день и час я прибыл на бал. Гости еще съезжались, и я прошел по ярко освещенному хрустальными люстрами залу, наблюдая себя в высокие зеркала. Ну, и рожа у тебя, Шарапов![88] Ладно, рожа, но наряд! Белые кюлоты до колена, белые же шелковые чулки, туфли с пряжками. На правом плече пышный золотой аксельбант. Еще губы подкрасить – и пожалуйте в бар «Голубая лагуна».
Царь появился, когда все собрались. Рука об руку с супругой Александр прошествовал через живой коридор из склонившихся в поклоне придворных и других гостей. Возле некоторых останавливался, милостиво говорил несколько слов и шел дальше. Я затесался подальше, но царь меня разглядел и поманил ладошкой. Пришлось, расталкивая дам и их спутников, выходить на всеобщее обозрение.
– Вижу, что исполнили мой приказ, – заключил Александр, окинув меня взглядом. – Мундир в надлежащем виде и сидит отменно. Дамы и господа! – обратился он к присутствующим. – Рекомендую офицера моей Свиты, человека, упокоившего Бонапарта и спасшего жизнь своему государю, графа Платона Сергеевича Руцкого. Прошу любить и жаловать. К сожалению, – улыбнулся он, – вынужден огорчить присутствующих здесь барышень – Платон Сергеевич женат. И еще он не танцует – не обучен. Воевать у него получается лучше.
Царь засмеялся своей шутке, вслед ему захихикали и другие. Я стоял, чувствуя себя полным идиотом. Милостиво кивнув мне, Александр под руку с женой прошел в конец зала. Распорядитель стал выстраивать пары для мазурки. Оркестр заиграл. Воспользовавшись суетой, я отошел в уголок, надеясь затеряться. Не тут-то было. Внезапно от толпы гостей отделилась дама в платье персикового цвета и решительно направилась ко мне. Орлова! Я мысленно вздохнул: будут ездить по ушам.
– Здравствуйте, Анна Алексеевна! – поклонился, когда графиня подошла ближе.
– Негодяй! – прошипела она. – Клялся мне в любви, а сам женился на другой!
Никому я не клялся, но как объяснять это разъяренной женщине?
– Прошу меня великодушно простить, – повинился я. – Так вышло.
– И кого мне предпочел? Наверное, какая-то провинциальная дворяночка? Чего тебе не хватало?
– Мы не созданы друг для друга, Анна Алексеевна, – покачал я головой. – Между мной и вами пропасть. Кто я? Вчерашний мещанин, волею случая ставший дворянином и графом. Вы же – знатная дама и самая завидная невеста империи. Вам под стать князья или генералы, причем не из последних. Чем плох, к примеру, Милорадович?
– Откуда ведаешь, что он ухаживает за мной? – удивилась Анна.
Читал в своем времени… Генерал втрескался в Орлову по уши – настолько, что ходил как чумной, вызывая смешки у знавших его офицеров. И она его выделяла – подарила отцовский меч с бриллиантами. Только не срослось…
– Легче отыскать того, кто этого не делает, – улыбнулся я. – Вы – мечта мужчин. Милорадович – идеальный выбор. Генерал от инфантерии, красавец, человек с добрым сердцем и щедрой душой.
– Но не граф, – сморщилась она.
– Он им станет, причем в скором времени. Михаила Андреевича ждет блестящая карьера. Помяните мое слово: через несколько лет займет пост генерал-губернатора Петербурга. А теперь сравните: генерал-губернатор и какой-то майор.
– Ты что-то знаешь? – заинтересовалась она. – От кого? Государя?
– Тсс! – прижал я палец к губам. – Вы ничего не слышали. Строго между нами.
– Он мот и дамский угодник, – неуверенно сказала Анна. – Расточит мое состояние на своих подружек.
Ага, забрало! Уже прикинула расклад. Женщины во все времена падки на чины и должности.
– Это не беда, – пожал я плечами. – Пусть даст слово, что не станет претендовать на ваши имения.
– Он-то, может, и даст, – вздохнула она. – Только сдержит ли?
Говорит неуверенно. Анну можно понять: муж в этом времени приобретает право на имущество супруги с момента заключения брака. Потому и вьются вокруг Орловой женихи. Сегодня ты бедный генерал или князь, а завтра миллионер. Милорадович любит красивую жизнь. В моем времени после его смерти обнаружилась куча долгов – чтобы их выплатить, пришлось продавать имение генерала. Но, с другой стороны, умирая, Милорадович завещал отпустить на волю своих крепостных. Полторы тысячи человек обрели свободу. За такого стоит похлопотать.
– Михаил Андреевич – человек чести, – заверил я. – Ты же, чтобы он не чувствовал себя обделенным, положи ему содержание – скажем, десять тысяч рублей в год. Это возможно?
– Да, – кивнула она.
Думаю, что легко. Имения Орловой дают годовой доход в несколько раз больше. В моем времени она пожертвовала сотни тысяч рублей монастырям.
– Вот и договорились, – заключил я.
– Я еще ничего не решила, – капризно сказала она. – А ты все равно противный. Не люблю тебя!
Она повернулась и пошла прочь. Вот и поговорили… Я вздохнул и решил было направиться в соседний зал, где через распахнутую дверь наблюдался сервированный стол, но не тут-то было. В мою сторону решительно направился генерал, в котором я узнал Милорадовича. Этому-то что нужно?
– Нам нужно поговорить, граф! – буркнул генерал, встав передо мной.
А глаза-то горят, ноздри тонкого носа с легкой горбинкой трепещут.
– Слушаю, ваше превосходительство! – поклонился я.
– Анна Алексеевна обещала мне мазурку, – хмуро сказал он. – Вместо того направилась к вам и имела продолжительную беседу. Я требую объяснений!
– Нет ничего проще, ваше превосходительство, – вновь поклонился я. – Мы говорили о вас.
– Обо мне? – изумился он. – Почему?
– Графиня Орлова-Чесменская выделяет вас среди прочих поклонников. Спрашивала моего совета.
– И что вы ответили? – насторожился он.
– Охарактеризовал вас самым лестным образом.
– Благодарю, – удивленно сказал он и задумался. – Но почему графиня спрашивала совета у вас?
– Анна Алексеевна числит меня своим другом.
– Не знал, – покачал он головой. – И давно вы знакомы?
– С августа прошлого года. Мы с лейб-хирургом государя Виллие путешествовали в Петербург. По пути присоединились к поезду графини Орловой-Чесменской. Долгая дорога скучна, и Анна Алексеевна предложила мне развлечься верховой прогулкой. Вышло так, что мы выскочили на разбойников из беглых новобранцев. Те имели намерение ограбить и убить нас обоих. У меня при себе имелись пистолеты и шпага. Я застрелил троих мизераблей, остальные сбежали.
– Желал бы я быть на вашем месте! – воскликнул генерал.
– После этого случая Анна Алексеевна прониклась ко мне приязнью, – продолжил я. – Кроме этого, мне удалось избавить ее от головных болей – ведь я лекарь по образованию. Думаю, нет резона объяснять, что между лекарем и пациентом часто возникают добрые отношения. Графиня одарила меня своим доверием, чему я рад. К тому же, у кого и спрашивать совета, как не у женатого человека, – закончил я с улыбкой.
– Прошу извинить меня, ваше сиятельство, –
