Красный рассвет. Черный отряд - Сергей Извольский
По мере углубления в городские кварталы, неподалеку от нас, слышалась все нарастающая стрельба. Причем почти прямо над нами уже прошло несколько десятков винтокрылых машин — вертолеты и конвертопланы. Как раз в этот момент одну из них облепил десяток гарпий — стремительно бросившихся в атаку, заходя сверху. Часть тварей сразу нарубило в салат, но остальные достигли успеха — левый винт остановился, и машина, потеряв всю грацию плавного полета, начала заваливаться вниз.
На месте падения, прямо по направлению нашего пути, взвился черный дым. В рации между тем, работающей в режиме сканера, мы слышали обрывки переговоров. Я слабо понимал, что здесь происходит — похоже сразу несколько подразделений британцев, поддерживаемые конфедератами, сейчас шли в атаку даже несмотря на прорванную как решето оборону второй линии.
Зачем? Не понятно. Ладно мы, катим в сторону Разлома, но эти то здесь что забыли? Причем атака была поддержана и штурмовой авиацией — я сейчас наблюдал, на фоне багряной Пелены, как кружат над нами несколько самолетов, оставляя за собой огненные дороги напалма.
Ответ, что им здесь нужно, оказался довольно прост: когда мы выехали на относительно чистое пространство одной из городских площадей, в нескольких километрах от нас я увидел британский авианосец.
Удивительное зрелище — такая махина корабля и без воды. Его сейчас, насколько понимаю, и пытались отбить у нечисти. Не очень понятно, правда, зачем. Лежит он на боку, не поплывет теперь долго… Впрочем, пусть об этом пытающиеся отвоевать выброшенный на берег авианосец стратеги думают, у них голова большая. У меня же дело маленькое, спасти мир, так что работать надо.
— Там король, — вдруг произнес Матвей. Он сейчас, как и я, смотрел на авианосец.
— Что? — не понял я подачи.
— Там король, на корабле. Прибыл с визитом вчера вечером, по телевизору показывали.
Ну, теперь понятно, почему вокруг этой лохани такая суета. Спасают его величество. Ладно, у них свои дела, у нас свои, все по-прежнему.
Выброшенный на берег авианосец мы объехали по широкой дуге. Можно сказать, повезло — не будь его, вряд ли бы мы так легко через город просочились. Сейчас же все веселье рядом с кораблем, так что у нас получилось не привлечь к себе ненужного внимания — а небольшие стаи тварей мы легко расстреливали.
Багряная от отсветов Сияния Пелена — от земли до неба, все приближалась. Мы уже двигались к самому побережью. Тварей здесь почти не было, но ехать сложнее — мы пересекали разрушенную линию укреплений. ЗИЛы, утробно ревя моторами, везли нас через превратившееся в самое настоящее болото местность — именно для этого мы и собирали подобные машины.
Здесь, у самого берега, не ушедшей воды было еще много. Скорость передвижения значительно упала. Если бы не широкие колеса, дальше только ножками и вплавь, а так — ползли. Иногда в воде и жиже на полколеса, иногда зарываясь по самое лобовое.
Двигались колонной, друг за другом. Пять машин. Ехали медленно, но я был доволен. Лучше плохо ехать, чем хорошо идти — эта истина подтверждалась сейчас во всей красе. Тем более что хорошо идти не получилось бы — тут воды местами по бедра и еще выше. Зря я вообще об этом подумал, как накаркал: шедший первым ЗИЛ как раз сейчас взбрыкнул и ухнул в невидимую под водой яму. Причем так, что на виду остались только одна задняя ось.
Я только громко выругался. И еще раз выругался — потому что стало заметно, что с соседней улицы, взмывая брызги, в нашу сторону двигается целая толпа нечисти.
«Это конец», — выразился Матвей.
— Оставь здесь одну машину, пусть попробуют вытащить, — только и сказал я ему. — Остальные продолжаем движение.
Короткая команда в рацию, и заревев мотором, идущий перед нами ЗИЛ подъехал почти вплотную к утонувшей машине. Мы же, огибая их, ехали дальше. Теперь наша машина шла первой.
Стрельбу позади я слышал, но не слушал.
Еще двадцать четыре человека. Еще в копилку совести двадцать четыре индивидуальных трагедии, которым я уже потерял счет — во время прошлого подобного похода, в другом мире, за своей спиной я на смерть тысячи оставлял.
Как-то меня вдруг накрыло, но почти сразу эмоции выстудило ледяным спокойствием, помогая вернуться в… я бы не назвал это нормой, конечно, но спокойствие вернул.
Позади все еще гремели выстрелы оставшихся среди множества нечисти бойцов, а мы спешили в Пелену. Один раз въехали в глубокую яму, погрузившись по самое лобовое стекло. Но выехали, к счастью, а потом как-то вдруг, петляя среди южных дубов, оказались на самом побережье. Никаких следов большой воды здесь больше не было, земля — по ощущениям, как в выжженной солнцем пустыне.
Некоторые дубы сохранили листву, а некоторые ссохлись, как будто умерли много лет назад. Все в машине крайне удивились. Все, кроме меня: это ведь дыхание Инферно — а мы на самой границе Разлома, у самой туманной стены Пелены. И соседний мир уже воздействует на окружающую местность.
— Вперед, вперед, вперед! — подогнал я замешкавшегося водителя.
После моего крика машина заехала в серую мглу. Все, мы на границе миров. Ни солнца не видно, ни алого Сияния, вокруг лишь белесая туманная хмарь. Связь под Пеленой ожидаемо исчезла, но мы к этому были готовы — ехали практически бампер в бампер. Управление колонной теперь осуществлялось по старинке — красно-синего цвета флажками, прямо как эмблема у ПФК ЦСКА.
Командир ведущей машины сейчас высунулся из люка и словно регулировщик на перекрестке показывая неведомые мне движения и знаки. Способ связи меня не удивил, такое во время тренировок видел. Тренировки, правда, по большей части проходили без меня, но принцип подобного управления я все же знал.
Видимость была не больше пары десятков метров, так что ехали мы не быстро. Несмотря на то, что под колесами уже совсем не бывшее дно Мексиканского залива, а ровная каменистая земля, черт его знает, что белесая Пелена нам готовит. Можно разогнаться и в ущелье ухнуть с высоты.
Около километра проехали колонной, так и прижимаясь едва ли не бампер в бампер, чтобы не потеряться в мглистом тумане. Постепенно мгла начала рассеивался, и мы выехали на бескрайнюю равнину выжженной красной земли. Солнца не видно, небо
