Афганский рубеж 3 - Михаил Дорин
— Вот это номер! Побежали, басурмане! — выкрикнул в эфир командир наших бойцов.
Куда именно побежали душманы разглядеть сложно. Мы отошли чуть дальше, так что я увидел только несколько человек в воде.
— 901й, Консулу. Две пары «шмелей» и пара «пчёлок» на подходе. Вам можно заканчивать, — вызывал руководитель полётами Евича.
— Принял, — запросил Андрей Вячеславович, выходящий из атаки.
Пока я летел к камышам, он меня прикрывал огнём из пушки.
— 901й, спасибо. Продержимся! — ответил командир мотострелков.
Отойдя от кишлаков, вновь собрались в пару и заняли курс на Лашкаргах. Как раз нам навстречу летело звено Ми-24, прикрывающие пару Ми-8.
— 901й, справа на месте, — доложил я и в полном молчании продолжили полёт на базу.
Выполнив посадку на раскалённую площадку аэродрома, мы спокойно зарулили на стоянку и начали выключаться.
— Как самочувствие? — спросил я у Петрухи, как только поставил вертолёт на тормоз.
— Не спрашивайте, — устало произнёс он.
Винты после выключения двигателей остановились, и я начал выбираться из кабины. Осмотрев вертолёт, обнаружил пару попаданий в фюзеляж. Ничего критичного. Зато теперь этот Ми-24 официально боевой вертолёт, а не просто опытный образец.
Пока Петя приходил в себя, я рассказывал инженерам о работе машины в этом вылете.
— Один раз автомат отстрела ловушек не сработал. Больше нареканий не было. Высокие температуры, песок, манёвры — всё машина выдержала.
Инженеры поблагодарили меня и разошлись.
— И придурка лётчика выдержал вертолёт, — услышал я за спиной ворчливый голос Щетова.
Захар прошёл мимо и направился в сторону модуля, выливая на себя воду из фляги. Вот что, а оскорбления в свой адрес, я не переношу.
— А ты чего убегаешь? Сыкло, Захарушка? Очко сжалось? — крикнул я ему.
Начинающуюся перепалку услышал и Евич, и мой бортовой техник Лёха, осматривающий вертолёт.
— Могу и в лицо сказать, — рыкнул Щетов и направился ко мне.
Хочет драться? Будь по его. Захар быстро приближался. Я увидел, как он уже сжал правый кулак, а в левой руке тряс шлем.
Интересно, чем будет бить сначала. Но выяснять я этого не стал. Только он оказался в шаге от меня, как я со всего маху влепил ему правой рукой в грудь.
Шлем он выронил и тот с грохотом упал на металлическую поверхность стоянки. Сам Щетов на ногах не устоял и приземлился на задницу следом. Да так сильно, что скривился после приземления. Видать, ещё и копчиком ударился.
— Ты… я… — держался Захар за место удара.
Подойдя ближе, я нагнулся к нему и схватил за мокрый нос. Захар слегка взвизгнул, смотря на меня исподлобья.
— В следующий раз ударю по лицу. Прям вот в эту носопырку, — слегка скрутил я ему нос и отпустил.
К этому времени уже прибежал и Евич, и бортовой техник Лёха.
— Вы чего устроили? — возмутился Андрей Вячеславович.
— Да Захар Батькович поскользнулся, — поднял я на ноги шокированного Щетова. — Грязный теперь.
— Шутки шутишь, Сан Саныч? — продолжил возмущаться Евич.
— Ну вы у него спросите, Вячеславович. Он вам ответит.
Щетов только прокашлялся, прогнулся в спине и пошёл к модулю, потирая копчик. Я отпустил борттехника, а сам ушёл с Евичем в сторону.
Отойдя на нормальное расстояние от стоянки, Андрей Вячеславович продолжил:
— Сдержаться никак нельзя было?
— Нет. Хамить его никто не заставлял.
— Понятно. И как вы теперь работать вместе будете?
— А мы работаем параллельно. Или вы думаете, что после оскорблений в свой адрес, я его прикрывать не буду?
Евич задумался и замотал головой.
— Не забывай, Сань, что он со мной на одной ступени по авторитету. Звезды Героя у него нет, а вот знакомых гораздо больше.
Не понимаю, о чём меня сейчас пытается предупредить Андрей Вячеславович. Боится, что Захар будет мне мстить? С его репутацией и отношением к армии это будет сложно.
— А ничего что он оскорбил при всех офицера? К тому же, ставил под сомнение возможность помощи окружённым бойцам. Этим он себе чести не сделал.
— У него, как и у меня тоже есть указания. Высовываться нам нельзя.
— И кто же вам дал такие указания, что можно бросить своих на произвол судьбы? — спросил я.
Евич махнул рукой и прошёл мимо меня. В модуле друг с другом мы не разговаривали. Щетов потирал грудь, лёжа на кровати и читая книгу. До самого вечера он избегал даже мимолётного взгляда на меня. Да и стороной обходил.
Мы же с Петрухой, отдохнув в прохладной комнате, пошли в столовую. Евич после бани пошёл к нашим кураторам.
— Задерживается, — подумал Петька, намекая, что долго нет Андрея Вячеславовича.
— Долгий разговор.
Только мы отошли от модуля, как перед нами остановился УАЗ. С переднего пассажирского сиденья на нас смотрел знакомый мне представитель «конторы». Это был Максим Евгеньевич Римаков. Очень странно, что он был без Виталия.
Он вышел из машины и довольно улыбнулся нам.
— Рад вас приветствовать, — поздоровался Максим Евгеньевич.
— Взаимно, — ответил я, пожимая руку представителю КГБ.
— Как вылет? Евич всё рассказал. Благородно поступили, что помогли ребятам.
— А как иначе. Своих не бросаем, — ответил я.
— Мы тоже. Ну и вы сегодня ещё очень жирную цель уничтожили. Кое-что важное перевозили на этих английских джипах, — сказал Максим Евгеньевич, но мне пришлось его поправить.
— Японских. Там были японские пикапы.
— Само собой, — улыбнулся Максим Евгеньевич.
В это время по дороге мчался ещё один УАЗ. Крайне быстро и поднимая клубы пыли. Резко затормозив рядом, нас буквально накрыло пылевым облаком. Пришлось с волос стряхивать осевшую серо-жёлтую «муку».
— Максим Евгеньевич, есть разговор, — вышел из машины Виталик.
— Что за срочность?
— Думаю, не здесь, — ответил Виталий Иванович Казанов.
— Эти двое нам не враги. Что случилось?
Виталий взял паузу и подошёл ближе к Максиму Евгеньевичу. Нагнулся к нему и что-то шепнул на ухо. Вмиг лицо представителя КГБ помрачнело.
— Как не тот караван? А какой же тогда они уничтожили? — возмутился Максим Евгеньевич.
Глава 30
В тесном помещение штаба эскадрильи, где вся наша четвёрка ждала представителей КГБ, с каждой
