Помнят польские паны. Прелюдия - Александр Викторович Горохов
Да, в 1918 году, когда мы оккупировали русский Север, нам даже пришлось противодействовать финским отрядам, стремившимся захватить весь Кольский полуостров, на который у нас имелись собственные планы. Но, столкнувшись с суровой русской природой тех мест, мы осознали, что лишить Россию этой территории нужно лишь для того, чтобы лишить её доступа к морю. И сделать это вместо нас могут и другие. Возможно, с нашей помощью, но держать британский оккупационный контингент для контроля над такой огромной территорией просто нерационально. Если финнам так нужны эти промёрзшие скалы, то пусть берут их себе.
Разумеется, ни в коем случае нельзя было допустить усиления позиций Балтийского флота, предоставив коммунистам, как они просили, полуостров Ханко и остров Гогланд для строительства, соответственно, военно-морской и военно-воздушной баз. О чём мы предупредили финское руководство, и оно сделало всё возможное для того, чтобы сорвать переговоры, длившиеся с перерывами с 1937 года.
Видимо, финские военные недооценили потери, которые несла польская армия при захвате Германии, поскольку продолжили действовать по согласованному плану подготовки к началу Большой войны. За полтора месяца до начала боевых действий, когда судьба переговоров с Советской Россией была ещё неясна, началась добровольная эвакуация населения из приграничной полосы, а 16 октября Госсовет принял решение о принудительной эвакуации. К 21 октября финским правительством была приведена мобилизация населения, а на Карельском перешейке удвоено количество дивизий. В течение полугода эти войска должны были завершить обучение и подготовиться к удару по Советам вслед за Польшей и другими её союзниками.
Обстрел русской территории и нападение на пограничников, скорее всего, следует отнести к несанкционированным действиям исполнителей. Но никто не ожидал, что именно они, рядовые в череде аналогичных происшествий на советско-финской границе, станут поводом для объявления войны. Возможно, именно из-за того, что они были подкреплены свидетельством американского журналиста.
Пусть сосредоточение русских подразделений близ границы с Финляндией тоже наблюдалось, начиная с осени прошлого года, но этих сил было явно мало для нападения. Соотношение живой силы составляло всего 1:1,3–1,4 в пользу русских, чего недостаточно для наступательных действий. Хотя, конечно, преимущество в количестве танков у большевиков было более чем двадцатикратным, в самолётах и артиллерии — почти четырёхкратным. Но они всё равно напали! Я совершенно не исключаю, что из-за плохой работы советской разведки, не имевшей сведений о прошедшей в Финляндии мобилизации. Но не исключаю и того, что сделали это ради того, чтобы не позволить мобилизованным подготовиться в достаточной мере.
Удивляет разнобой в качестве планирования локальных операций, уровне подготовки войск, умении командиров управлять вверенными им войсками у русских. Наряду с чётким, слаженными действиями на направлении главного удара, коим являлся Карельский перешеек, и в районе Петсамо, отмечены вялость, плохая организация, отвратительная логистика и даже вопиющая бездарность отдельных командиров на прочих участках фронта. Подчас приводящие к серьёзным и даже катастрофическим потерям. Впрочем, то, что логистика — главное больное место Красной Армии, нами отмечено ещё в ходе боёв в Монголии, а до того — во время конфликта на Китайско-Восточной железной дороге.
Если не считать действий нескольких элитных соединений, сконцентрированных на направлении главного удара русских, то в целом Красная Армия проявила себя в этой войне как плохо организованная, неподготовленная, неумелая, неспособная к сопротивлению даже меньшему по численности противнику, имеющему лучшую организацию. Неспособная, несмотря на свою лучшую техническую оснащённость.
О технической оснащённости.
Если не считать нескольких экспериментальных образцов русской бронетехники, испытания которых они проводили при прорыве «Линии Маннергейма», основная её масса примерно соответствует уровню Польши и, конечно же, существенно отстаёт от британской и французской. Те самые экспериментальные образцы, по свидетельствам финских солдат и офицеров, ярко проявляют склонность русских к гигантомании в ущерб прочим характеристикам, включая подвижность, надёжность и стоимость производства. Сложно в такое поверить, но русские умудрились построить гигантский танк с огромной башней, в которой разместили шестидюймовую гаубицу. По оценкам, его вес может достигать шестидесяти метрических тонн, и ради его переправы даже через небольшие реки им приходится строить мощные мосты. А участки местности с малейшей заболоченностью превращаются для этого монстра в непреодолимое препятствие.
Да, этот и другие одно-, двух- и трёхбашенные танки либо неуязвимы, либо почти неуязвимы для противотанковой артиллерии. Но прекрасно поражаются тяжёлой артиллерией и подрываются противотанковыми минами. Кроме того, из-за скоротечности боевых действий на главном направлении удара не удалось выяснить, насколько они уязвимы для огня зенитных орудий среднего калибра, которые немцы успешно применяли против польских танков.
Русская авиация, относительно неплохо проявившая себя в Монголии, в данной войне зарекомендовала себя с худшей стороны. Особенно — при столкновении с новейшими образцами французских и британских самолётов, успевших принять эпизодическое участие в боевых действиях. Но даже устаревшая техника, имевшаяся у финнов, позволяла им одерживать воздушные победы над русскими пилотами. Как и в других родах войск, большевики в целом продемонстрировали неорганизованность, плохую выучку лётчиков, отсутствие координации между авиацией и сухопутными войсками, которым она должна содействовать.
Климатический фактор (война в разгар зимы) не позволил обеим сторонам хотя бы в заметной степени использовать флот. Из разведданных известно лишь о гибели одной русской подводной лодки, видимо, подорвавшейся на мине.
Особенностью ведения боевых действий пехоты стало широкое использование обеими сторонами пистолетов-пулемётов в скоротечных стычках на небольших дистанциях в лесной местности и городских боях. Применяемые сторонами пистолеты-пулемёты имеют схожий вид, одинаковое питание, но различаются используемым патроном: у финнов — калибром 9 мм, а у русских — 7,62 мм. Причём, успешное применение данного типа оружия русскими вызвало увеличение его выпуска финнами. Отмечено наличие у русских самозарядных и автоматических винтовок, показавших себя капризным, ненадёжным оружием.
Высокую эффективность в борьбе с танками продемонстрировали и бутылки с зажигательной смесью, массово применявшиеся немцами в боях с польскими войсками. Широкое использование снайперов, порой, приводило к параличу наступательных порывов красноармейцев, поскольку снайперским огнём, в первую очередь, уничтожался командный состав.
Тем не менее, несмотря на все указанные недостатки своей армии, большевикам удалось решить главную задачу: прорвать мощную укреплённую линию на Карельском полуострове, занять два важных района (второй — район никелевых рудников на самом севере Финляндии) и, после захвата важнейшего города Выборг, создать угрозу продвижения в
