Михаил Королюк - Квинт Лициний 2
Эти рассуждения, вкупе со съеденными пельменями, вернули мне оптимизм, и на свежий воздух я вышел расслабленным, подобревшим и, даже, слегка улыбающимся.
«А Ваня.. Если это коммерческое предложение, то отказ по умолчанию. Даже если это конкуренты, то ничего ему не грозит, не тот масштаб у меня и не та фигура он. Ну, а если это, с чем черт не шутит, ЦРУ идет по следу слушка о новой ракете, то надо подкрепить Ванину лояльность. Что ЦРУ… Максимум, могут попробовать его купить».
Два последних урока я баюкал эти мысли то так, то этак, все больше при этом успокаиваясь, и даже версия о ЦРУ уже не особо волновала кровь. В конце концов, я могу отрицать все до посинения.
«Кака-така ракета? Вас, дяденька, кто-то обманул».
Я выстроил в уме из своих позиций целый укрепрайон, пригодный к отражению наезда с любого направления, и забетонировал его убедительными аргументами. Поэтому из школы я выходил в весьма благодушном настроении.
Случается изредка в горах тот тонкий миг, когда снежный пласт у вершины уже чуть просел, оторвавшись, но лавина еще не пошла в разгон. Еще не взметнулась снежная пыль, и безмятежны на склоне деревья; еще доживает последние мгновенья хрупкая тишина, но сердце вдруг захолонуло, почуяв неладное.
Я ступил за порог, и пришел тот самый тонкий миг. Привычно стелилась в обе стороны Красноармейская с ее сугробами по обочинам, за спиной беззаботно щебетали о чем-то своем идущие за мной девчонки и опять оттягивал руку сыто раздувшийся портфель. Но была одна деталь, менявшее все: в пяти шагах от меня, стояла, разглядывая выходящих, Синти Фолк.
«Таки ЦРУ», – мелькнуло в голове обреченно, следом тяжело упал очевидный вывод: – «И не за ракетами. Мать-мать-мать…»
Я одеревенел, придерживая для девчонок тяжелую дверь.
«Как?! Как она меня нашла?!» – ударило набатом в виски, и тут же следом взметнулось пораженно: – «Да она что – идиотка?! Вот так открыто идти на контакт?!».
Вслед за одноклассницами из двери вышла, одобрительно кивнув мне, «завуч», и меж лопаток у меня потекло.
«Ну да», – прищурился с тоской, – «главное – чтоб теперь промеж собой не подрались».
Оперативница ЦРУ внезапно улыбнулась и, поднимая руку, шагнула вперед. На миг показалось, что она хочет схватить меня за плечо. То, что еще пятнадцать секунд назад казалось надежным укрепрайоном, развалилось, словно поделка, склеенная разведенным канцелярским клеем.
«Это не я!» – панический всхлип уже болтался на кончике пересохшего языка, и остро захотелось в туалет.
– Hello, Mary! How are you? – она смотрела куда-то мне за плечо.
С трудом повернул голову. В глазах рябило, и радости от вида рыжей Мэри я не испытал, лишь горькое: – «А ведь мог бы и сам догадаться».
Брови у Мэри сначала удивленно взметнулись вверх, потом она чуть заметно нахмурилась.
«Завуч» резко обернулась на звук. Спустя пару секунд в глазах ее мелькнуло узнавание, и она хищно подобралась.
– Еще одна училка из штатов… – зачаровано пробормотал Паштет.
На пятачке у дверей возникла небольшая толкучка – девчонки не торопились расходиться, заинтересованно изучая яркую-красную аляску Синти.
Я отпустил дверь и сделал пару шагов в бок. Отгородился Кузей от прямого зрительного контакта с оперативницей – береженного бог бережет, и осторожно выглянул из-за прикрытия.
Синти с энтузиазмом трясла руку «завуча»:
– Я есть вице-консул Соединенных Штатов Америки Синтиция Фолк, – в голосе ее звучала насмешка, – я есть пришедши смотреть как Мэри проходить ее практика, не есть ли какая проблемы.
Я тягуче сплюнул и отвернулся. В животе вибрировала, затихая, тугая струна, лицо горело. Дернул Томку за рукав и хрипло спросил:
– Мы идем?
– Да, – она, наконец, оторвалась от разглядывания американок и посмотрела мне в глаза. Улыбнулась и ответила: – Да, мы идем.
Тот же день, позже.
Ленинград, стадион им. Ленина
Синти считала конец января лучшей порой ленинградской зимы: уже нет декабрьской тьмы, но еще не прилетели лютые февральские ветра. Днем над крышами распахивалось голубое небо с редкими, медленно плывущими в вышине облаками. Все было залито негреющим, но удивительно ярким солнцем и, казалось, город молодел, разгладив на время свои хмурые морщины.
А после заката, когда на улицы падала длинная и густая ночь, искрился в желтом свете фонарей свежий снег и призывно поблескивали в скверах ледяные дорожки. И пусть на катящих с горок Синти могла лишь завистливо коситься, но городские катки… Катки – это совсем другое дело.
Неделю назад она совершенно случайно проговорилась о своем увлечении, и Карл, многозначительно поиграв бровями, предложил Джорджу:
– Хм, а может и нам тряхнуть стариной?
Договорились на сегодня. Синти, приехав первой, успела для разогрева пробежать вокруг стадиона несколько кругов, прежде чем на скамейке нарисовалась знакомая парочка с коньками.
– Призрачно все в этом мире бушующем, – репродуктор, выведенный на полную громкость, беспощадно хрипел, но Синти было на это наплевать.
Немного рисуясь, она вырезала разминочные тройки – пару зим в детстве она ходила в секцию и кое-чему научилась. Ноги работали удивительно ладно, а лезвия коньков исполняли какую-то задорную мелодию. Толкнулась посильней и, вся вытянувшись, заскользила в ласточке по дуге. Душа требовала выполнить дорожку и прыгнуть тулуп, но тут кто-то бесцеремонно прихлопнул ее по ягодице.
Девушка резко развернулась и бросила грозный взгляд на Карла – это была его шуточка. Он уверенно катил от нее спиной вперед, невозмутимо попыхивая сигариллой.
– Ах, так! – Синти резко оттолкнулась зубчиками от гладкой ледяной поверхности и бросилась в погоню.
Легкая, как перышко, она будто летела над ледяной гладью, и живущее в ней озорное, упрямое существо ликовало.
Карл, забросив руки за спину, обманчиво неторопливо скользил от нее. Его толчки были нарочито редкими, но неожиданно мощными и чистыми. Синти сразу поняла, что имеет дело с профессионалом, однако попыталась выжать из себя максимум скорости. К концу почти километрового круга она пыхтела на пределе, и была жестоко разочарована, когда на лице вновь развернувшегося к ней мужчины не заметила ни следа усталости.
– Сто, – заметил он ровным голосом.
– Что «сто»? – а вот Синти была отчетливо запыхавшейся, изо рта у нее вырывались клубы пара.
– Сто колонн по кругу, – взмахнул рукой Карл, показывая на фасад реконструированного к Олимпиаде стадиона, и стремительной птицей ушел вбок.
«Зараза», – она была несильно, но раздосадована, – «сколько лет пыхтит трубкой, а бегает, словно лось».
Девушка нашла глазами неторопливо раскатывающего Джорджа и устремилась к нему.
– Как скользит, – с завистью кивнула в спину удаляющегося Карла.
Было видно, что лед для того – родная стихия, и сейчас он в нее вернулся, с наслаждением вычерчивая плавные, как по лекалу, линии.
– Да, он у меня такой, – с гордостью согласился Джордж, и пижонским жестом закинул конец клетчатого шарфа через плечо, – фигурист. Даже однажды чуть на чемпионат мира не попал, но, к счастью, не взяли в сборную.
– Почему «к счастью»? – не поняла Синти.
– А разбились все, – буркнул Джордж, – в шестьдесят первом, под Брюсселем. После этого Советы и стали завоевывать все подряд на чемпионатах.
– Кстати, о Советах, – Синти прихватила Джорджа под руку, и они неторопливо покатили по большому кругу, – может скажешь, наконец, зачем вы меня по школам гоняете?
– Ты же вице-консул, это – твоя работа! – было видно, что Джордж резвится, и Синти ткнула его кулачком в бок.
– Ну, серьезно… – поканючила она, повиснув на его локте, – вот посветилась я перед контролерами наших русистов, и что?
Джордж огляделся. В общем-то, они впервые на этом катке, и наружка вряд ли к этому готова. Будний день – посетителей совсем мало, орет музыка, и едут они лицом к пустынной Неве – направленным микрофоном не взять.
Он чуть склонился к ее уху:
– Давай для простоты рассуждений выведем эпизод с московским лучником за скобки и оставим только то послание о наркомафии. Сколько действующих лиц в этой истории?
– Три, – чуть подумав, ответила Синти и, кивнув сама себе, уверенно перечислила: – Мы, источник и КГБ.
– Молодец, – совершенно серьезно похвалил Джордж, – не забыла. Значит, нам надо не только искать источник и разбираться в его мотивах, но и постоянно думать о КГБ. Прежде всего, нам надо понять уровень их информированности: вот это ужесточение режима в городе, что мы наблюдаем, связано с нашей темой, или нет? И, если связано, то как они читают эту ситуацию? Напрямую нам это не понять, но вот велика ли тут их ставка – можно.
– Ага… – глубокомысленно заключила Синти, и следующие полкруга вокруг стадиона они проехали молча. Потом она уточнила, искоса поглядывая на Джорджа: – То есть вы решили подергать тигра за усы и посмотреть на его реакцию, съест он меня или нет?
