Внучь олегарха - Квинтус Номен
В целом мне «новый Волоколамск» понравился, но из моих проблем пока лишь одна слегка упростилась: в общаге Женьку официально не выселили, ко мне в комнату никого не подселили и я почти все время там одна обитала. Что сильно помогало «не мешать ночными бдениями при свете» соседке спокойно высыпаться. Но каких-то других серьезных изменений в своей жизни я не заметила. То есть и ночами бдела лишь потому, что днем просто не успевала все дела переделать. А дел — кроме учебы — была просто куча невероятная. Впрочем, даже эта куча от учебы меня отвлечь не могла: мне действительно нужно было очень много всякого постичь. И даже не потому, что я собиралась заняться проектированием тех же ракет — но вот понимать, как они делаются… да и не только они.
До начала зачетной сессии я — благодаря своим ночным бдениям в основном — разобралась, что же в МИФИ такого изобрели мне на радость. И, откровенно говоря, меня это очень удивило: оказывается, мифисты как-то очень буквально восприняли мои «рекомендации» и разработали не просто «прототип вычислительной машины третьего поколения», а настоящий транспьютер. Да, я знаю это слово, и даже знаю что оно означает — и ребята из МИФИ создали именно такой прибор. С высокоскоростной (правда пока всего лишь четырехбитной) внешней магистралью, позволяющей легко и быстро обмениваться данными с «соседями», предусмотрели возможность общего доступа к памяти любого их процессоров всего комплекса, придумали (хотя и довольно простенькую) системы внешних и внутренних прерываний, не позволяющих одному процессору как-то испортить данные, использующимися другим. То есть идеологически они создали действительно компьютер нового поколения (и даже не третьего, уж если на то пошло), но вот его реализация могла кого угодно загнать в глубокое уныние. То есть если даже примерно не знать, что вообще из себя представляют современные вычислительные машины. Но я-то знала, и даже успела кое-какие шаги предпринять, чтобы в это самое глубокое не впасть!
Первого января пятьдесят восьмого года директор НИИ-160 после краткой приветственной речи в адрес своих сотрудников торжественно нажал кнопку на пульте управления новой производственной линии. Действие это было сугубо символическим: после нажания кнопки в небольшом (причем совершенно герметичном) цехе загорелась лампочка и два инженера, облаченные в полиэтиленовые «скафандры», руками достали из контейнера две кассеты с пластинами и вставили эти кассеты в держатели первого автомата производственной линии. Вообще-то даже эта процедура уже не впервые проводилась, только раньше и никакой торжественности не было, да и результат работы линии интересовал лишь специалистов в лаборатории — а теперь все же было запущено настоящее серийное производство!
Сам Мстислав Михайлович при этом все равно не особо верил в успех данного начинания: все же все процессы и времени занимали очень много, да и требования к соблюдению всех условий были такими, что их, казалось, и выполнить почти невозможно. То есть раньше казалось, что выполнить их невозможно абсолютно, однако после установкиобрабатывающих машин на тяжеленные основания из полированных гранитных плит весом чуть ли не по тонне даже проезд груженого поезда по проходящей неподалеку железной дороге вроде бы на работу установок не влиял. Не должен был влиять. Однако результаты проделанных (и очень непростых) подготовительных работ получится увидеть лишь через две недели. И каков этот результат окажется…
Большинство же собравшихся в зале инженеров все же считали, что результат из работы окажется положительным. Но и она в успех верили не столько потому, что все технологии они же и разработали и даже отработали их на лабораторных установках, а потому что они поверили в то, что странная девушка, которую по неизвестным причинам лично товарищ Булганин назначил куратором создающейся полупроводниковой промышленности, в этой самой промышленности знает вообще все. Ведь когда она давным-давно (то есть еще в прошлом году) поделилась деталями технологии, которую было предложено использовать на радиозаводе, лишь воспитание не позволило ее высмеять — а вот уже почти полгода завод выпускал именно по этой технологии кремниевые транзисторы. Слаботочные, но очень экономичные и, что было куда как важнее, действительно работающие на частотах в многие мегагерцы. На десятках мегагерц, а возможно, что и на сотнях: просто пока не было аппаратуры, способной проверить работу серийных уже транзисторов на таких частотах.
Зато была аппаратура, позволяющая проверять работу уже совсем новых приборов — и, хотя для их производства пришлось схемы готовить буквально как рассыпанные детали невероятно сложных мозаик, причем ручками их собирать и на каждом этапе сборки еще и очень непростые расчеты проводить, все были убеждены, что свою часть подготовительной работы они выполнили на отлично, а вот остальное доделают технологи — и тоже институт не посрамят. А еще да, не посрамят… точнее, не опростоволосятся перед однофамилицей директора института, которая им успела выдать в конце лета и принципиальные схемы нового прибора, и даже его «рабочий макет», сделанный, по ее словам, вообще студентами-первокурсниками в процессе освоения принципиально нового для них инструмента под названием «паяльник электрический». К тому же все собравшиеся инженеры уже прониклись до глубины души пониманием, что иного способа воплотить придуманный этой девушкой прибор просто не существует, а нужда в таких приборах было огромной. И здесь как раз про нужду уже поняли гораздо больше, чем сами нуждающиеся. А последние это поймут, когда готовые изделия завода они смогут потрогать руками. То есть — если не случиться никакой неприятности или аварии, то примерно через две недели…
Зачетная сессия для меня пролетела вообще незаметно: по «предметам» все их сдала практически мозги не напрягая, а курсовую работу показала даже не на кафедре у себя, а у товарища Челомея в институте — и там тоже никаких вопросов не возникло. То есть как раз вопросов-то было море: я представилавсего лишь общую схему «цифровой модели» и очень общим описанием отдельных расчетных модулей — и вот по этим модулям у собравшихся на мою защиту инженеров вопросов было просто море. Но все они в
