Неожиданный наследник-2 - Александр Яманов
Дав вельможам обдумать мои слова, возвращаюсь к мятежникам.
— Касаемо Петра Бутурлина и Василия Долгорукова, предлагаю ограничиться денежной компенсацией с последующей ссылкой обоих в штрафной батальон. Думаю, по сто тысяч рублей с каждого будет разумным. А далее, оба получат право вернуть свои звания и прежнюю жизнь. Если таких денег у мятежников нет, то они последуют навечно в Нерчинск. В качестве компенсации можно принять имущество злоумышленников. Думаю, новый глава Камер коллегии сам разберётся, как правильно поступить, — киваю на нахмурившегося Щербатова, явно не желающего ссориться со столь влиятельными семействами.
К моему удивлению, члены комиссии немного поворчали, попытались снизить сумму компенсации для парочки обсуждаемых арестантов, но быстро успокоились.
А вот судьба опального фельдмаршала более не волновала «шестёрку». Наверняка соратники вспомнили, что их вознаграждение зависит от конфискованного имущества главных заговорщиков. Я сообщил об этом открыто Шувалову, который для приличия со мной поспорил. Но, судя по заблестевшим глазкам, граф уже мысленно считал, какие деревеньки отойдут его семейству, а что лучше предложить союзникам.
В результате, Александра Бутурлина приговорили к повешению, хотя часть заседателей была против. Но здесь своё веское слово сказал прокурор Голицын, настоявший на более жёстком решении, нежели ссылка в какой-нибудь Берёзов. После гневной речи Александра Михайловича прекратились все попытки изменить наказание.
Решив пойти навстречу комиссии, я снизил свои запросы и не стал далее лютовать. Остальных мятежных офицеров, коих насчитывалось под тридцать человек, было решено перевести в штрафной батальон. При этом каждый из них обязан выплатить компенсацию от двух до пяти тысяч рублей. Судьбы нижних чинов никого не волновали. Только я запретил бездумно наказывать провинившихся и гнать их скопом в Сибирь. Несмотря на слабую подготовку — гвардейцы являются одними из лучших солдат России. Так, пусть направляются в полки на юг и Польшу.
Запятнавшие себя чиновники переводились на Урал и в Сибирь. После выплаты компенсации, конечно. На том и порешили.
Видно, что моё желание содрать со всех виновных побольше денег, несказанно поразило вельмож. Ранее императоры, наоборот, старались привлекать под свои знамёна как можно больше людей, задабривая даже самых бесполезных персон. Лишь бы дворянство было довольно. Я же пошёл иным путём и решил одарить два десятка особо отличившихся. Остальным придётся хорошо постараться, чтобы заслужить чины и награды.
Думаю, соратники потрясены от осознания того, что они помогли взобраться на трон императору-торгашу. Ведь я оценивал каждое помилование в золоте. Дурни! Это обычный прагматизм и урок для будущих интриганов. Ничто так не бьёт по желанию аристократии бунтовать, как конфискация имущества и ссылка на каторгу или штрафной батальон. Но не удивлюсь, если меня завтра обзовут Иваном Лавочником.
Что, неважно. Мне удалось неплохо наполнить казну, заодно выставив главными палачами Особую комиссию.
Обсуждение кандидатов на командные должности в гвардии прошло более спокойно. Кроме офицеров, вовлечённых в заговор, и командиров полков, я пока никого не трогал. Освобождённые от своих должностей просто направятся в армию, что станет наилучшим выходом для всех сторон. Гвардия всё равно уже не будет прежней. Но хотя особой силы она сейчас не представляет, лучше оставить кадровые изменения на будущее. Пока мне удаётся использовать растерянность дворянства, но лучше его сильно не злить.
После обеда, который занял всего два часа, мы приступили к следующим делам. Наверняка вельможи предпочли бы после еды поспать, а лучше перенести заседание на завтра. Но у меня иное мнение о том, как должны работать государственные службы.
* * *— Не пойму, чего вы нашли в старике Бестужеве и невнятном Воронцове? — спрашиваю после двухчасового обсуждения кандидатов в канцлеры.
Первый стар и больше известен своими дипломатическими успехами. Второй — вообще непонятный персонаж, старающийся уйти от ответственности или переложить её на кого-то другого. А мне нужен надёжный управляющий, разбирающийся в законах и делах коммерческих. Это я и пытаюсь донести до упёршихся союзников. Они просто не могут понять простых вещей, считая канцлера ответственным за дипломатические дела, как наиболее важные для державы. Мне же нужен человек, заботящийся о внутренних сложностях империи. Европейскими делами пусть занимается глава Иностранной коллегии.
Но есть ещё один камень преткновения. Шувалову и Салтыкову не нравился предложенный мною кандидат. Граф Чернышёв[1] уже успел прославиться не только на дипломатическом поприще. Иван Григорьевич показал себя отличным хозяином, увеличившим прибыль и количество выплавляемого металла на приобретённых заводах, ранее бывших убыточными. И вообще, это талантливый и знающий человек. Ещё он сторонник прогресса, что наиболее важно для меня.
Только сложность заключалась не в самом графе, а его брате. Именно Захария Григорьевича[2] на посту президента Военной коллегии сменил Салтыков, с которым у него были давние разногласия. А Шуваловы не могли простить Чернышёвым возвышения при Екатерине, отодвинувших их в сторону. Ведь был ещё третий брат, имевший успехи на ниве дипломатии.
Но я решил показать, что тоже немного поднаторел в интригах. Перед заседанием у меня состоялись разговоры с Гагариным, Голицыным и Трубецким, которые не имели ничего против Чернышёвых. Заодно не мешает уравновесить «шестёрку» и «независимых» иными сильными фигурами. Что я и сделал, назначив уволенного Захария генерал-губернатором столицы. Нельзя столь резко отстранять высокородных чиновников от власти. А покойная императрица была умной правительницей. Она не назначала главами коллегий и департаментов Сената пустых людей.
После того как я рассказал, что столь важное и бывшее три года вакантным, место занято, некоторые собравшиеся несказанно удивились. Сегодня у них прямо-таки день сплошных открытий. Но не успели вельможи осознать произошедшее, как впали в оторопь. Это подговорённые мной члены комиссии поддержали персону Ивана Чернышёва на должность канцлера.
Дабы не ссориться с союзниками, решаю подкинуть им косточку, в которую они тут же вцепились. Мы постановили, что кандидатов на должность двух вице-канцлеров будут предлагать члены комиссии. Я же могу их утвердить или отклонить, но не буду предлагать своего человека.
В итоге, после десятичасового заседания, страна получила Правительство с канцлером, которые начнут работать после утверждения всех персоналий и согласования необходимых указов.
Но главное
