Начало - Алексей Викторович Вязовский
Далее стояли слободы, составлявшие предместья города. На берегу озера Кабана – слобода Архангельская, влево от нее – Суконная, здесь шла дорога на Оренбург. К Суконной слободе примыкало огромное Арское поле.
– Мыслю так, ентот Бибиков там нас ждать будет – Хлопуша выпил пива из кувшина, утер рот лапищей – Я как узнал в каком числе прибыли полки, сразу к тебе, царь-батюшка заспешил. По перву то голубем докладывал, что пуста Казань, можно восстание поднять слабодчан. А чичас сомнения взял. Большая сила у енерала. Пешцев то мало, зато пушек много, а еще больше конницы. Дворянскую возьмет у губернатора, а також два карабинерских полка, три гусарских и один кирасирский. Тысяч семь-восемь воев. Двадцать пушек.
Карабинеры и кирасиры – это плохая новость. Атакующие, мощные полки. Понятно, почему Бибиков не хочет остаться за валами. Ставит все на один удар.
– Значит Арское поле… Большое?
– Огромадное!
Я посмотрел на карту, что притащил за пазухой Хлопуша. Откуда только взял? С одной стороны река Казанка, с другой – холмы. Поле делится пополам сибирским трактом. Вот его то Бибиков и перекроет.
Все так и случилось. Стоило только нам подойти к предместьям, участились стычки пикетов. Я оттянул авангард к основным силам, развернул фронтом сразу два самых опытных своих полка – 1-й заводской и 2-й оренбургский. Один месил снег с одной стороны тракта, второй – с другой. Люди выматывались, но строй держали. Сильно помогали полевые кухни. Во время частых остановок – сразу была готова горячая пища. В основном каша с салом.
Наконец, мы дошли до поля. Я приказал поднять воздушный шар и несмотря на возражения Овчинникова и Перфильева, а также плач Васьки Птичника и Николая – сам рискнул подняться вверх. Погода была безветренная, солнечная.
Шар дрожал, раскачивался, но тянул. На двадцати метрах трос закончился и я повис над полем. В подзорную трубу было видно, что Бибиков сделал по обеим сторонам тракта – две батареи по шесть пушек. Их прикрывало несколько рот пехотинцев и рогатки. Главная ударная сила – полки тяжелой конницы стояли чуть позади, прямо на дороге.
Тактика генерала была ясна. Втянуть нас в артиллеристскую перестрелку, заставить наступать. И ударить по тракту кирасирами, развалить фронт, вызвать панику и дальше бить по частям.
Что я могу этому противопоставить? Во-первых, маневр артиллерии. Пушек то у меня больше и они все на санях. Кидаем их на левый фланг, ближе к замерзшей речке. Пускай подавят одну из батарей. А потом возьмутся за вторую. Во-вторых, надо спровоцировать Бибикова самого атаковать. И тут у меня возникла одна идея.
Я махнул рукой, шар начали спускать вниз. Царские войска заволновались, одну из пушек с помощью досок задрали вверх, пальнули в мою сторону. Но ядро даже половины расстояния не пролетело.
Пришло время провести военный совет.
* * *
– Царь-батюшка, тут до тебя человечек просится – первым, кто ко мне подбежал после приземления была взволнованная Маша. Вторым – Хлопуша. Рядом с ним стоял худощавый мужчина с острыми чертами лица и богатой шубе.
– Маша, хватит меня щупать – я улыбнулся девушке – Цел я, цел…
– Следующий полет мой! – Максимова была категорична, хотя в ее голосе я услышал нотки кокетства. Худощавый с любопытством и без страха разглядывал нас.
– Кто вы? – я махнул Почиталину – Ваня, собирай полковников вон на том взгорке. И костер, костер держите горящим.
Шар нам еще пригодится для корректировки артиллерии.
– Степан Иванович Шешковский.
Заявление произвело эффект разорвавшейся бомбы. Маша приоткрыла рот, Почиталин сбился с шагу, оглянулся. После чего взялся за саблю. Остался спокойным только Хлопуша. Он же и пояснил мне все:
– Сей муж – глава Тайной экспедиции сам вышел к нашим пикетам от холмов. Представился.
– Мы можем перемолвится наедине? – спокойно поинтересовался Шешковский.
Да… полна земля казанская сюрпризов. История явно пошла по другому пути и все мои знания Хранителя утрачивают ценность. Почему Шешковский решил перебежать? Собственно, этот вопрос я первым и задал, когда мы отошли на пригорок. Подул слабый ветер, обер-секретарь поднял воротник.
– У вас, Емельян Иванович уже и корона есть? – Шешковский кивнул на мою «шапку Мономаха».
Я повел плечами, поправил пистолеты за поясом.
– Обращайтесь ко мне как к царю. Конечно, если вам дорога ваша голова.
– Весьма дорога, Петр Федорович – коротко поклонился обер-секретарь – А перейти я решил, так как Вяземский подготовил мне замену. Я узнал это в последний день перед отъездом из Петербурга.
– Вы утратили расположение Екатерины?
– Ваша супруга – хмыкнул Степан Иванович – Дама очень переменчивого нрава. Сегодня ей любезны одни люди, завтра другие… Многие, ой, многие знатные аристократы уже пострадали с этих капризов.
– Почему я должен вам верить?
– Во-первых, я привез с собой все диспозиции царских войск, численность, состав. По всей империи и за ее пределами – многозначительно произнес Шешковский – Второе и самое главное. Я перевел вашу семью из казанского острога на съемный дом в городе. Это мой вам подарок.
Ветер усилился, появилась первая поземка.
И что мне теперь делать? Я мысленно застонал. Донская казачка Софья Пугачева с двумя дочерями и сыном, совершенно точно знали кто такой их муж и отец. Если все это всплывет наружу… Шешковский подготовился.
– Но ежели вы повелите решить эту докуку – осторожно произнес обер-секретарь – Я все устрою. Вам никто не будет досаждать.
Сукин сын меня шантажирует. Может пристрелить его? И вся проблема решена сама собой. По моим глазам Шешковский что-то понял, попятился. Нет, нельзя. Хоть и гад обер-секретарь, но человек очень полезный.
– Я позже обмыслю все – я заметил, что полковники уже начали собираться – Сейчас сдайте все свои бумаги Хлопуше и езжайте с ним в Старый Арыш.
– Зачем??
– Затем, что там под охраной сидит поляк, Курч. Он какие-то тайные письма составляет – я вытащил из-за пазухи сложенный лист бумаги с цифрами – Разберитесь с ним. Ежели справитесь, подумаю взять вас к себе.
Вот не лежала у меня душа пригреть на груди змею-Шешковского, но выхода не было. Свою собственную Тайную канцелярию создать с помощью
