Константин Минаков - Харьков 354-286

— О чём это вы?

— А историю с часами уже запамятовали? В общем, незавидная у вас ситуация.

— Но? — капитан меня запугивал, и не скажу, что у него этого не получилось. Но, тем не менее, делал он это явно неспроста.

— У вас оказались хорошие поручители, — сказал капитан и раскурил сигарету. И где он их достал? Вроде бы сигареты только у харьковчан есть. Хотя, может, с ним Степанов поделился, или у Бондаря конфисковали. Кто их знает. Капитан, тем временем, выпустив длинную струю табачного дыма, от которого захотелось раскашляться, и произнёс, — Если бы не они, я бы сейчас с вами так не разговаривал. Есть один вариант, который позволит избежать наверняка известных вам ужасов лагерной жизни, — капитан сделал эффектную паузу. Наверняка, если бы он работал в театре, то был бы отличным актёром.

— И какой же? — пришлось спросить мне, так как допрашивающий меня не торопился развивать свою мысль.

— Вы с Бондарем действуете настолько безалаберно и так привлекаете к себе внимание, что это даже играет нам на пользу. Например, вчера только дурак мог не заметить сходство Александра и Василия. А то, как они подрались на улице… А следующая ваша выходка с пьянствованием в кабаке… В общем так. Вашей троице предлагается сотрудничество с органами государственной безопасности.

— Ну это я сразу понял. А что собственно делать надо?

— Пока ничего. Просто ведите себя так же, как и вели раньше. Рано или поздно, а такими темпами скорее рано, вы привлечёте внимание сотрудников интересующихся организаций. И вот тогда мы сможем использовать вас по полной программе.

— Простите, я не совсем понял.

— Что тут непонятного? Ваша задача сделать так, чтобы на вас вышли вражеские разведки и попытались завербовать. Этому не стоит сопротивляться, а наоборот – стоит всячески идти навстречу данному начинанию. Главное не переборщить и не спугнуть. Ну а когда вас вербанут, тогда сможем сливать на запад любую информацию, какую захотим.

— Но ведь её можно будет проверить?

— Каким образом? Конкретных данных о знаниях будущего у них нет. Сейчас охота идёт за любыми обрывками информации. А если ваши сведения будут подтверждены из других источников, то и вопросов лишних не возникнет.

— А вам не кажется, что всё это слишком сложно?

— А вот это уже не ваша забота. И вообще пять минут назад вы были обвиняемым по нескольким очень серьёзным статьям, а теперь уже начинаете нас критиковать. Вам не кажется, что это несколько неуместно?

— Прошу прощения. Так что мне сейчас нужно сделать?

— Сейчас вы подпишете бумаги, в которых сказано что вы добровольно и без принуждения согласились сотрудничать с нами, а затем я провожу вас в соседний кабинет, где с вами проведут предварительный инструктаж по вашей легенде, которую придётся выучить наизусть.

— А разве это не идёт вразрез с моими предыдущими подписками, данными в Харькове?

— Раньше об этом надо было думать. Желательно перед тем, как тайны государственные выбалтывать. Но раз вы сомневаетесь, то почитайте текст заявления. Там чётко написано, что действовать вы будете с ведома СБХ, и что наши службы действуют в данной операции совместно.

Капитан передал мне лист с заявлением, в котором, кроме того, что он уже мне сообщил, было написано, что я осознаю возложенную на меня ответственность, и что ознакомлен с возможными последствиями разглашения тайны. И в качестве приложения прилагался лист с описанием этих самых последствий.

Подписав документы, я передал их капитану, и тот после долгого изучения моей подписи сложил их в картонную папку, и посмотрел на меня:

— Ну вот. Замечательно, теперь пойдём к моему коллеге, который и будет дальше вами заниматься.

Мы вышли из кабинета следователя, который, согласно всем законам жанра, находился в подвале здания городского управления НКВД, и поднялись на второй этаж, где капитан завёл меня в небольшой, но сравнению с подвалом очень светлый кабинет, в котором находился стол хозяина комнаты, напротив него стояло несколько стульев для посетителей. На столе кроме набора для письма и печатной машинки находилось два телефона и казавшаяся чужеродной в данной обстановке обычная шариковая авторучка. Ну и завершал картину неизменный портрет Дзержинского.

— Ожидайте, — вместо прощания сказал капитан и вышел из комнаты.

Прождав минут пять я заскучал и начал рассматривать Феликса Эдмундовича. Потом мне это наскучило, и я, подмигнув портрету, закрыл глаза, попытавшись немножко подремать.

Видимо я на самом деле заснул, потому что не услышал, как в дверь вошёл мой таинственный куратор, а вместо этого, в сознание меня привела фраза, произнесённая знакомым голосом:

— Хорошо же вы вчера погуляли, Алексей, вот только зачем посуду в пивной побили?

Дёрнувшись, я открыл глаза и увидел перед собой улыбающегося Сердюка и не нашёл ничего лучше, как спросить:

— Какую посуду? Я ничего не помню.

— Да ладно вам, Алексей, всё вы помните, в тот момент вы ещё не были настолько пяьны. Впрочем, я не буду обвинять вас в этом, хотя стоимость причинённого ущерба и будет вычтена из вашей зарплаты, это даже и к лучшему. Вы делаете всё, чтобы создать в глазах постороннего наблюдателя образ ярого антисоветчика. А в данный момент именно это нам и нужно. Сначала, конечно, у нас не было желания вербовать именно вашу компанию, но ваш с Бондарем вчерашний поступок вывел ваши кандидатуры на первое место в списке.

— Да, что-то такое мне только что говорили.

— Вот и прекрасно, значит, вас уже примерно ввели в курс дела. У нас есть данные о кое-каких иностранных резидентах в Сталинграде, но сами понимаете, этих данных недостаточно. Поэтому нашей и вашей задачей является выход на немецкую, а желательно и английскую разведки с целью последующей дезинформации. Сейчас я вам дам папку с уже составленными материалами. Ваша задача изучить эти материалы и уметь их рассказать в общих чертах.

— Как это? Насколько в общих?

— Сейчас объясню. В общих, настолько, насколько вы помните историю вашего мира. Надеюсь, вам понятно?

— Да, теперь понял. Что ещё?

— Это, как вы понимаете, только малая часть. Первой вашей целью будет собственно установление контакта со шпионом. Впрочем, думаю, что он или она сам вас найдёт. Мы создадим для этого все условия.

— А что должен делать я?

— А вы с Александром и Василием Бондарями должны вести себя как и раньше – пить гулять, ходить за икрой – да не делайте такого лица, я прекрасно знаю, что вы на самом деле хотели на Рынке купить. В общем, ведите себя естественно. Изображайте радость от воссоединения семьи, если можно так сказать, хотя это скорее к Бондарям относится. Трепите языком, но в меру. Сейчас вы недовольный происходящим зажравшийся житель Харькова. Можете первоначальное поселение в бараки вспомнить тоже. Но и каждому встречному рассказывать про то, что творится в Харькове не стоит.

— А как мне с вами связываться?

— Вам лично со мной не стоит связываться чаще, чем это было раньше – это будет подозрительно. Но, тем не менее, с вами в скором времени свяжется наш агент, через которого и будет происходить дальнейшая связь.

— А как я узнаю агента?

— Он произнесёт пароль "вы похожи на одного моего друга". Ваш отзыв "На какого?" Агент ответит "На самого лучшего". Запомнили?

— Да. Запомнил.

— Хорошо, теперь повторите.

Я повторил пароли с отзывами, чувствуя героем глупого шпионского детектива. Сердюк видимо результатом остался доволен и начал со мной прощаться:

— Замечательно. Первый инструктаж вы прошли, теперь пойдёмте, я вас провожу до машины. Думаю, что ваши друзья уже заждались.

Мы вышли из кабинета, и, пройдя через служебный вход, оказались во внутреннем дворе, где уже стоял знакомый "воронок". Открыв заднюю дверь, я с удивлением обнаружил на заднем сиденье Саню, а на переднем Василия.

— Машина отвезёт вас домой к Василию, — на прощанье сказал нам Сердюк, — оттуда пойдёте пешком. И удачи вам.

После этого Сергей Валентинович захлопнул дверь, и водитель завёл мотор, выехал на улицу.

Поблуждав немного по городу, автомобиль остановился у ворот небольшого частного дома, где мы все и выгрузились.

— Идёмте, что ли, ко мне домой, раз уж здесь оказались, — Василий прервал молчание, которое длилось с момента посадки в машину.

— Идём. Веди, дедушка, — ответил Саня. А затем добавил, — интересно, как ты нас дяде Грине представишь?

— Что ещё за Гриня, — поинтересовался я.

— Дядя Василия. Дед к нему приехал жить после армии, — тут же ответил Саня.

— Слушай, ты хоть и старше меня, но я не посмотрю на это, а вспомню, что ты мой внук и на этих правах ещё раз тебе по морде съезжу, если не перестанешь умничать, — не выдержал Вася, — только попробуй что-нибудь при дяде сказануть, я тебя так отлуплю, что мало не покажется… внучок.