Владислав Конюшевский - Иной вариант
А мужик продолжал наезжать:
— Красиво поешь! Спасли, вывезли… Но вот про свою подготовку так и не ответил. Ладно, Брусникину с Ловягиным смог обезоружить, потому что они еще после аварии не отошли. Но вот четырех дорожных полицейских уложить… С автоматами! Ты кто — Рэмбо? Откуда такая подготовка?
М-да, кажется, я понял, что их так сильно тревожит. Мое поведение под пулями. Но ведь люди разные бывают. Одни, в случае смертельной опасности впадают в ступор, другие, наоборот — становятся шустрыми, как электровеники. Все от характера и темперамента человека зависит. Плюс по «легенде», у меня какая-никакая армейская подготовка есть. Так что надо их быстренько на этот счет успокоить и правдоподобно объяснить свои умения. Чем я и занялся:
— Да ё-моё! Если насчет стрельбы, так еще с детства стрелять умею. С дружком секцию посещал при Доме офицеров. А все остальное, как-то само собой складывалось… Я ведь и АРБ[64] занимался, и русбоем, и в качалки ходил. Без фанатизма, конечно, но, навыки получил. И в армии, из-за этих навыков, не в пехоту попал, а в разведроту. Нас там кое-чему тоже учили. Пусть разница с пехтурой небольшая, но она была. Только я чего-то не пойму — мне членство в БОГСе вешают из-за того, что в той стычке не зассал и отбиться смог? Фигассе у вас подходы!
Здоровяка, видно, такие объяснения устроили:
— Хорошо, супермен ты наш карманный. В этом, считай — убедил. Только скажи, почему твой знакомый исчез, как только узнал, что связник вот-вот появится? Тоже совпадение, или вы его таким образом из операции вывели?
Тут я возмутился:
— Слушай, ну уж за него я отвечать не могу! Но, кажется, Алексею пули в легком вполне хватило, чтобы понять — погибни он, и его семья просто пойдет по миру. Поэтому, оголтело рваться в колхозники Ванин больше не будет. А то, что ушел до прибытия вашего человека, так это просто совпадение.
— Слишком много у тебя совпадений получается…
Таким макаром этот странный и довольно мутный разговор продолжался еще минут сорок. В принципе, по их вопросам было понятно, что выявить неточности в моей «легенде» они не смогли, хотя проверили всё. Ну как, всё… По прошлой жизни, насчет Кёнига и армии, проверить было практически невозможно. Да, они в этом направлении порыли, убедились, что, возможно, я не вру, и сосредоточились на последних днях, которые начинались с моей поездки за железом. Но вот тут все факты подтверждались. И нападение на меня гопоты, и случайное знакомство с дьяконом, и все события, следующие за этим знакомством. Даже к «черному» доктору, который, типа, лечил Ванина, рискнули зайти. И по Лешкиным соседям в Воронеже пробежались. Братца двоюродного поспрашивали (представив этот разговор, я с трудом сдержал ухмылку). То есть сделали все от них зависящее, чтобы убедиться в моих словах. Единственной совершенно непроверяемой вещью, была встреча с Исхаковым и его заказ. Но про существование в Радужном научного городка они знали. И даже про Сосновского были в курсе. Так что по этим косвенным фактам можно было предположить, что и в этом я не вру.
А потом неожиданно допрос прекратился. Гадский Вася, который успел меня наградить еще тремя подзатыльниками, следуя знаку здоровяка, снял наручники и опять отступил назад. А мужик, выйдя из-за стола, подошел ко мне и, протягивая руку, представился:
— Лопахин, Павел Викторович.
Но я, насуплено глядя, пожимать руку не спешил, и он продолжил:
— Сергей, извини нас за этот спектакль. Просто в беседе с Валерой ты выражал желание пойти в подполье. Ну, дело понятное — таких с каждым днем все больше и больше становится. Но вот то, как ты действовал во время помощи нашим людям, меня заинтересовало. Смело, решительно, с выдумкой. Ведь, судя по рапорту Ловягина, если бы тебя сразу послушались, то Ванину с семьей даже не пришлось бы уезжать из города. М-да… Да и в дальнейшем ты поступал довольно грамотно. Единственный прокол был в том, что машину вовремя не бросили.
Удивленный столь внезапной переменой стиля общения, я поинтересовался:
— Что-то мне непонятно… Если я весь такой положительный, на хрена меня этот хмырь — кивок головой в сторону Васи — по башке бил и на пол ронял? Да и вы тоже наезжали не по-детски. Или это обычная практика для неофитов и мне надо радоваться, что зубы на месте остались?
Лопахин усмехнулся:
— По-всякому бывает. Просто сам пойми, насколько это сложно и зачастую — невозможно, пробить прошлое тех же беженцев из республик СССР или самостоятельных ныне регионов России. Вот как, например, в твоем случае… Но стараемся, как можем. Только вот тобой я заинтересовался по другому поводу. Узнав, как лихо ты сумел вывести коломенцев из-под удара, решил лично посмотреть на столь прыткого молодого человека. И не просто посмотреть, а оценить, как себя будешь вести под прессингом. Что станешь отвечать. Реакцию зафиксировать. Ведь одно дело читать рапорт Ловягина, и совсем другое — убедиться самому.
— И с чего мне такая честь?
Здоровяк хитро прищурился:
— Я являюсь командиром регионального отряда «Вымпел».
Хм, у нас так когда-то называлось подразделение спецназа КГБ. Но здесь, это может быть чем угодно, тем более что Ванин, ни о каком «Вымпеле» в своих рассказах не упоминал. Поэтому просто пожал плечами:
— Не слыхал про таких…
— Это нормально. Про нас только в БОГСе слыхали. А обычные люди называют просто — смирновцами. Но в отличие от основной массы подполья, к которой, кстати, и относились спасенные тобою люди, мы занимаемся не тихой разведкой, сбором данных или мелкими терактами, а полноценными диверсиями.
Вот те на! Я аж охренел. Блин, идя в сопротивление, конечно, рассчитывал на то, что мои геройства, проявленные при спасении ребят, не останутся незамеченными, но чтобы вот так сразу на меня вышел один из командиров групп активных действий, даже не думал. Ведь изначально предполагалось, что какое-то время я буду сидеть в резерве. Потом, постепенно проявляя себя, подниматься выше и расширять круг знакомств. Из этого круга выбирать наиболее надежных и подготовленных. И именно им рассказать о себе и попросить помощи. Но теперь… Теперь все можно провернуть гораздо быстрее. Правда, настолько же рискованней. Зато, в случае удачи, у меня будет несколько действительно высокоподготовленных людей! Уж я постараюсь их найти.
Хм, а вдруг я этого мужика не так понял? С другой стороны, он ведь не просто так приехал? Желая убедиться в правильности своих предположений, спросил:
— И что?
— А то, что предлагаю тебе стать вымпеловцем. Нам такие шустрые парни нужны. — видя мои круглые глаза, Лопахин добавил: Прямо сейчас ответа не требую. Подумай до вечера, все прикинь. Сразу скажу — работа рискованная, но крайне необходимая. Я не замполит и не буду тебе рассказывать страшилок о жизни в стране, ты сам все видел. И сам должен понимать, насколько мы сейчас необходимы Родине.
— Э-э-э…
— Чего?
— Да непонятно как-то. Я только появился, а вы меня в ТАКУЮ структуру блатуете. Вдруг не потяну?
— Не потянешь — переведем на «точку» и все.
— А как же проверка? Вы сами сказали, что мою биографию проверить невозможно. То есть, я уже вроде как — несколько ненадежен…
Павел Викторович зло прищурился:
— При Союзе гэбэшники тоже все старались «несколько ненадежных» прищучить, а прямых врагов упустили! Но сейчас все проще. В деле тебя проверим! Это — самая надежная проверка! Так что, Сергей, решай.
Поднявшись с табурета и разминая плечи, я повернулся к молчаливо стоящему Васе. Глядя на него, сказал:
— Уже решил. Только вот дело одно надо закончить, чтобы позже с коллегами непоняток не было.
А потом неожиданно пробил ему кулаком по корпусу. Ваську снесло к стенке, но парень он оказался крепкий и не упал, а лишь согнулся, пытаясь снова научиться дышать. Дождавшись, когда у него это получится, я протянул руку, спросив:
— В расчете?
Кряхтящий Васька руку пожал и пробурчал:
— Я тебя, небось, совсем слегонца тромбил.
— Дык, я тебе тоже селезенку не порвал! — и после паузы, представился: Сергей Корнев.
— Василий Шмелев.
Лопахин, глядя на эти разборки, лишь многозначительно хмыкнул и поинтересовался:
— Разобрались? Вот и хорошо. — и повернувшись ко мне: Так что ты решил?
— С вами я! Вопрос только имею…
— Да?
— Как у вас с кормежкой дела обстоят? А то мне в голодном виде, башкой рисковать просто обидно…
Рассмеявшийся Шмелев хлопнул меня по плечу:
— Наш человек!
А Павел Викторович, улыбнулся и ответил, мол уж что-что, а с кормить будут нормально. По возможности. И тут же предложил пойти пообедать, так как предстоит долгая дорога и ужина у нас не предвидится. Я же, улучив момент спросил у Мухина:
— Слушай, а чего ты сначала сказал, что они из какого-то третьего управления, а потом Лопахин заявил насчет «Вымпела». Или это одно и то же?