Авиатор: Назад в СССР 2 - Михаил Дорин
— Тёма, кончай жрать, — толкнул я своего товарища в ногу. — Время подходящее.
— Сейчас, — начал рыскать по карманам Рыжов. — Я... похоже, забыл коробочку.
— Как?! Какую коробочку? — неожиданно, спросила Света.
Мне начинает казаться, что за столом все понимают, что на этом мероприятии должно произойти.
— Да... это..., — начал юлить Артём, когда Света сверлила его непонимающим взглядом.
Похоже, сегодня придётся обойтись без подарка. Только бы Тёмыч сейчас не дал заднюю. Я ему скоро ногу так отобью, если он продолжит молчать.
— Мы про... коробочку над аэродромом. Я... забыл её... сделать и меня Ребров, комэска то есть, на разборе при всех отчитал.
Ну что ты за барашек, Артём! Девушка уже «вкурила», для чего ты пришёл сегодня. И так её разочаровать.
— Это так на тебя похоже, Рыжов, — сказала Света, встала из-за стола и собралась покинуть зал.
— Нет! Не пойдёшь! — сказал Артём, и Света рухнула на свой стул от неожиданности.
Девочки за столом охнули от такого резкого манёвра Рыжова. Даже Майорова достала из сумки очки и одела их.
— Сиди здесь и..., — прервался он, вскакивая со стула. — Я сейчас.
Он побежал в коридор, чтобы вернуться оттуда уже в кителе и при галстуке. Пауза затягивалась, но никто и звука не произнёс. Магнитофон был поставлен на паузу при первых проигрышах песни о Григории Распутине в исполнении Бони М.
— Вот теперь можешь встать, — сказал Артём, но Света не спешила подниматься. Она вопросительно посмотрела на сестру и Майорову.
— Ноги болят. Находилась, — выпалила она.
Вот любят женщины набить себе сцену. Видит же, что парень сейчас готов на всё, так нет же, надо ещё ниже его перед собой опустить. Как ни крути, а на колени встать Артёму придётся. Я только сейчас понял, насколько сильно мне в руку впились ногти Жени. Нервничала она не меньше Рыжова.
— Ну и сиди, а я так всё скажу, — сказал Тёма и опустился на одно колено. — Дорогая Света! Мы давно друг друга знаем...
И понеслось! Начал пересказывать Артём все моменты их отношений. А ведь говорил ему, два-три предложения и кольцо. Только вот украшения у него нет, поэтому не знаю, как он выкручиваться собрался.
— И я... счастлив, что судьба свела меня с тобой. Но, и это не всё, — сказал он и полез во внутренний карман кителя. — Возможно, наша ссора была тем самым знаком. У меня нет для тебя золота, нет много денег и, вряд ли, они когда-нибудь будут. Но ты должна знать, что в этом мире никто и никогда, не будет тебя любить больше, чем я.
Девчата начали всхлипывать и тереть глаза. У меня у самого немного мурашки по коже пробежали. Да когда же он скажет самое главное?!
— Выходи за меня замуж, Света Кузнецова, — сказал Артём и достал из кармана кителя кольцо... от запасного парашюта.
Тут уже девчата не выдержали, захлопали и разревелись. Да что там они, даже железная Елена Петровна сняла очки и утёрла выступившую слезу платком, который ей протянул Макс. Конечно, после таких мучительных и откровенных признаний, Света растаяла.
— Я согласна! — вскрикнула она и бросилась к своему будущему жениху.
— Предлагаю не упускать момент, и крикнуть «Горько!», — предложил я.
Мой порыв был полностью поддержан. Теперь застолье переросло в празднование. Музыка заиграла громче, а бобины пришлось менять чаще. Танцевальные хиты сменялись советскими балладами, а особняком стала песня, которую я никак не думал услышать сейчас. При первых аккордах гитары я узнал легендарную композицию про далёкий отель в штате Калифорния. Пожалуй, одна из лучших песен двадцатого века.
«На тёмном пустынном шоссе, мои волосы развивал холодный ветер», — началась эта песня, под которую мы уже вышли танцевать с Женей.
Пускай не так много было места, но четырём парочкам удалось вместиться. Не замечалось стеснения и у Макса с Леночкой Петровной.
— Пора бы вам её уже и на «ты» называть, — сказала мне Женя. — Ей тридцать в прошлом году было, а вы её по имени и отчеству. На службе будете так называть нашу Леночку.
— А она вам как старшая сестра прям?
— Да. Она замечательная. С мужем ей не повезло. Он курсантом был, когда они поженились. А потом он уехал служить и только телеграмму прислал, что другую нашёл. Вот она и мужикам не доверяет. Максим же не такой?
— Нет. Макс хороший парень.
В своих ребятах у меня сомнений нет. Только как оно будет всё через два года, когда мы будем выпускаться? Останемся ли мы со своими вторыми половинками? За всеми мыслями о будущем, я не заметил, как сидела и грустила Наташа. Она одна осталась без пары. Когда-то они с Виталиком встречались.
— А у Наташи есть кто-нибудь? — спросил я.
— Не делится она с нами. Друг вроде есть у неё. Скрывает она его только, — улыбнулась Женя, и чмокнула меня в щёку.
— Сегодня уже достаточно тайн. Может, расскажешь? По лицу вижу, что ты знаешь, — сказал я, прижимая Женю за талию к себе.
Песня как раз закончилась, и все решили продолжить общение за столом. И снова прозвонил звонок в дверь.
— Пойду, открою, — сказал я.
— Сергей, давай я сама. Ты гость, — начала вставать Наташа, но не смогла протиснуться вперёд меня.
— Всё нормально. Отдыхай, — ответил я, подошел к двери, и открыл замок. А вот это был настоящий сюрприз.
— Ну... привет, Серёга!
— Твою мотострелковую дивизию, — сказал я, обнимая Виталика.
Казанов был одет в белую рубашку и серые штаны. Он неплохо схуднул и выглядел никак раньше. По его внешнему виду можно подумать, что он сейчас находится в дипломатической поездке.
— В твоём институте так научили одеваться? — спросил я. — В дипломаты метишь?
— По долгу работы придётся много где бывать. Потихоньку избавляюсь от своего пресловутого «ну».
Вот так мероприятие сегодня. Прям вечер встреч и откровений! И главное, что все рады, и никто себя не чувствует одиноким. Наташа, которая, как оказалось, знала о приезде нашего товарища, настояла, чтобы нам не рассказывали.
— Сейчас второй курс вот закончил. Досрочно сдал. Вот и решил приехать, — сказал он, держась за руку с
