Перелом - Сергей Альбертович Протасов
Сами они объясняют это соображениями безопасности, что в таком виде гавань недоступна для повторного разорения, а порт функционирует. Но многие из капитанов судов, что там разгружаются, склонны думать, что у них просто кончилась взрывчатка и прочие материалы, чтобы обеспечивать и дальше авральную работу водолазов по разборке металлолома на дне.
Далее Жерве расспросили об остальных судах, что стоят в бухте, обещав в качестве вознаграждения за правдивый рассказ максимально быстро переправить шкипера и всю его команду в Шанхай без переезда на зараженный берег. В итоге, спустя полтора часа, когда из Абурадани вернулась «Светлана» с призами, Егорьев уже знал, что в Нагато находятся два японских угольных парохода и старый транспорт, груженный рыбными консервами, а в соседней бухте Сензаки и восточнее ее около десятка каботажных и почтовых пароходов и небольших парусных судов, осуществляющих перевозки риса и зерна вдоль побережья в ночное время и отстаивающихся в бухтах днем.
Угольщики направлялись из Вакамацу в Майдзуру, но были остановлены вчера днем из-за приближения русского конвоя. Прочая мелочевка скопилась на стоянках по этой же причине за два последних дня. Судно для передачи груза с «Гималайи», как объяснили японские таможенные чиновники, также было задержано в Сасебском заливе из-за возвращения русских броненосцев на Цусиму.
В конце беседы француз заявил, что всегда симпатизировал именно русским, особенно здесь, на Дальнем Востоке. Но он является только капитаном, а не хозяином парохода, и возит, что прикажут и куда скажут. Он уже подумывает о том, чтобы уйти на покой, но без должного финансового обеспечения это совсем не интересно, поэтому и рисковал до последнего.
Получив информацию об интересовавших нас бухтах, по радио сразу связались с «Тереком» для прояснения ситуации на южном фланге. Он ответил, но не сразу, сообщив, что его станция принимает какие-то помехи, усиливающиеся в последнее время, из-за чего плохо слышит нас. С большим трудом удалось выяснить, что он остановил и арестовал две шхуны, отправленные на Цусиму, с призовыми командами. Еще несколько небольших парусных посудин скрылись на отмелях за островом Оншима. Никаких судов с паровым двигателем до сих пор не обнаружил, хотя постоянно наблюдает активную световую сигнализацию с острова Футодзима, у входа на Симоносекский фарватер и с берега за ним.
На отправленную ему следом телеграмму с распоряжением перейти ближе к Абурадани и поддерживать устойчивую связь ни квитанции, ни ответа уже не было. Вместо этого пришло радио с эсминцев с запросом точки рандеву и ориентировочным временем прибытия, 18:30. Они задержались из-за волны, все еще довольно сильной в проливе.
Оттягивание начала осмотра бухт стало еще одним поводом к беспокойству для младшего флагмана отряда крейсеров. Учитывая минимально необходимое время для проверки незнакомых гаваней и изъятия там всего, что может оказаться полезным, вернуться на Цусиму засветло теперь гарантированно не получалось. А ночью передвигаться столь разношерстным караваном у самых японских берегов будет совсем не просто. А учитывая, что японцев уже разозлили, еще и довольно рискованно. Но отменять ничего не стали.
К вечеру под командованием Егорьева собиралась уже довольно многочисленная флотилия. «Светлана» пришла из залива, имея на буксире второго норвежца, на котором никак не удавалось запустить машину. Его экипаж сбежал на берег в полном составе вместе со всеми документами и штурманскими картами еще до окончания досмотра, поскольку был прекрасно осведомлен о контрабандном характере содержимого своих трюмов, также адресованного в Майдзуру, а призовая команда никак не могла разобраться в кочегарке и машинном отделении. Уголь, вода и прочее необходимое имелись в нужном количестве, но запитать котлы, из которых потомки викингов спустили воду, пока не удалось. «Свербее» шел своим ходом, поскольку его котлы в момент ареста были под парами, хотя команда тоже сбежала, оставив все бумаги. Он тянул за собой две довольно крупные парусно-винтовые шхуны, прихваченные в Агаве.
Таким образом, с учетом ожидавшегося вскоре возвращения «Терека» и подхода эсминцев, отряд разросся с трех вымпелов при выходе из Озаки до десяти единиц. При этом он становился малоподвижным и уязвимым, поскольку ни «Светлане», ни трофейному пароходу буксируемые ими довески ни скорости, ни изворотливости не добавляли. К тому же на все призы не хватало людей, и взять их было негде, так что они пока комплектовались только рулевыми командами. Брать еще больше матросов из экипажей боевых кораблей в преддверии предстоящей разведки бухт и последующего прорыва домой Егорьев запретил. Да будь даже укомплектованы перегонные экипажи, отослать трофеи в самостоятельное плавание к Цусиме в условиях приближающихся сумерек становилось сейчас уже слишком опасным.
Крейсера разделились, маневрируя в зоне видимости друг друга. «Светлана» держалась западнее Айносимы, опекая обоз, а «Богатырь» – восточнее, обеспечивая перехват возможных беглецов. Пары на втором призе все же развели, пустив в действие и его машину. Но максимальный ход всего соединения увеличился лишь до предельных для него 9 узлов. Обстановка в целом оставалась спокойной, если не учитывать, что «Терек» так и не отзывался. Из контролируемых гаваней выйти никто больше не пытался. Небо потихоньку прояснялось.
С приходом эсминцев их немедленно отправили осмотреть обе бухты и скопление островков у селения Абу дальше к востоку. Крейсера и пароходы оставались на своих позициях. Попытались еще раз вызвать «Терек», потом базу Озаки, но ни квитанций, ни ответных телеграмм так и не получили. Эфир лишь трещал на все лады. Сразу свернуть здесь все и выдвигаться к дому уже было невозможно, так что продолжали нервничать и ждать.
А японцы успели подготовиться к осмотру стоянок, так что трофеями больше разжиться не удалось. Когда наши миноносцы вошли в бухты, с них увидели быстро отгребавшие от притопленных на мелководье судов шлюпки с остатками команд. Одно судно, угодившее серединой корпуса на камни, вскоре разломилось, остальные выглядели вполне прилично. Не желая оставлять исправными несостоявшиеся призы, все, что торчало над водой, подожгли, едва успев управиться с этим до заката.
Когда солнце ушло за горизонт, японский берег с тянувшимися к небу во многих местах дымными столбами уже оказался за кормой двинувшихся к Цусиме призов, конвоируемых «Светланой» и эсминцами. Хотя погода и улучшилась, проведение тральных работ все еще вряд ли было возможно, так что маршрут для возвращения оставался один, через Окочи. Туда и шли по прямой. Флагман отряда к этому
