Исправитель. Книга 2. Операция "Ананас" - Дмитрий Ромов
— Ну… Во-первых, я не слишком надёжный. Вспомни сама, чуть ты меня от себя отдаляла, я сразу искал утешения в Оксанкиных объятиях.
— Пф-ф… — фыркнула она. — Ты тогда ещё и не понимал, что такое объятия…
Первой мыслью, когда я ей позвонил, было вернуть дневник и просто сказать, что, мол, всё, Женя, хорош дуру гнать. Я разозлился и почувствовал уколы ревности и обиды даже, хотя, на самом-то деле, всё что было написано, касалось не меня, а того, старого Саню Жарова.
В любом случае, сейчас, посмотрев ей в глаза, я понял, что не сделаю так. Стыдно было признаться, что я знал её сокровенные мысли. И вообще, в целом я ощущал себя очень неловко….
— Во-вторых, — продолжил я, — быт у меня не обустроенный, хоть ты и говорила про бабушкину квартиру, но это так себе вариант.
— Саша, я это не имела в виду!
— Неважно, я вообще не об этом. В-третьих, Колобок всегда был тебе верен, а, в-четвёртых, он, в отличие от меня, настоящий Ален Делон.
— Ты тоже Ален… — пробормотала Женя, принимая озадаченный вид, — Делон… Погоди… то есть ты…
Она хлопала глазами не понимая, должно быть, как это мои оценки так точно совпадают с тем, что было написано в её дневнике.
— Есть ещё один очень важный пункт, и ты его знаешь, — продолжил я. — А может, и не один даже. Но называть я его не буду, хватит и того, что уже сказано. Так что преимущество Колобка практически не вызывает сомнений. Правда существуют и минусы, к сожалению. Но тут я ничего не могу поделать. Нужен специалист по этому делу. Может быть, он выпивает от неопределённости и, оттого что не может безраздельно владеть твоим сердцем, и если он тебя заполучит, то пить сразу бросит. Но не факт, имей в виду. Короче, я не знаю, Женя. Это тебе нужно его к наркологу сводить или к психологу, а может, к обоим.
— Погоди, Саша, — часто замотала головой она. — Ты мне хочешь сказать, что всё решил и…
— Женя, мы ведь уже довольно давно не вместе.
— Не так уж и давно, чтобы…
— И потом… Я же вижу, что ты так и не смогла выбрать на сто процентов кого-то одного.
— Не говори так…
— А мне… — сказал я и задумался, как бы выразиться поделикатнее. — Понимаешь, если ты не уверена на сто процентов в своих чувствах, я бы не хотел…
— Саша!
— Ну, словом, я не хочу пробных периодов.
На глазах у неё навернулись слёзы.
— Я знаю, — закивала она, — это я виновата. Тварь подлая…
По щекам покатились капельки слезинок… Блин… поделикатнее, называется… Этого я точно не хотел.
— Нет, Женя, — собрав волю сказал я. — Не за что тебе винить себя. Это я такой. Прости, несу всякую дребедень, чтобы с себя ответственность переложить. Ну, я всегда такой был. Ты не виновата, просто я…
Твою мать! Неужели я это делаю…
— Просто я скоро женюсь. Прости. Боялся тебе сказать прямо, вот и плёл всю эту ахинею. Ты не виновата. Это я такой… Ненадёжный. На троечку.
— На троечку, — кивнула она и заплакала.
Ну вот…
— Подвезти тебя? — спросил я, когда прошло какое-то время, она успокоилась и съела ещё вазочку мороженого. — Сейчас тачку поймаю.
Дальше сидеть было уже незачем, и мне, честно говоря, очень хотелось уйти.
— Не надо, — грустно ответила Женя. — Я хочу пройтись. И провожать не нужно. Одна, ладно?
Я не возражал. Было не поздно, на каждом шагу дежурила милиция, время предолимпийское, все криминальные элементы убыли за границы города. В общем…
— Женя, послушай. Дружба… она ведь никуда не денется, правда? Слишком многое нас связывает. Но жить втроём мы не можем. Возможно, если бы ты встретила кого-то ещё, было бы…
— Не нужно, Саша, — прервала меня она. — Не нужно. Всё нормально. Я справлюсь.
Ну, вот так… Нужно было давно этот узел разрубить и никого не мучить. Желание причинить меньше боли порой превращает весь процесс в глухую, ноющую, но бесконечно-долгую боль. Поговорив с Женей, я отправился на следующие переговоры, уже не такие тяжёлые и напряжённые.
Я чувствовал облегчение. Думаю, она тоже. Так что всем стало легче. Надо будет вернуть дневник Колобку и сказать, что может уже начинать завязывать с выпивкой.
Встреча с Мишей была назначена тут же неподалёку на Калининском, в «Жигулях». Перед входом толпилась небольшая очередь. На час ожидания, наверное. И почему нельзя было встретиться где-нибудь в другом месте?
Я пристроился за двумя дядьками, похожими на учёных. В помятых костюмах, в очках, с всклокоченными седыми шевелюрами и портфелями в руках. А что, эйнштейнам тоже надо иногда пивка попить…
— Саша!
Я выглянул из очереди.
— Ты чего там стоишь? Мы же тебя ждём. Пропустите товарищи, пропустите!
Это был Миша. Ну, конечно, можно было догадаться, что в очереди он стоять не собирался. Я пробрался сквозь строй не слишком довольных моим появлением джентльменов и оказался внутри пивного бара, знаменитых «Жигулей». Я здесь был первый раз.
Затейливые вырезанные круги на потолке со светильниками эффективно расправлялись с темнотой. Своё дело хорошо делали и прямоугольные бра на стенах. Неплохо было, современно. Массивные деревянные столы, метлахская плитка на полу. По довольным лицам многочисленных посетителей видно было, что народу это дело нравится.
Миша подвёл меня к столу, за которым сидел молодой парняга с профессионально-замёрзшим взглядом и незапоминающейся улыбкой.
— Знакомьтесь, — кивнул, усаживаясь Миша. — Это Александр, а это Виктор, мой коллега.
Мы пожали руки и я тоже сел напротив них. Подошёл официант и поставил литровый кувшин. Кружки уже были на столе.
— Ещё один принесите сразу, — подмигнул официанту Виктор.
— Сделаем, — кивнул тот. — Закуски уже в пути,
— Мы тут заказали всякой всячины, — сообщил Миша. — Надеюсь, ты не против.
Он взял запотевший кувшин и разлил светло-янтарную жидкость по кружкам.
— Ну, будем здоровы.
Мы подняли кружки.
— Будем здоровы.
— Будем.
Пиво было ничего. Вскоре на столе оказались раки и народ оживился.
— Ну что, ты готов? — спросил Миша, после того, как мы обсудили текущие дела. Надо ехать.
— Далеко
