Илья Бриз - Зверь над державой
Но в то же время на севере Франции уже готовились аэродромы для трех эскадрилий Ту-4 и двух полков Як-3 для прикрытия ракетоносцев. Готовился первый этап морской блокады Британии. Ла-Манш для англичан скоро станет несудоходным.
А к границе с фашистской Германией начали стягиваться войска, ни в коем случае не пересекая ее.
* * *Маленький госпиталь организовали прямо в помещениях одной из лабораторий НИИ, на котором базировался проект «Зверь». Бригада хирургов из Военно-медицинской академии Санкт-Петербурга, оперативно доставленная вертолетом, работала уже третий час. Викентьев курил почти без перерыва, выкидывая догоревшие почти до фильтра сигареты в настежь открытое окно импровизированной предоперационной. Ребята от него не очень-то и отставали. Ольга с размазанной по лицу тушью вперемешку с неуспевающими высыхать слезами периодически вставала со стула и отбирала сигарету у кого-нибудь из только что закуривших. Каждый раз, как открывалась дверь в операционную, все пытались издали заглянуть в нее. Но бдительная дородная женщина в белом халате, которая прилетела с хирургами на том же вертолете, не давала даже приблизиться к двери. Всем хватало одного только ее взгляда, чтобы тут же вернуться к отведенному им месту у окна. На широком подоконнике были навалены принесенные кем-то из спецназовцев несколько пайков в пластиковой упаковке и пластиковые же бутылки с питьевой водой. Еду никто не тронул, а вот воду через короткие перерывы прямо из горлышка жадно хлебали все.
Когда из открывшейся двери операционной потянулись хирурги с унылыми лицами, на ходу сдирая перчатки, Ольга опять в голос заревела. Викентьев, несмотря на очередной неодобрительный взгляд дородной женщины, резким движением ринулся к первому вышедшему. Судя по всему, он был старшим среди медиков.
– Ну, что?
Хирург молча выдернул из пальцев директора проекта только что прикуренную сигарету, жадно затянулся, выкурил ее буквально в три затяжки и выплюнул тут же на относительно чистый пол предоперационной.
– Ничего хорошего. Судя по осколкам, это была РГД-5. Разрыв был очень близким. Осколки порвали весь кишечник, правое легкое. Один засел в позвоночнике. Трогать там сейчас бессмысленно. Большая кровопотеря, хотя это как раз легко восполнили. Что могли – зашили. Но… В общем, все бессмысленно. С такими травмами не живут даже молодые, а уж он…
– Сколько? – спросил, придвигаясь к хирургу, Дмитрий.
– Что сколько? – удивился уставший – это было хорошо заметно – врач.
– Сколько ему осталось? – повторил вопрос Горин.
Хирург на секунду задумался и тут же ответил:
– Мало. Очень мало. У него хорошее сердце. Только поэтому он еще жив. Но… В общем, часы. Может быть сутки. Но это, увы, вряд ли.
– Юрь Саныч, – Дмитрий решительно повернулся к Викентьеву, – надо десантировать!
– Что? – оторопевший врач широко раскрытыми глазами смотрел на Малышева.
– Заткнись, – коротко и зло бросил подполковник. Потом посмотрел на ничего не понимающего хирурга и громко скомандовал: – Всем покинуть помещение!
Когда в предоперационной осталось только значительно поредевшее руководство «Зверя», Викентьев повернулся к Горину.
– Думай, когда, что и где говоришь.
– Он не прав, что сказал это при посторонних, – вступился за друга Николай. – Но, по сути… Я согласен.
– Если бы все зависело только от нашего желания… Нас с Коганом давно уже ознакомили с приказом президента. «Категорический запрет передачи на ту сторону теоретической и технической информации по проекту «Зверь» и использование в качестве доноров лиц, к этой информации допущенных», – процитировал по памяти подполковник.
– Юрий Александрович, но он же умрет! – почти закричала Ольга, показывая рукой на дверь операционной.
Викентьев уныло посмотрел в ту сторону. Потом задумался и вдруг усмехнулся:
– Уже!
– Что, уже? – не поняла Зосницкая.
– Уже умер! Повторяю: для всех он, – подполковник точно так же, как перед этим Ольга, показал рукой на дверь операционной, – уже умер. Ну что стоите, как соляные столбы, – прикрикнул Викентьев на начинающих въезжать друзей, – бегом за портативкой!
– Портативным комплектом пробоя будем работать? – удивился Дмитрий, поглаживая залепленную пластырем щеку. – Он же, последний из собранных, не оттестирован до конца еще!
– А что ты предлагаешь, везти полковника на каталке через все здание к спецлаборатории? Чтобы завтра наверх доложили, что я намеренно нарушил приказ президента страны? Как ты думаешь, сколько я после этого проживу? Хочешь Катерину вдовой сделать? Да и вы сами после этого рассчитываете на свободе остаться?
Директор сыпал на Горина вопросы, как гвозди забивал.
– Да, действительно… – уныло протянул Дима.
– Все, ребята. Встряхнулись и работаем! – Голосу Викентьева сейчас был негромкий, но уверенный и спокойный. Как будто и не было всех этих последних очень напряженных, выматывающих дней и сегодняшнего боя с последующим ожиданием результатов операции.
В двери показался спецназовец.
– Товарищ подполковник. Код «Воздух»! Приказ о немедленной эвакуации!
– Понятно. Приступайте, – распорядился директор проекта и, повернувшись к Дмитрию с Малышевым, рявкнул: – Ну, чего встали? Бегом за аппаратурой!
Через каких-то двадцать минут все было готово. Простыни, до того закрывавшие сдвинутую в спешке в угол импровизированной операционной лабораторную мебель, валялись на полу. На двух столах, придвинутых к операционному, ребята сноровисто смонтировали портативную установку пробоя и подключили компьютеры. Дмитрий с Николаем быстро, но без суеты, уже что-то набирали на клавиатурах двух ноутбуков.
– На кого из реципиентов настраивать? – спросил Малышев директора.
Викентьев на секунду задумался. По ушам ударил звук винтов заходящего на посадку тяжелого вертолета. Спутать с чем-нибудь другим этот гул было сложно. Директор успокаивающе махнул рукой.
– Работаем. Все остальное потом. Что сейчас делает первый номер в списке?
– На него самого?! – с большим удивлением переспросил Николай.
Погибать, так с музыкой, – хладнокровно ухмыльнулся подполковник. – Применительно к данному случаю, это бить с козырного туза.
– Нет уж, – поправил Дима, наверное, в первый раз сегодня улыбнувшись, – это будет джокер. Всем джокерам джокер.
– Спит, – сообщил через минуту Горин, глядя на экран своего ноутбука, – причем пьяный вусмерть.
– Не страшно, – Викентьев повернулся к девушке. – Оля?
Тело полковника лежало на операционном столе, и только по прыгающей метке на экране кардиомонитора можно было определить, что человек еще жив.
Ольга бережно отсоединяла какие-то датчики с забинтованной головы Когана. Неожиданно запищал зуммер, и метка на маленьком экранчике застыла, рисуя прямую линию.
– Клиническая смерть, – констатировал директор, выключая кардиомонитор. – Работаем! Быстро!
Девушка резко выдернула последний провод и, аккуратно приподняв голову умирающего, надела мягкий, наподобие танкистского, шлем, толстый кабель от которого был уже подключен к большому круглому разъему на установке пробоя.
– Что здесь происходит?
В дверях стоял высокий лощеный мужчина. Вид у него был явно начальствующий. Викентьев посмотрел на вошедшего, вытянулся и доложил:
– Незапланированный эксперимент по программе, товарищ генерал-лейтенант. Одну минуту. – И, не ожидая разрешения повернувшись к ребятам, спросил: – Готово?
– Да, но, – взгляд Дмитрия был вопросительным. Сам он так и косил глазами в сторону генерала.
– Да или нет? – в голосе подполковника появился металл.
– Готово, Юрий Александрович, – ответил за друга Николай и красноречиво показал пальцем на клавишу «Enter» своего компьютера.
– Пр-рекр-ратить! – донесся от двери начальственный рык.
Викентьев посмотрел на генерала, сделал шаг и спокойно нажал клавишу. На экране ноутбука фигура, навзничь лежащая на какой-то лавке, дернулась и затихла.
– Что там? – Ольга и Викентьев одновременно стремительно двинулись к компьютеру Горина и столкнулись головами.
– Не понять, темно, – ответил Дима.
Из-за его спины протянулась рука и захлопнула ноутбук.
– Подполковник, вы что, русского языка не понимаете? На подступах к институту бой идет! Оглохли тут все, что ли? – Генерал был на удивление спокоен.
Викентьев непонимающе посмотрел на замдиректора ФСБ. Издали, приглушенные толстыми стенами помещения и гулом работающих турбин вертолета, действительно доносились звуки перестрелки.
– Хватайте только то, что содержит важную информацию по проекту, и в вертолет. Это кто? – генеральская рука вытянулась в направлении тела на операционном столе.
