Рейд в опасную зону. Том 1 - Мэт Купцов

Хмуро сдвигаю брови.

Коршун, который до этого держался молча, вдруг ухмыляется.

— Слишком ты веришь в идею, Беркут, — бросает он.

Я поворачиваюсь к нему.

— А ты чего вообще вызвался? — спрашиваю, глядя прямо в глаза. — Ты явно не из тех, кто за чужие шкуры переживает.

Коршун усмехается.

— Может, я тебя проверяю.

— А может — я тебя проверю, — бросаю в ответ.

Вдруг автоматная очередь с высоты разрывает тишину.

— Ложись! — кричу, бросаясь к ближайшему укрытию.

Моджахеды открыли огонь. Их как минимум пятеро.

— Саша, слева прикрывай! — командую. — Гусев, целься по ним справа. Коршун, если ты не зря тут, займись центральной точкой.

Пули свистят над головой. Я чувствую, как земля сыпется мне на шею, но в голове только одно.

— Где срочники? Где погранцы?

Баяр перебегает между камнями, его кинжал сверкает в руках. Он не знает, что делать, но, похоже, готов рискнуть всем ради брата.

Бой продолжается. Моджахеды стреляют без остановки, но мы постепенно прижимаем их к вершине.

Вдруг я замечаю Коршуна. Он странно двигается, как будто тянет время.

Стреляет ли он вообще?

— Коршун, стреляй из пулемёта! Чего медлишь?

Мой взгляд задерживается на нем.

В этот момент с высоты раздается крик.

Голос на ломаном русском.

— Слушайте меня, неверные! Я Юсуф. Погранцы ваши живы… пока. Бросайте оружие или увидите их головы!

Перевожу взгляд на Баяра. Его глаза горят, как угли.

— Бяшим… — шепчет он, словно молится.

В груди все сжимается. Я поднимаю руку, чтобы подать сигнал.

— Что будем делать, Беркут? — спрашивает Колесников, его лицо бледное, но голос ровный.

— У нас нет права на ошибку, — отвечаю, сжимая автомат.

Впереди слышен звук затвора. Гусев готовится броситься вперед, но я хватаю его за плечо.

— Стой! Мы их вытащим… По- другому.

Десантники кивают, но в глазах вижу — если что-то пойдет не так, мы сделает по-своему.

Тишина снова накрывает горы. Кажется, она вот-вот взорвется.

На высоте появляется моджахед. Отсюда снизу видна только его фигура.

Юсуф мелкий, жилистый, весь, как сухая ветка. Он стоит, возвышаясь над скалой, над камнями, глядя сверху вниз.

— Хочешь, убить? — усмехается он, когда я подхожу ближе к скале, поднимая автомат. — Попробуй!

Я смотрю на него снизу верх, запрокинув голову.

Быстро принимаю решение. Приседаю и достаю из рюкзака карту.

— Вот смотри! — кричу я. Прекрасно понимая, с такого расстояния ему ничего не рассмотреть.

— А что это такое? — спрашиваю, качая головой. — Не скажешь, Юсуф?

Он косится на карту. Я вижу, как он напрягается, но лицо его остается каменным.

— Чушь, — говорит он. — Это не моя карта!

— Нет? — усмехаюсь, достаю из кармана ещё пару сложенных листов. — А это? Твои подписи на приказах, нет? А что там у нас? — «Атаковать пограничный пост на рассвете».

Он молчит, но я вижу, что дрогнул.

Надо давить, прессовать, не давать шанса на передышку.

— Слушай сюда, Юсуф! — говорю я, — Все твои ребята из кишлака у нас. И если ты думаешь, что они храбрее тебя, то ошибаешься. Один уже всё рассказал.

— Врёшь! — бросает он, но голос его выдает.

— Вру? — я достаю из нагрудного кармана еще листок. — Вот твой дружок — Хашмат, мы его взяли первым. Говорит, что пещера у вас где-то здесь. И что пограничников вы туда затащили.

Юсуф отводит взгляд. Теперь я знаю, что попал в цель.

— Если хочешь, чтобы твои ребята вернулись домой целыми, — продолжаю, — скажешь, где пещера.

Юсуф смотрит на меня, его лицо дергается.

— Они мертвы, — говорит он тихо.

— Лжешь, — отвечаю резко. — Если бы были мертвы, зачем было тащить их сюда?

Я встаю, смотрю на группу.

— У нас нет времени. Если он не скажет, мы сами найдем. Но когда вернемся, его дружков уже не будет в живых.

Говорю громко, чтобы ни одно слово не ускользнуло от внимания моджахеда.

Юсуф напрягается, и я вижу, как он сглатывает.

— Здесь наверху они у нас в горах, — наконец говорит он.

Я киваю.

— Если соврал, вернемся за ним позже.

Мы движемся к указанной пещере, стараясь держаться теней от скал. Баяр идет впереди, его шаги становятся всё быстрее.

Но вдруг с вершины раздается странный гул. И затем — выстрел.

— Засада! — кричит Гусев.

Скалы оживают огнем. Там наверху я вижу движение.

— Этот Юсуф тебе только зубы заговаривал! — зло бросает Коршун. — Пока они там передислоцировались и перезарядили оружие! Нашёл кому верить…

* * *

Я — менталист. Погиб в 2046 в неравной схватке с захватчиками. Я жив? Я — граф Григорий Орлов и меня ждет служба в пехоте? Нет? Я охотник и хранитель душ. https://author.today/work/408414

Глава 27

Мы прижимаемся к скале, прячась от выстрелов. Склоны эхом раздают грохот — звук будто прыгает между камнями, сбивая с толку.

Я оглядываюсь на Гусева, который уже готовит винтовку, чтобы высмотреть стрелка. Но я останавливаю его жестом.

— Стой, — говорю тихо. — Если начнем отстреливать, они могут пристрелить наших.

Гусев хмурится, но отводит прицел.

— Будем ждать? — спрашивает он недовольно.

— Нет, — отвечаю, быстро соображая. — Будем говорить.

Сквозь звуки перестрелки я обдумываю, как зайти к ним. Они наверху, у них отличный обзор.

Если полезем, нас положат одного за другим. А если начнем атаку с нижних позиций, те, кто остался жив, точно разберутся с пленными.

Я поднимаю руку, указывая десантникам, чтобы держали позицию, и выглядываю из укрытия.

— Юсуф! — кричу, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. — Я хочу говорить!

Ответа нет, только еще один выстрел.

Пуля ударяет в камень в двух метрах от меня, от чего сыплются осколки.

— Юсуф! — повторяю громче. — Слушай сюда! Твои бойцы у нас в плену! И главарь… командир Хашмат тоже.

На имени их главаря, у которого нашли карты и планы, в этот раз стрельба стихает.

Гусев и Колесников напрягаются, готовые к любому повороту.

Но я чувствую — слова попали в цель.

Из-за камней появляется голова Юсуфа. Он щурится на меня, оценивая.

— Если бы это было