Битва за Родину - Алекс Шу

— Малой, сука, играется с тобой! Ломай его, чего ты телишься?! — орёт кто-то из шпаны.

Глаза парня загораются злобой. Он резко бросается ко мне. Руки летят пулеметной очередью, выбрасывая двойные джебы, боковые, апперкоты под различными углами. Только благодаря отработанным рефлексам ухожу от ударов, и прыжком в сторону разрываю дистанцию.

— Шелестов, заканчивай, можно! — кричит сэнсей.

Бритоголовый несется на меня. Встречаю его резким ударом ребром стопы на подскоке в солнечное сплетение. Гопник отлетает назад, продолжаю движение, и пока он не успел восстановить равновесие, пробиваю основанием ладони снизу вверх под подбородок. Бритый подлетает вверх и опрокидывается назад. Еле ловлю его за воротник, чтобы не треснулся затылком об асфальт. Аккуратно укладываю нокаутированного противника на землю, и выдыхаю, выходя из боевого транса.

Сзади бахает выстрел.

Часть гопников удирает, рассеиваясь по дворам и улицам. Оставшемуся десятку уголовников крутят руки подоспевшие на помощь милиционеры и дружинники, вместе с нашими бойцами. У трех крепких мужиков в куртках в руках стволы.

— Красавец, Леха, — по плечу хлопает крепкая рука.

— Я уже переживать начал, когда ты упал. Думал, эта сявка может тебя реально поломать. Уж больно он хорошо руками махал, — Мальцева переполняют эмоции, — А ты с ним поигрался немного и как красиво уделал.

— Отлично Шелестов — говорит подошедший сэнсей, — Но всё равно, он тебя чуть не поймал. Понимаешь, почему?

— Понимаю, — виновато вздыхаю я, — Нельзя было расслабляться ни на секунду.

— Правильно, — улыбается Зорин, — Закончим с этим делом, готовься к новым тяжелым тренировкам. По индивидуальной программе. Ты у меня всё выучишь как «отче наш». И за эту глупую драку у «Горизонта» с тебя спрошу. Но потом. Сейчас ты отработал на «4+», молодец.

Наставник с Мальцевым отходят и присоединяются к милиционерам и дружинникам, конвоирующих задержанных. А я медленно сажусь на асфальт. Внезапно на меня обрушилась невероятная усталость. Всё напряжение последних дней неподъемной ношей навалилось на плечи, заставляя обессилено поникнуть.

Прилетевший из глубины улицы ветер шаловливо бьет свежим воздухом в лицо, теребит воротник куртки, и замирает, ожидая реакции. Я молчу, и он шутливо кидает в лицо горсть шуршащих пожелтевших листьев. Дико хочется спать. Прижимаюсь спиной к холодному камню дома, и устало закрываю глаза. На ум приходят бессмертные строки хайку[3] великого Басё[4]:

1–2 ноября 1978 года

Среда-четверг

Дверь в спальню девочек чуть приоткрыта. Стучу костяшками пальцев по деревянному полотну.

— Девчонки, можно зайти?

— Можно, — раздается звонкий задорный голосок.

Захожу в комнату. Малышки с любопытством смотрят на меня. Малявка уже летит ко мне, раскинув руки.

— Лешаааа.

— Привет, Машуль, — улыбаюсь я, обнимая прижавшуюся ко мне девочку, — Как ты тут? Скучала?

— Скучала, — признается ребенок, забавно надув губки, — Почему ты так долго не приезжал?

Малявка пытается насупить бровки, и показать, как она сердита, но не получается. Уголки губ непроизвольно разъезжаются в улыбке, но кроха снова принимает серьезный вид.

— Так получилось, Маш, — вздыхаю, — сильно скучал, очень хотел приехать, но не смог. Кстати, я хочу искупить свою вину.

Вручаю ей большой кулек с конфетами.

— Это мне? Спасибо! — лицо ребенка освещается довольной улыбкой.

— Машуль, а давай девчонок угостим? — предлагаю я, — Они, наверно, тоже конфеток хотят. Я много купил. Всем хватит.

— Давай, — кивает малышка. Белые бантики согласно дергаются.

— Девчонки, идите сюда, сейчас Маша вас угощать будет.

Девочки окружают малявку. Глаза детей горят предвкушением. Маша щедро накладывает «Мишки на севере», «Тузики», «Кара-Кум» в протянутые ладошки.

— Спасибо, спасибо, — благодарят девчонки. Малявкина подружка Валя не удерживается. Брюнеточка сразу развернула синюю обертку, и с удовольствием запихнула шоколадный кирпичик «Мишки на севере» в ротик. Её примеру следуют другие девчонки. Довольные мордашки, увлеченно жующие конфеты, поднимают мне настроение.

Только Оля стоит вдали. По глазам девочки видно, что ей тоже хочется сладкого, но она сдерживается. Маша сама подходит к подруге и чуть ли не насильно впихивает в ладошку горсточку конфет.

«Молодец», — мысленно хвалю кроху.

— Валь, ты идешь с нами.

Брюнеточка согласно кивает.

— И ты, Оль, тоже, вас в беседке кое-кто ждет.

— Аня приехала? — Оля смотрит на меня с надеждой.

— Ага, она самая, — улыбаюсь я.

И эта разочарованная в людях маленькая злючка вдруг начинает светиться от счастья.

«Молодец, Анька, просто вернула Олю к жизни» — удовлетворенно думаю я. За такое мне хочется обнять и крепко расцеловать Николаенко.

— А ко мне Ваня? — деловито уточняет Валентина.

Киваю.

— Урааа, — весело кричит брюнеточка, и начинает прыгать от переполняющих эмоций.

— Девчонки, а вас мы тоже не забыли. Много чего привезли, — сообщаю малышкам, — воспитатели скоро вам и другим детям раздадут сладости и новые игрушки от нашего клуба.

— А шашлыки ещё будут? — несмело спрашивает Адиля, тихая смуглая девочка, старше Маши на пару лет.

— Понравилось? — улыбаюсь я.

Она робко кивает.

— У меня папа любил их готовить, пока на машине с мамой не разбился.

Даже не знаю, что ответить. Над нами нависает тяжелая гнетущая тишина. Карие глазки Адили начинают набухать влагой от воспоминаний.

— Раз тебе понравилось, значит, обязательно устроим ещё один пикник с шашлыками, — наконец нахожу ответ, — Классный праздник будет, с представлениями и сюрпризами.

Взъерошиваю волосы смуглянки, она несмело улыбается.

— Здорово, — кричат малышки, радостно прыгая вокруг меня, — Вкуснятина! Шашлыки!

— А какие сюрпризы будут? — с интересом спрашивает Валя.

— Секрет, — улыбаюсь я, — Если рассказать, это уже не сюрпризы получатся.

— Только девочки это будет не завтра и не послезавтра, — поворачиваюсь к девчонкам, — Как сможем, подготовимся и всё организуем.

Прощаюсь с детьми, беру Машу и Валю за руки. Оля идет рядом с